Лори Нелсон Спилман - Жизненный план

Брэд качает головой:

— И одиннадцати в годах.

Быстро произвожу расчеты и понимаю, что Дженне лет тридцать.

— Одиннадцать лет не так уж много.

— Именно в этом я и пытаюсь ее убедить. Но она зациклилась. — Брэд идет к столу и показывает мне фотографию женщины с мальчиком — ту, которую я определила как сестру с племянником. — Это Дженна, — объявляет Брэд. — А это ее сын Нейт. Поступил в университет в Нью-Йорке.

Не могу отвести взгляд от женщины с застенчивой улыбкой и яркими голубыми глазами.

— Очень красивая.

— Да, очень. — Он улыбается портрету, а я сжимаюсь от зависти. Интересно, каково это, когда тебя обожают?

Расправляю плечи и придаю лицу официальное выражение.

— У меня есть новости.

Брэд вскидывает голову:

— У вас с Эндрю будет ребенок? Или вы покупаете лошадь?

— Нет. Но я была на могиле Чарльза Боулингера. В последний раз.

Он приподнимает бровь:

— Ты так быстро с ним помирилась?

Качаю головой:

— Чарльз Боулингер мне не отец, и я хочу попросить тебя найти моего настоящего отца. — Рассказываю о мамином блокноте и мужчине, в которого она влюбилась летом за год до моего рождения. — Последняя запись сделана двадцать девятого августа, в день, когда Чарльз узнал о романе, и Джонни уехал из города. Мама была убита горем. Она хотела уйти от Чарльза, но Джонни заставил ее остаться. Он любил маму, но мечтал стать музыкантом, поэтому не хотел обзаводиться семьей. Знала мама, что беременна, или нет, так и останется для меня тайной. Но срок был уже два месяца. Это был ребенок Джонни. — Замечаю, что Брэд хмурится. — Поверь мне, Брэд. Мы с Чарльзом даже не похожи. Мы чужие люди. Я не сомневаюсь, что мой отец Джонни Маннс.

Брэд тяжело вздыхает:

— Ответственный шаг. Ты к нему готова?

Я тоже вздыхаю:

— Мне больно. Я чувствую злость и обиду. Почему мама ничего мне не рассказала, даже когда умер Чарльз? Она ведь знала, как мне нужен отец. Но еще я чувствую облегчение. Этот факт многое объясняет. Наконец я смогла понять, почему отец никогда меня не любил. Не потому, что я была плохой, как всегда считала, а просто потому, что не его дочь. — Сглатываю ком в горле и подношу руку к губам. — В моей душе столько лет жила злость на него, а сейчас, когда я знаю правду, эта злость рассеивается.

— Это важно. Но я думаю о том, что где-то в этом мире живет твой отец.

— Да, страшновато. Не представляю, как его найти. — Закусываю губу. — И еще я не представляю, как он отреагирует, когда увидит на пороге меня.

Брэд сжимает мою руку и заглядывает в глаза:

— Он полюбит тебя.

Мое глупое сердце трепещет. Осторожно убираю руку и кладу на колено.

— Ты мог бы мне помочь в поисках?

— Еще спрашиваешь. — Брэд встает с места и походит к компьютеру. — Давай-ка начнем с Гугла.

— Да что ты! — восклицаю я с иронией. — С Гугла? Какой сообразительный! Молодец!

Он поворачивается ко мне, и улыбка сползает с лица, но лучики у глаз остаются.

— Самая умная?

От души заливаюсь смехом.

— Полагаешь, я до этого не додумалась? Ну что же вы, мистер Мидар.

Брэд опускается в кресло и закидывает ногу на ногу.

— Ну и что ты нашла?

— Сначала я решила, что мне улыбнулась удача, когда нашла группу Джонни Манна. Но он родился в 1918 году.

— Да, получается, в 1977-м он был уже немолод. Кроме того, того парня звали Маннс, а не Манн, верно?

