Собиан Хайес - Девушка с зелеными глазами

Через несколько мгновений я собрала остатки мужества и снова взглянула по сторонам. В мою сторону все еще смотрели и уничижительно улыбались. Все, кроме одного человека — Женевьевы.

Она была абсолютно сосредоточена на своей работе, игнорируя весь окружающий мир. Когда ко мне в голову просочились первые намеки на подозрение, то встали дыбом даже волоски на шее. Она точно не могла добраться до моей папки — или могла? Я всегда держала ее при себе, однако в пятницу я на несколько минут выходила из аудитории, чтобы передать листок с моими контактными номерами в канцелярию. Вокруг царил бедлам из всяческих материалов, и если она повела себя достаточно осторожно, никто и не мог заметить. И почему я так удивляюсь? Это было так похоже на нее, такая мстительность и действия у меня за спиной. Она уже объявила войну, и ясно выразила свое намерение разрушить мою жизнь. Но Люк был прав. Мне нужно сопротивляться желанию отомстить ей, потому что оно только сделает меня уязвимой.

Это было непросто. Я была так разгневана этой несправедливостью, что у меня тряслись руки и я с трудом могла удержать карандаш. Я пыталась работать, но сколько я себя ни заставляла оставаться спокойной, ярость клокотала внутри меня, пока не дошла до точки кипения. Мои волосы слипались, и я стряхивала их с лица, используя учебник, как веер. Я как будто задыхалась изнутри, мое дыхание становилось все чаще и поверхностнее, а в горле пересохло. Я больше не могла этого выносить. Я встала и, как лунатик, пошла вперед, зрение затуманилось, я не узнавала ничего вокруг. Женевьева знала, что со мной творится, и подпитывалась моей злостью. Она как будто раздувала пламя внутри меня, подстрекая закатить сцену. Внезапно я нашла в себе силы сопротивляться, но не могла полностью подавить своего гнева. С тихим стоном я выбежала в коридор и стала биться головой о бело-голубую плиточную стену.

Во время обеда у меня так пересохло во рту, что я не могла глотать. Сэндвич с тунцом и плавленым сыром превратился в опилки, и даже сладкий кекс встал поперек горла. Я пила обжигающий кофе огромными глотками, и от него сердце начинало биться еще быстрее. Женевьева пришла в кафетерий с Ханной и Нэт.

— Мы уже знаем, что случилось, — начала Нэт. — Это ужасно.

— Мы можем помочь тебе чем-нибудь? — спросила Ханна.

Я сморщила нос и заморгала, боясь разрыдаться.

— Нет, но все равно спасибо. Я закончу все как-нибудь.

— Я могу помочь тебе сделать все вовремя, — заявила Женевьева, и мне пришлось посмотреть прямо на нее. В ее холодных глазах не отражалось никаких эмоций.

— Тогда меня обвинят в плагиате, — напрямик заявила я, раздумывая, не было ли это ее очередной ловушкой. — Это будет даже хуже, чем если я не сдам вообще ничего.

Она печально пожала плечами.

— Ну, что ж.

— Большое спасибо за такое предложение, Женевьева, — я специально процедила через сжатые зубы. — Это так заботливо с твоей стороны, и я очень это ценю.

Когда уроки закончились, я пошла домой длинным путем, подальше от главных дорог, хотя маме это не понравилось бы. Погода была со мной заодно — непрекращающийся мелкий дождь лился из низких серо-черных туч. Я даже не пыталась поднимать ноги повыше, когда шла по лужам, и в ботинках у меня отвратительно хлюпало. Я брела по узкой дорожке вдоль ряда георгианских террас с длинными садами, каждая была раскрашена в свой цвет, от бледно-розового до серого. Здесь, вдалеке от шума машин и бензиновых выхлопов, я чувствовала себя спокойно и уединенно. На дорожке даже не было специального покрытия, и она представляла собой простую тропинку для экипажей и лошадей.

Я снова и снова прокручивала случившееся у себя в голове. Я даже заговорила сама с собой, потому что вокруг не было никого, кроме надоедливого ворона, который полетел за мной, громко закаркал и стал раскачиваться на ветке из стороны в сторону. Я подозрительно уставилась на него, пытаясь разглядеть, все ли его хвостовые перья на месте, а затем рассмеялась, потому что это было совершенной нелепостью.

Я не услышала шагов, но смутное чувство беспокойства заставило меня быстро развернуться и перевести дух. Передо мной стояла неизвестно откуда взявшаяся Женевьева, которая, должно быть, передвигается мягко, как пантера. Она даже не утруждалась придать себе виноватый вид в связи с тем, что так беззастенчиво меня преследовала.

— Твой дом в другой стороне, — грубо сказала я.

— Да, но мне захотелось выразить тебе свои соболезнования.

— Ах, как мило. Почему же?

— Я знаю это ощущение, когда твоя жизнь разрушена. — Она шагнула ближе и встала нос к носу со мной. — Даже не надейся, что ваши с Люком игрушки сработают. Вы оба думаете, что такие хитрые…

Я задрожала.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мы с Люком старые друзья.

— Я на шаг впереди тебя. Помни об этом, Кэти.

Она исчезла так же незаметно, как появилась, оставив после себя только кружащееся облачко пыли.

Я пришла домой и стала мерить шагами свою комнату, не в состоянии отдохнуть, пока не поговорю с Люком. Как только я увидела его машину, я выбежала прямо на тротуар и стала кричать ему в открытое окно.

— Похоже, Женевьева расставила жучки по моему дому, она сказала, что все знает про нас, знает, что мы замышляем.

Люк невозмутимо закрыл окно и вылез из машины.

— И как она могла организовать что-то подобное? Она что, еще и эксперт по электронике?

Он пустил меня в дом и усадил на кухне. Его совершенно не смутил мой истерический тон.

— Этому должно быть логичное объяснение. Она не следила за нами, и у нее нет способностей ясновидящей. Подумай, Кэти?

— Я не могу думать, у меня в голове все спуталось.

— Кто знал, что мы уезжали в субботу?

— Никто, — быстро ответила я.

— А твоя мама?

— Ну, она, конечно, знала.

— Позвони ей, — велел Люк со всей серьезностью.

Я сделала, как он сказал, и менее чем через две минуты отложила в сторону мобильный, пристыженная. Я не могла смотреть ему в глаза.

— Ни Нэт, ни Ханна мне не звонили, но звонила девочка по имени Женевьева, и они с мамой поболтали обо всем, в том числе о тебе, просто мама забыла мне об этом рассказать.

Голос Люка прозвучал мягко.

— Я же говорил тебе, что этому есть объяснение. Скучное и простое объяснение.

Он присел рядом со мной и взъерошил мне волосы, хотя знал, что меня это раздражает.

— Ты наделяешь ее сверхъестественными способностями и превращаешь в нечто, что не сможешь победить. А она совершенно обычная, и все, что она делает, обычно. Не делай из нее пришелицу из иного мира.

Я положила голову ему на плечо на несколько секунд, задумавшись, что бы я делала, если бы рядом не оказалось Люка, который не дает мне сойти с ума.