Ивлин Во - Пригоршня праха

— И все равно… — она пнула ногой геральдическую лепнину, загромождавшую пол вперемежку с потускневшей позолотой и пыльной резьбой.

— Знаете, Бренда мне такой друг. Я не хотела бы говорить о ней плохо… но с тех пор, как я здесь, я не могу отделаться от мысли, что она не ценит этого дивного дома и не понимает, что он значит для вас.

— Расскажите мне еще о ваших злоключениях, — сказал Тони, уводя ее обратно к главной зале.

— Вы стыдитесь говорить о себе, правда, Тедди? Знаете, нехорошо замыкаться. Я ведь тоже была очень несчастлива.

Тони затравленно озирался по сторонам, высматривая, не придет ли ему кто на помощь; и помощь пришла.

— А, вот вы где, — сказал решительный детский голосок. — Пошли. Нам пора в лес. Надо торопиться — скоро стемнеет.

— Ой, Джонни-лапочка, а это обязательно? Я ведь разговариваю с папой.

— Пошли. Я уже договорился. А потом вам разрешат пить со мной наверху чай.

Тони уполз в библиотеку, рабочие сегодня отдыхали, и в ней вполне можно было жить. Два часа спустя на него там наткнулась Бренда.

— Тони, ты один? Мы думали, ты с Дженни. Что ты с ней сделал?

— Джон увел ее… и очень кстати, а то бы я ей нагрубил.

— О господи, мы с Полли сидим в курительной. Приходи пить чай. У тебя вид какой-то странный — ты что, спал?

— Видно, придется списать это дело в расход — окончательно и бесповоротно.

— Не понимаю, на что он рассчитывает? Он, знаешь ли, тоже не на всякий вкус.

— Я думаю, может, все бы и сработало, если б она не перепутала его имени.

— Во всяком случае, тебе это развязывает руки. Ты сделала все чтоб взбодрить старикана, не всякая жена будет так из кожи вон лезть.

— Ты совершенно права, — сказала Бренда.

Еще пять дней, и Бренда снова приехала в Хеттон.

— На той неделе я не появлюсь, — сказала она. — Поеду к Веронике.

— А меня приглашали?

— Конечно, приглашали, но я за тебя отказалась. Знаешь, ты ведь так не любишь уезжать из Хеттона.

— Я б не прочь поехать.

— Милый, какая жалость, если б я только знала. Вероника была б так рада… но боюсь, теперь уже поздно. У нее такой крохотный домик… и потом, честно говоря, мне показалось она тебе не очень понравилась.

— Не то слово.

— Так в чем же дело?..

— Неважно. Тебе, наверное, надо быть в Лондоне в понедельник? Помнишь, у нас в среду охотничий сбор.

— Даем приемчик на лужайке?

— Да, детка. Ты же знаешь, как всегда.

— Значит, так тому и быть.

— А ты никак не могла бы остаться до среды?

— Никак, милый. Понимаешь, если я пропущу одну лекцию, я ужасно отстану и не разберусь в следующей. И потом я не так уж рвусь глядеть на собак.

— Бен спрашивал, разрешим ли мы Джону поехать на охоту?

— Нет, он еще мал.

— Да нет, охотиться он не будет. Я думал, он мог бы подъехать на пони к месту сбора и доехать со всеми до первой чащи. Он был бы на седьмом небе.

— А это не опасно?

— Конечно, нет, почему?

— Благослови его господь, как жаль, что я его не увижу.

— А ты оставайся.

— Нет, нет, это невозможно. Не настаивай, Тони.

Разговор произошел сразу по приезде Бренды, потом все пошло лучше. На этот раз приехал и Джок, и Аллан с Марджори и еще одна супружеская пара, которую Тони знал с пеленок. Бренда весь уикенд построила с расчетом на Тони, и он был счастлив. В сумерки они с Алланом пошли стрелять кроликов из грачиных ружей, после обеда мужчины играли на биллиарде, а одна из жен глядела на игру.

