Александр Беатов - Время дня: ночь

— Ну, ты, Романов, даёшь, — воскликнул Клац и даже причмокнул губами от удовольствия.

— Пускай Коваль схему сварганит, — заключил Романов, — Клац даст мне список деталей, Наумов с Ковалем займутся сборкой, а все остальные, найдите место, где её установить и замаскировать.

— Хорошо б где-нибудь в сортире, где никто не захочет лазить, — предложил Потапкин.

— Вот и отправляйся в сортир! — вступил в разговор Коваль, до сих пор молча слушавший разговор. — Не фига время на это тратить! Я — пас, ничего делать не буду.

— Может и пить не будешь с нами вечером? — поддел его Клац, зная, что Коваль итак выпивает редко, всегда ссылаясь, будто бы, на язву желудка.

Коваль ничего не ответил, давая понять, что он будет верен своим словам.

— Хорошо, инженер, обойдёмся, — Романов вытащил сигарету, закурил. — Я сам соберу аппарат — ребята помогут. У меня и схема есть почти готовая — та, что мы разработали для сигнализации в автомобилях. И даже пара запасных блоков имеется уже рабочих. Только частоту надо будет изменить, и мощность поднять, и генератор помехи добавить.

— Это ты здорово придумал! — ответил Коваль, не оборачиваясь и продолжая что-то мастерить за своим столом. — Только, надо найти хороший кусок дерьма, в котором всё это изобретение спрятать. Кто сможет столько его наделать? Вонять не будет слишком сильно?

— А мы его гвоздиком прибьём! — пошутил Потапкин.

— К чьей-то умной башке, — добавил Клац.

Все засмеялись. Коваль поднялся, снял с вешалки свой плащ и молча вышел из подвала.

Перспектива технического творчества открывалась необозримая, и разговоры теперь были только о предстоящем переезде. После ухода Коваля настроение радиолюбителей изменилось. Как-то сразу у всех неожиданно кончились сигареты. Школьники Дима Окапов и Миша Бакланов засобирались домой и ушли. Другие продолжали возиться со своими конструкциями. Пришёл Наумов, парень, учившийся к Институте Связи. Ему рассказали новый анекдот и — про Коваля, которому Романов готовит кусок дерьма, чтобы прибить к его голове гвоздиком. Только успели посвятить студента в новости, как неожиданно вернулся Коваль и, не говоря никому ни слова, уселся за свой стол и надел на голову наушники. Разговоры притихли. Свежую волну внёс Слава Клац, куда-то уходивший и теперь вернувшийся.

— Ну, что, вашу мать, хмыри, сидите, как крысы?! Завтра привезут уголки и сварочный аппарат! Будем стеллажи варить!

— Едрическая сила! — воскликнул Потапкин.

— Что? Договорился? — не оборачиваясь спросил Романов, занимавшийся перестройкой блока автомобильной сигнализации, который он уже начал приспосабливать для новой цели.

— "Договорился" — передразнил его Клац, — Бутылку пришлось поставить! Так что сбрасывайтесь, у кого сколько есть. — В хитрых глазах Славки был какой-то необычный блеск.

— Ты на машине? — спросил он Романова.

— На машине, — отозвался Володя, продолжая подкручивать контур в блоке сигнализации.

— Тогда бросай эту мутотень и поехали в магазин, а то будет поздно!

— А за доставку заплатишь? — спросил Романов, и это означало, что он согласен.

— Заплачу! — скороговоркой ответил Клац. — Сбрасывайтесь, мужики, кто будет, — добавил он, обращаясь ко всем.

— А в долю берёшь? — Романов продолжал заниматься своим делом.

— В какую?

— Варить…

— Ни фига! Ты не договаривался, и им ни фига не делал!

— Ну и катись к едрёной фене!

— Ну и покачусь без тебя! А ты сиди — копти потолок!

Все, кроме Владимира Романова и Александра Коваля, сбросились. Набралось всего пять рублей. Наумов, как самый нейтральный, не присутствовавший в конфликте с Ковалем, подошёл к нему, тронул за плечо. Коваль, по всей видимости, догадывавшийся о его намерении, не снимая наушников поворотился и спросил:

— Что надо?

Наумов повертел пальцами у своего горла и поднял вверх подбородок, задавая, таким образом, известный вопрос.

Коваль ответил:

— Нет. Я не буду.

— Знаем, что не будешь, — закричал Клац так, чтобы Коваль услышал сквозь наушники. — Гони десятку!

— Нету, — ответил Коваль, как бы не Клацу, а Наумову.

— Как "нету"? — снова вскрикнул Клац. — Недавно собирал у всех по трёшке!

Коваль немного помедлил. Затем снял наушники, молча вытащил откуда-то из-под стола банку с надписью "Омоль", отсчитал четыре трёхрублёвые бумажки, отдал Наумову и сказал:

— Два рубля — сдачи.

Наумов взял деньги и передал их Клацу.

— Хрена тебе лысого, а не сдачи! — сказал Славка Клац, пряча деньги в карман. — Не твои деньги! Общественные!

— Может тоже будешь? — спросил зачем-то опять Наумов Коваля.

В ответ инженер молча надел наушники.

По просьбе коллектива, Володя Романов согласился довести до магазина "гонца", которым добровольно вызвался быть Потапкин. Набрали целый портфель пустой посуды. Романов выключил свой паяльник, неспешно оделся и вышел вслед за "гонцом", который вернулся уже через пол часа с полным портфелем портвейна, но без начальника, уехавшего домой. Коваль к тому времени тоже уехал.

В понедельник утром к Сашке подошла Надя и предложила пойти покурить.

— Ты же не куришь, — сказал Саша.

— Всё равно. Поговорим о Дяде Коле…

Сашка поднялся с рабочего места, хотел было выключить "комбайн" — приспособление, от которого работал паяльник и воздушный отсос, но передумал и оставил его включенным, чтобы создать видимость своего присутствия.

Остановившись в коридоре, на своём любимом месте, он автоматически закурил и затем, вспомнив, протянул пачку сигарет Наде. Девушка помотала головой, отказываясь.

— А тебе, что, моя подружка не понравилась? — спросила она спустя некоторое время.

— Какая подружка? — У Сашки болела голова после вчерашней пьянки в Подвале, и он соображал медленно.

— Ну ты, что, совсем ничего не помнишь уже?

— А!! Та… — Саша, впрочем, не знал, как ему относиться ко всему, что произошло, и как себя вести теперь с Надей.

— Она, ведь, хорошая девчонка! Ты не думай… — Надя испытующе посмотрела Саше в глаза. Он отвернулся, делая затяжку и выпуская в сторону дым.

— Вот что, — продолжала Надя, — Мы тут сегодня устраиваем сабантуйчик у меня дома. Приходи… Придёшь?

— Сегодня? — лениво переспросил Саша.

— Угу… Сегодня… — Она взяла его за руку.

— Голова болит после вчерашнего… — пожаловался Саша.

— А что ты делал вчера?

— Да выпили с ребятами в Подвале… — ответил Саша и подумал: "Пусть знает, что у меня есть с кем и где повеселиться".

— Вот и хорошо! Ещё выпьешь! — Надя засмеялась. — Повеселимся… Вот всё и пройдёт… — Она положила ладони ему на грудь.

— Я подумаю…

— Нечего думать. Приходи — и всё! Придёшь? Да? Говори!