— Так было написано в мамином блокноте. Но я использовала все возможные варианты: Манн, Джон, Джонни и Джонатан. Проблема в том, что появляется более десяти миллионов ссылок. Для того чтобы его найти, придется сузить поиск.

— Что еще ты о нем знаешь? Он из Чикаго?

— Из Северной Дакоты. Судя по маминым описаниям, они были ровесниками, впрочем, я не вполне уверена. Джонни снимал квартиру этажом выше, тогда мы жили на Босворт-авеню, в Роджерс-Парк. Он был музыкантом и работал в баре «Джастинс» на той же улице.

Брэд поднимает указательный палец:

— Вот! Туда мы и отправимся — в «Джастинс». Поспрашиваем, может, его кто-то помнит.

Мои глаза становятся круглыми от удивления.

— Напомни, в каком университете ты получал диплом юриста?

— А что?

— Прошло больше тридцати лет, Брэд. Заведение уже давно сменило название, теперь там бар для геев под названием «Нептун».

Брэд таращит глаза:

— Ты уже все проверила?

С трудом сдерживаю улыбку.

— Ладно, сдаюсь… — Поднимаю руки вверх. — Я такая же бестолковая, как и ты. Полагаю, вдвоем мы не справимся. Нам нужна помощь профессионала, Брэд. Ты сможешь найти подходящего человека?

Он встает, подходит к столу и берет свой «Блекбери».

— Был один, помогал мне с делами о разводе. Стив Полонски. Отличный детектив, но не могу гарантировать, что он найдет Джонни Маннса.

— Должен! — вскрикиваю я, одолеваемая острым желанием отыскать отца. — Не сможет он, найдем другого. Я не остановлюсь, пока не найду этого человека.

Брэд устремляет на меня внимательный взгляд и кивает:

— Похвально. Впервые вижу, что ты устремляешься к цели с энтузиазмом.

В этом он прав. К исполнению пункта под номером девятнадцать я иду, не подталкиваемая мамой. И это уже не цель четырнадцатилетней девочки. Я всем сердцем хочу иметь отца, я мечтала об этом всю жизнь.

Покидая кабинет Брэда, я думаю о том, почему ощущаю необходимость сделать ему приятное. Как и мама, он считает, что я справлюсь со всеми пунктами жизненного плана. Возможно, вместе мы действительно сможем сделать так, чтобы мама мной гордилась. Не успеваю додумать мысль до конца, как звонит телефон. Выходя из двойных дверей на Рандольф-стрит, роюсь в сумке в поисках телефона.

— Брет Боулингер? Я Сюзанна Кристиан из Департамента образования Чикаго. Мы получили ваше резюме и медицинское заключение, кроме того, навели справки о вашем прошлом. Рада вам сообщить, что нас все устраивает. Поздравляю, вам предоставляется разрешение заниматься преподавательской деятельностью.

Октябрьский ветер ударяет в лицо.

— О, спасибо. Прекрасно.

— Нам нужен учитель на подмену в пятом классе в школе Дуглас-Джей-Кииз, Вудлон. Вы согласны?

Я лежу в постели с книгой и третий раз перечитываю один и тот же абзац, когда раздается звук открываемой двери, извещающий о приходе Эндрю. Обычно я всегда радуюсь этому, но сейчас грудь сдавливает с такой силой, что трудно дышать. Необходимо сказать ему правду, но в десять часов вечера, когда я измотана и мечтаю отдохнуть, эта идея кажется мне не самой удачной. По крайней мере, такое объяснение я нахожу вполне логичным и уместным.

Закрываю книгу и вслушиваюсь, как хлопают дверцы шкафов и холодильника. Через некоторое время Эндрю шлепает босыми ногами по ступенькам лестницы, и шаги кажутся мне такими громкими, словно на нем грубые колодки. По тому, как он поднимается по лестнице, я безошибочно определяю настроение Эндрю. Сегодня он усталый и угрюмый.