Диана Петерфройнд - Доброе утро

Я все еще стояла у входной двери, когда он высунул голову из кухни, глянул на меня и захохотал.

— Рада, что тебе весело, — отозвалась я ледяным тоном.

— Тебе не с кем провести сегодня вечер? — пьяно бормотал он. — Оно и не удивительно. Дай угадаю: ты встречаешься с парнем, у вас, — он помахал в воздухе стаканом с виски, — одно свидание, второе, третье, а ты все время только и делаешь, что бубнишь про свою работу.

Я не позволила чувствам отразиться на лице.

— …А потом он вдруг, очень кстати, теряет твой номер телефона…

Я моргнула. Глаза у Майка торжествующе сияли.

— Да-да-да, — кивнул он, будто только что раскрыл страшную государственную тайну. — Так что, если не считать отца — кстати, он от вас ушел? Или, может, умер?..

Я опять моргнула.

— У тебя талант отпугивать мужчин…

— Да заткнись же ты наконец! — сказала я. — Еще пятнадцать минут назад я была для тебя буквами в титрах, а теперь ты вдруг занялся моими душевными ранами. — Я широким жестом обвела его квартиру, все фотографии, где были запечатлены памятные моменты его жизни, сувениры, которые он привез из-за границы, фотографии его родных, кадр в рамке, где он на рыбалке с Клинтонами. — Посмотри на эти снимки. Ты бы мог сделать столько сюжетов о том, что тебе по-настоящему интересно: о современном искусстве, об охоте, о рыбалке…

Я схватила со стола фотографию.

— Это твой внук? Я даже не знала, что у тебя есть внуки. Ты мог бы заняться их воспитанием. Мог бы привезти своих родных на передачу и…

— Этих неблагодарных ублюдков?! Ну уж нет, спасибо!

Он выхватил у меня фотографию.

— Все, фанатка, экскурсия окончена! Можешь возвращаться к своей никчемной жизни. Уходи!

— Только не теперь! — Я уселась на диван. — Я останусь здесь, чтобы мешать тебе напиваться дальше.

— Ну, располагайся, — пожал плечами Майк. — Крепких снов.

— Спать я не собираюсь, спасибо. — Я выпрямилась на диване и уставилась в стену.

Он еще крепче сжал в руках фотографию и вышел из комнаты. Он настолько ненавидел именно этого неблагодарного ублюдка, что даже взял его фото к себе в спальню. Любопытно.

Я осталась сидеть на диване в твердом намерении сдержать свое слово. Не буду спать. Не буду. Мне нельзя терять бдительность, ведь завтра мне придется его разбудить и вывести в эфир.

— Я не сплю, — шептала я, — не сплю, не сплю, не сплю!

Не сплю…

На улице шел дождь. Капли барабанили по стеклу за тюлевыми занавесками, что мама повесила у меня в комнате, когда мне было шесть.

Она тормошила меня за плечо.

— Ма-ам, ну еще минуточку! — простонала я, переворачиваясь на другой бок.

В ответ она сорвала с меня одеяло.

— Пошли уж, фанатка!

Я широко раскрыла глаза. Фанатка. Похоже, я все-таки уснула у Майка на диване.

Я рывком села. Майк стоял надо мной в халате и тормошил меня чем-то вроде посоха. Я схватила телефон. Три утра. Уф! Пока не опаздываем.

— Завтракать будешь? — спросил меня Майк, все еще тыча в меня посохом, будто старуха острым зонтом.

— Я… — Я протерла глаза. Больше всего мне сейчас хотелось свернуться калачиком и вернуться в постель к Адаму. Ну, или просто в постель. Майк зажег свет, и я украдкой на него взглянула. Смотрелся он сказочно. Будто только что с курорта. Я краем глаза глянула на себя в зеркало.

Ну и страшилище.

Тушь потекла. Волосы после нашей с Адамом эскапады, моей беготни по манхэттенским улицам и ночи на кожаном диване приобрели дивный вид невероятно запутанного птичьего гнезда. Блузка тоже знавала лучшие времена. А сейчас на ней к тому же не хватало пуговиц.

Мечты Бекки Фуллер о славе остались вместе с оторванными пуговицами на диване Майка Помероя.

— Я иду готовить завтрак. — Он исчез на кухне.

Притащившись за ним, я смотрела, как он разбивает яйца в миску.

— Ты хоть когда-нибудь яйцо настоящее видела? — Майк сунул мне яйцо под нос. Я устало моргнула. — Это из-под нормальной курицы, которая бегает по двору на ферме в Мериленде. Мне их раз в неделю привозят.

— Значит, нью-йоркские куры тебе не угодили? — уточнила я.

Майк начал сбивать омлет.

— Нам пора, — сказала я.

Но он меня не слушал.

— Вся прелесть фриттаты в том, что туда можно добавить что угодно. Все, что есть под рукой.

Он бодро полез в холодильник. Он был в таком отличном настроении, можно подумать, что он провел ночь с женщиной. У меня же был испорченный романтический вечер, и безоблачным настроением я похвастать не могла.

— Хватит, — повторила я попытку. — Иди одеваться.

— Хочешь, чтобы я с голоду помер? — Он вытащил из холодильника свежих лисичек, лук-шалот, помидоры.

Если уж совсем по правде, выглядело все аппетитно. Но мне было не до эстетских завтраков. Мне бы сейчас двойной эспрессо и ведущего в студии моей программы. Немедленно.

— Мне надо быть в форме. Ведь я появлюсь на экране перед… сколько у нас там зрителей? Шестеро?

Он начал нарезать овощи.

— Восемь, не меньше, — зевнула я.

— Тебе понравится, обещаю! — Майк стал разогревать сковороду на плите.

— Майк, — не могла удержаться я, — поехали, а?

Чтобы отправить его поскорее одеваться и бриться, я пообещала следить за фриттатой, пока она доходила в духовке. Из теплой духовки доносился дразнящий аромат слегка обжаренного шалота и грибов, но я не поддавалась соблазну. Фриттаты вполне хватило бы на двоих, но я не хотела идти у него на поводу. В студии есть пончики. А Майк просто хочет довести меня до инфаркта.

У меня было пять минут на то, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Я почистила зубы щеткой Майка Помероя, умылась мылом Майка Помероя и стащила одну из рубашек Майка Помероя.

Вернувшись на кухню, я обнаружила, что Майк сидит перед полной тарелкой.

— Ты что, еще не поел?

Он провел пальцем над тарелкой.

— Она еще горячая. А многие даже не знают, что фриттату надо есть, когда она остынет до комнатной температуры. Это обеденное блюдо, и придумали его в Италии.

Я изо всех сил хлопнула ладонью по барной стойке.

— Знаешь что, Майк! Мне плевать на твой гурманский завтрак. Мы опаздываем. Поехали!

И я потащила великого Майка Помероя — а он кричал, пинался и пытался откусить кусочек от остывшей до комнатной температуры фриттаты — на его первый эфир в «Добром утре». На планерку мы опоздали, и когда вошли, все взгляды были обращены к нам. Майк выглядел безупречно. Я же будто побывала в эпицентре торнадо.

Ленни внимательно меня оглядел.

— Ты где была?

— Долго рассказывать. — Я уселась с ним рядом и попыталась хоть немного пригладить волосы.

Майк летящей походкой дошел до свободного стула рядом с Колин.

— Она ночевала у меня.

Все сотрудники программы молча смотрели на нас обоих. У Колин отвисла челюсть.