Бернис Рубенс - Пять лет повиновения

В этот вечер она повернула зеркало, и Моурис получил приглашение на ужин. Пересказывала ему события прошедшего дня и заново переживала все полученные радости. Поведала и о решении по поводу будущего миссис Воттс. Была рада, что, судя по всему, он с ней согласен. Он был сегодня приятным собеседником, и вечер протекал в полном взаимопонимании. Моурис разделял ее волнение от предвкушения будущего и, более того, еще больше утвердил ее во мнении, что старая леди должна удалиться. Мисс Хоукинс встала из-за стола.

— Да, ты прав. Это единственно разумный выход.

В следующую пятницу мисс Хоукинс встала рано. Всю неделю она была занята поисками простых и доступных средств женской красоты в отделе косметики ближайшего супермаркета. Будучи абсолютным новичком в непростом деле макияжа, тренировалась в нанесении кремов и пудры, познавая на практике рекламируемые фантастические эффекты содержимого тюбиков и баночек. Вот и этим утром она, как настоящий художник, много раз смывала и снова накладывала разноцветные мазки, пока не осталась довольна смотревшим на нее лицом. Надела свое лучшее платье и открыла нетронутый флакон духов «Фиалковая река» — самое экстравагантное из всех ее приобретений. Правда, в последний момент засомневалась, подходит ли ей столь нарочитый аромат, обладающий экзотической силой, обещанной в рекламе. Духи были слишком дорогими, чтобы пробовать их просто так, поэтому репетиций она позволить себе не могла. Решила нанести несколько капель в ложбинке под носом над губами, тогда пьянящее наслаждение от «Фиалковой реки» достанется в основном ей. Аромат и вправду показался сильным и дурманящим. Но было уже слишком поздно смывать: бог весть сколько времени понадобилось бы для восстановления с таким трудом созданного лица. Она надеялась, что на свежем воздухе духи потеряют свою остроту и ко времени, когда Брайан почувствует их присутствие, экзотика уже испарится, оставив лишь легкий ручеек нежных фиалок.

Было одиннадцать. Она помнила, что в прошлый раз Брайан появился в библиотеке около половины двенадцатого. Подождет его там. Опаздывать пока было бы опрометчиво: их отношения еще совсем неопределенны. Взяла дневник и, прежде чем заполнить сегодняшнюю страничку, позволила себе еще раз полюбоваться красными галочками, столь щедро усеявшими предыдущие дни. Еще ни разу не было ни одной оплошности в выполнении приказов. Хотя она понимала, что, будь они сложнее и смелее, радость от успеха была бы более полной и заслуженной.

Итак, она написала: «Была в библиотеке и встретила Брайана». Это предписание показалось ей легко выполнимым и практически уже совершенным. Дрожа, она продолжила размашисто: «Поцеловала его». Но в этом было что-то нечестное. Опять все зависит только от нее, и вряд ли выполнение такого приказа заслуживает похвалы. Очевидно, следует усложнить испытание. Зачеркнула только что написанное. Тут же появилась новая строчка: «Брайан поцеловал меня». В испуге она выскочила из дому.

Пришла рано. В библиотеке прохаживалось всего несколько посетителей. Побродила в отделе беллетристики, все время посматривая на часы. К половине двенадцатого перешла к романам. Опасалась, что уже слишком долго слоняется тут без дела, и чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, отыскала хорошее укрытие в нише, где хранились каталоги. Это место оказалось отличным наблюдательным пунктом: отсюда была видна входная дверь. Так и стояла там, беспрестанно перелистывая бесконечные тематические каталоги. Часы в церкви пробили двенадцать. Она нервничала. Она уже паниковала. Брайан не появлялся. Но значительно хуже было то, что выполнение приказа дневника теперь представлялось и вовсе сомнительным. Впервые с момента вынесения ей приговора дневник вызывал у нее раздражение своей откровенной дерзостью по отношению к ней. Последний приказ — сплошное изощренное издевательство. Ей полагалось встретить не любого мужчину в библиотеке. Она должна была встретиться здесь с Брайаном, и это ему, Брайану, было предписано коснуться ее губ.

На цыпочках прошла сквозь мертвую, ученую тишину читального зала — там его тоже не оказалось. Пробовала искать в отделе детской литературы. Неизвестно, как могло измениться состояние его матери за неделю, вдруг она впала в детство. Но и там поиски были напрасны: Брайана не было нигде. Вернулась в отдел беллетристики. Решила: даст ему время до часу дня, а что делать дальше, будет решать потом, когда пробьют часы.

Достала из сумки маленькое зеркальце — проверить макияж. Конечно, краски несколько поблекли по сравнению с первоначальным вариантом. Немного припудрила щеки и нос и добавила новый слой помады на губы. Вздохнув, обнаружила, что «фиалковая река» пересохла окончательно. Она начинала злиться на Брайана. Немного. Взяла в руки первую попавшуюся книгу и попробовала читать, но не могла сосредоточиться — несколько раз перечитывала первое предложение. Она уже давно заметила рядом человека с книгой, переминавшегося с ноги на ногу. В какой-то момент он переместился ближе и посмотрел на нее:

— Вы не хотели бы присоединиться? Тут картинки….

Все его лицо, начиная с низкого лба и заканчивая едва очерченным подбородком, составляло неприятную ухмылку. В уголках рта белели слюни. Он протянул ей открытую книгу, как бы приглашая заглянуть в нее, там между страниц он придерживал пальцами открытку. Испугалась. Накатившая волна возбуждения захлестнула и понесла ее, ноги дрожали. Это грех, она точно знала, но соблазн взглянуть на открытку был почти непреодолим. Старалась не смотреть на нее, перед глазами плыла все та же отталкивающая ухмылка. Повторив про себя приказ дневника, она сказала:

— Нет. Совершенно не хочу.

Она почти бежала от него, ей было жутко и страшно. Выскочила на улицу, не зная, куда идти и что делать. Домой нельзя — это было равносильно неповиновению воле дневника. Без четверти час. Ясно, что Брайан чем-то занят. Может быть, он заболел и не смог сообщить ей об этом? Эти мысли почти вернули пошатнувшуюся утреннюю решимость, и она уже готова была навестить его, ухаживать за ним и опекать его, ограждая от постоянных, назойливых требований старой матери. Открыла сумку и прочитала адрес. Он жил совсем недалеко отсюда, автобус как раз шел в том направлении. Да, она поедет к нему и выяснит, что случилось. Сама не заметила, как оказалась на автобусной остановке. Ей совершенно не приходило в голову, что ее неожиданное появление может быть нежелательно. Кроме того, она ни на секунду не забывала о невыполненном приказе, и все, что могло хоть как-то способствовать его исполнению, казалось ей правильным.

Улица Ромилли, где жил Брайан, была довольно длинной, по местным меркам — центральной, и мисс Хоукинс внимательно следила за нумерацией домов, чтобы не пропустить нужный ей 147-й. Проехала супермаркет, растянувшийся на целый квартал, началу его соответствовал 55-й номер. Должно быть, следующая остановка — ближайшая к дому Брайана. Автобус уже притормаживал. Показался дом под номером 93. Еще немного нужно пройти пешком. Торопилась. Надо действовать на авось… Она просто постучит в дверь, а дальше будет видно.