— Старикан радуется, как ребенок, — сказала Бренда Марджори, — он отлично приспосабливается к новому режиму.

Запыхавшиеся и раскрасневшиеся мужчины ворвались хватить виски с содовой.

— У Тони один шар чуть не вылетел в окошко, — сказал Джок.

В эту ночь Тони спал в Гиневре.

— Ведь у нас все в порядке, правда? — сказал он вдруг.

— Ну конечно, милый.

— Знаешь, я тут в одиночестве впадаю в уныние, и воображение работает.

— Тони, не хандри. Помни, хандрить запрещается.

— Больше не буду, — сказал Тони.

Наутро Бренда пошла с Тони в церковь. Она решила весь уикенд посвятить ему, а уж после этого исчезнуть надолго.

— Ну как высокая наука, леди Бренда?

— Захватывающе.

— Скоро все мы будем обращаться к вам за советом, когда превысим кредит в банке.

— Ха, ха.

— А как поживает Громобой? — спросила мисс Тендрил.

— Я на нем поеду на охоту в среду, — сказал Джон.

Княгиня Абдул Акбар была забыта в волнении перед предстоящим охотничьим сбором. «Боженька, пожалуйста, сделай, чтоб был хороший след. Боженька, пожалуйста, сделай, чтоб я увидел, как лису загонят. Боженька, пожалуйста, сделай так, чтоб у меня все вышло как надо. Боженька, благослови Бена и Громобоя. Боженька, пожалуйста, сделай так, чтоб я перепрыгнул через высоченную загородку», — всю службу повторял он.

Бренда обошла с Тони коттеджи и оранжереи, помогла ему выбрать бутоньерку.

За обедом Тони веселился. Бренда уже начала забывать, каким забавным он иногда бывает. После обеда он переоделся и пошел играть в гольф с Джоком. Потом они посидели немного в клубе. Тони сказал:

— У нас тут в среду съезжаются окрестные своры. Ты б не мог остаться?

— Должен вернуться. Предстоит дебат об этих чертовых чушках.

— Жаль. Слушай, а почему бы тебе не пригласить сюда твою даму? Завтра все уезжают. Ты ведь мог бы ей позвонить или нет?

— Мог бы.

— Думаешь, ей бы тут не понравилось? Я бы ее поместил в Лионесс — Полли там спала два уикенда подряд; наверное, это не так уж неудобно.

— Отчего же, ей, пожалуй, тут понравится. Позвоню, спрошу.

— А почему бы тебе тоже не поохотиться? Тут у одного типа, Бринкуэлл его фамилия, кажется, можно взять напрокат вполне приличных лошадей.

— Пожалуй, так я и сделаю.

— Джок остается. К нему приедет лихая блондинка. Ты не против?

— Кто? Я? Конечно, нет.

— Как прекрасно прошел уикенд.

— Мне показалось, что ты веселился вовсю.

— Совсем как в прежние времена — до эры экономики.

Марджори сказала Джоку:

— Как ты думаешь. Тони знает о Бивере?

— Конечно, нет.

— Я не говорила Аллану. Как ты считаешь, он знает?

— Сомневаюсь.

— Ох, Джок, и чем это кончится?

— Бивер ей скоро надоест.

— Беда в том, что Биверу на нее наплевать. Не то она его в два счета бросила б… Она себя ведет как последняя идиотка.

— А я бы сказал, что она на редкость ловко обтяпывает свои дела, если хочешь знать мое мнение.

Другая супружеская пара тоже обменялась впечатлениями:

— Как ты думаешь, Марджори и Аллан знают о Бренде?

— Наверняка нет.

Бренда сказала Аллану:

— Тони рад-радешенек, правда?

— Веселится напропалую.

— Он меня начинал беспокоить… Ведь никак не подумаешь, что он подозревает о моих шашнях?

— Ну что ты, да ему и в голову никогда не придет.