Дэвид Бэддиэл - Сука-любовь

— Джо, — Вик поднялся, превозмогая боль, — твою мать, прекрати это, ладно? Это — я. Я — Вик. — Он указал на себя пальцем. — Вик.

Джо снова оторвался от микроскопа и пристально посмотрел в остекленевшие глаза Вика. «Я знаю, кто ты такой, — читалось в спокойствии Джо. — Вот поэтому я и делаю это».

— Откуда у моей жены могла быть такая опухоль? И почему у тебя внезапно не оказалось сенной лихорадки в этом году? Вот два вопроса, которые не казались мне взаимосвязанными… — и тут его синие глаза почти улыбнулись; это было истинное удовлетворение ученого, нашедшего разгадку, — …пока ты не поднял трубку.

— Джо, может быть, ты перестанешь валять дурака и просто скажешь, какого хрена ты тут из себя изображаешь? — раздельно сказал Вик.

Джо почесал нос.

— Ты никогда не сдавал кровь для анализа на СПИД, так ведь? Не считая анализа, который сейчас провожу я.

Вик одеревенел. Это было правдой. Он с недоверием посмотрел на Джо и понял, что тот ждет, когда он скажет слова, отведенные ему в личной драме Джо.

— Ты хочешь сказать, что опухоль Эммы была связана со СПИДом? Что его передал ей я?

Джо кивнул.

— И, следовательно, — я прошу, ответь мне прямо, — у меня тоже СПИД?

— Ты — ВИЧ-инфицированный, — жестко сказал Джо. — В принципе, это почти СПИД. Твоя иммунная система не может функционировать на полную мощь. — Он сделал паузу. — Вполне возможно, что впоследствии твоя аллергия вернется. Я проводил кое-какие исследования о взаимосвязи СПИДа и аллергических реакций — не достаточно изученная область, к сожалению, — больные СПИДом, у которых была ранее аллергия, на какое-то время избавлялись от нее, но потом она возвращалась, в гораздо более тяжелой форме. Никто не знает почему.

В тишине, последовавшей за этими словами, Вик прислушивался к необъяснимому гулу, который всегда присутствует в подобных заведениях. Он посмотрел в окно, хотя смотреть, в сущности, было не на что — кромешная тьма, поскольку единственными зданиями в округе были служебные помещения, куда люди приходят только днем.

— Я не верю тебе, — сказал Вик наконец.

— Как знаешь.

Вик отвернулся. Джо протянул руку к «Серой Леди».

— Здесь у меня образец твоей крови. Я взял его, пока ты был без сознания.

Вик остолбенело глядел на него, все мысли об извинениях куда-то провалились.

— Это мой личный микроскоп. Используя его, можно реально увидеть сам вирус.

Он произнес это услужливым, примиренческим тоном, словно хотел приободрить Вика. Вик подошел к нему, с трудом передвигая ноги, словно они были деревянными. Он не взглянул на Джо, сразу прильнув к окулярам. Когда два светлых круга слились в один, Вик увидел сквозь светофильтр сине-зеленые плазмациты, плававшие вокруг трех более крупных клеточных структур; эти крупные клетки содержали в себе десятки маленьких красных шариков. Внутри большинства шариков были одиночные черные точки разных размеров. В целом, картина выглядела, как три прозрачных мешка, не плотно набитых красными глазами, которые плавали в водорослях.

— Те черные частицы, что в ядрах твоих кровяных клеток, называются RNA: ВИЧ-гены, — сказал Джо отеческим, наставительным тоном.

Вик убрал голову от микроскопа.

— И это точно моя кровь?

Джо кивнул. Вик медленно вернулся на прежнее место.

— Давно он у меня?

— Невозможно сказать. Как ты знаешь, вирус может оставаться в спячке долгие годы. Единственное, что можно сказать с уверенностью, это то, что совсем недавно произошла репликация, потому что именно это повлияло на твою аллергию. — Джо взглянул на микроскоп, но не стал смотреть в окуляры. — Твоих Т-клеток меньше, чем должно было быть. Они являются тем, что переносит гистамины.

«Прекрати говорить о грёбанной сенной лихорадке, — подумал Вик, — прекрати вести себя так, словно я должен быть, типа, польщен: „Эй! Я смертельно болен, но все отлично: побочные эффекты показывают, что я не буду много чихать в полях“». Но вместо этого он спросил, как если бы разговаривал со своим врачом:

— Сколько времени у меня осталось до того, как это перейдет в СПИД?

Перед его мысленным взором развернулся гобелен его сексуальных похождений: он был длинным и более замысловатым, чем гобелен аббатства Байо. Кроме того, во времена «Патологии» он несколько раз вкалывал себе героин, не так много, чтобы пристраститься к нему, хотя в общем-то его привлекала идея подсесть основательно — тогда сразу открывалась перспектива чудесного избавления от всех проблем.

— Трудно сказать, поскольку неизвестно, когда ты был инфицирован. — Джо в задумчивости поднес палец к губам. — Возможно, он у тебя никогда и не начнется. Хотя, глядя на результаты анализа, скажу, что ты уже на пути. Но есть люди, которые всю свою жизнь остаются… — тут он замолчал, подбирая слово, — … носителями.

Вик смотрел вниз. Он не слушал. Он думал о том, как сильно он любил жизнь, или, вернее, воспоминания о том, как он жил, до того как погибла Эмма; так что, когда его душа выключится, он сможет сказать, что видел все каналы: спутниковые, кабельные — о да! — он купался в роскоши девяноста четырех каналов. И все же ни одно из этих воспоминаний не вызывало тоскливого чувства сожаления о том, что праздник закончился. Он понял, что все радости прошли сквозь него и исчезли, словно сахарная вата, растаявшая во рту. Мысли об этом приносили только боль: прожить бурную жизнь, которая в конце приносит не умиротворение, а только ясное осознание того, чего ему теперь будет не хватать.

— Вообще, время, которое требуется для того, чтобы ВИЧ перешел в СПИД, сильно отличается у разных людей, — услышал Вик голос Джо. — Я знаю случаи, когда это происходило за три-четыре месяца… Я не знаю, как долго длился ваш роман — шесть месяцев? Год? — Вик не ответил: он не хотел отвечать, но он также чувствовал, что от него это и не требовалось, — тон Джо был явно риторическим. — Как бы то ни было, в случае с моей женой такой быстрый прогресс СПИДа необычен. Ничего неслыханного, конечно, нет, просто необычен. — Теперь Джо смотрел вниз. — Если носитель — ты… — тут он выпрямился, его глаза были похожи на язычки пламени газовой горелки, — то этот штамм очень вирулентный.

— Тогда… — сказал Вик, по горло сытый мелодрамой, разыгрываемой Джо, — поздравляю.

— С чем?

— С тем, что ты все так умненько разложил по полочкам.

Джо закашлялся, но не поднес руку к губам.

— Да. Благодарю тебя, — сказал он холодно. — Тем не менее я все еще не знаю одной вещи наверняка. Которую я бы очень сильно хотел узнать.

Вик не отрываясь смотрел на пол.

— Я до сих пор не знаю точно, действительно ли моя жена совершила самоубийство?

— И это то, что ты должен знать? Зачем, Джо? Ради самоуспокоения, не так ли?