Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 7 2012)

Федор Гиренок. Море грез. — «Завтра», 2012, № 17, 25 апреля < http://zavtra.ru >.

«В языке реальное берет реванш над воображаемым. К реальному язык относит теперь только то, что воспроизводимо по его правилам. Не воспроизводимому в слове отказано в существовании. Язык неуклонно репрессирует воображаемое».

Екатерина Дайс. Глиняные пулеметы и внутренняя Монголия. Роман «Чапаев и Пустота» как трактат и коан. — «Русский Журнал», 2012, 2 апреля < http://russ.ru >.

«„Чапаев и Пустота”, пожалуй, самый гностический, и одновременно самый буддийский из романов Виктора Пелевина».

«Сам роман по сути дела и является буддийским коаном и алхимическим трактатом в одном флаконе, соединением восточных и западных идей о побеге из тюрьмы этого мира».

Григорий Дашевский. Необходимый клоун. — «Citizen K», 2012, № 5, 3 мая .

«У нас есть своя традиция крика „мне больно!” в ответ на культурное насилие — это традиция „подпольного человека” Достоевского, и главный ее представитель, конечно, Розанов. В самом деле, Розанов и Гомбрович иногда кажутся просто двойниками. И дело тут не в сходстве отдельных пассажей (а в „Дневнике” [Гомбровича] множество фраз, похожих на розановские <...>), а в сходстве культурной роли. Гомбровичу и не снилась стилистическая гениальность Розанова, он намного беднее темами, но ум у него так же многократно усилен отказом безропотно подчиняться „высокому и прекрасному”, так же до максимума обострена психологическая проницательность, он так же неисчерпаем в рассказе о самом себе».

Живой романтик. Глеб Шульпяков: «Адресую свои письма попугаю». Беседу вела Наталья Дардыкина. — «Московский комсомолец», 2012, 7 апреля < http://www.mk.ru >.

Говорит Глеб Шульпяков: «Вот смотрите: приехал я на конференцию переводчиков в город Кайсери — это в центре Турции. На банкетах и приемах, когда меня представляли, говорили: „Это автор ‘Книги Синана‘”. И те, кто интересовался архитектурой или просто слышал о замечательном турецком архитекторе, — оказывается, читали мою книгу. Увидев русского автора, они подходили ко мне и удивлялись моей легкой комплекции. В их представлении, человек, пишущий книги, должен быть внешне солидным: усы, большое пузо и т. д. А перед ними какой-то „мальчишка”».

История происхождения и развития языка подтверждает древнюю мудрость: природа не делает скачков. Беседу вел Александр Механик. — «Эксперт», 2012, № 13, 2 апреля < http://expert.ru >.

Говорит известный лингвист, автор книги «Происхождение языка» Светлана Бурлак: «Некоторые говорят, что у нас есть врожденная программа, определяющая, как должен быть устроен язык. Так считают многие американские лингвисты, прежде всего Ноам Хомский. Но мне кажется, что дело тут не в какой-то врожденной программе, а скорее в привычке. Есть много вещей — сложных, иерархически организованных, как язык, — которые человек способен научиться распознавать, оценивать как „правильное” и „неправильное” и даже самостоятельно порождать. Например, такова музыка. Мы воспитаны в европейской музыкальной традиции, у нас в одну октаву „влезает” 12 нот (если считать по белым и черным клавишам на пианино). И если кто-то споет вам в песне ноту где-то между ми и ми-бемолем, вы распознаете эту ноту как фальшивую, неправильную. А в Индии есть музыкальные традиции, где в той же самой октаве умещается 22 ноты, там нота, промежуточная между нашими ми и ми-бемолем, может оказаться правильной, и человек, услышав мелодию с такой нотой, не скажет, что она фальшивая. Но разве у нас может быть врожденная программа распознавания музыки европейской (или индийской) традиции?»

Как относиться к современному искусству. — «Рабкор.Ру», 2012, 19 апреля < http://www.rabkor.ru >.

Говорит художник, куратор и марксист Арсений Жиляев: «<...> возведение в канон мемитического реализма ХIX века — в высшей степени формализм, предполагающий слепое проецирование на современность исторических особенностей прошлого. Надо понимать искусство в развитии без слепой ретроспекции. Если вам нравится критический реализм, попытайтесь вернуть его в современность, доказать актуальность, исходя из сегодняшней ситуации и сегодняшних художественных языков».

«Я отношусь спокойно к людям, по каким-то причинам не принимающим современное искусство, хотя, если такие люди претендуют на владение определенным уровнем культуры, они, как минимум, должны знать, что оно сегодня из себя представляет. <...> Я не верю в то, что проект современного искусства будет существовать долго. Но это не означает, что мы должны восстановить культурные формы прошлого, это было бы с точки зрения марксизма недопустимой вольностью».

Максим Кантор. О стяжательстве и Воскресении. Как государство соотносится с верой? — «Новая газета», 2012, № 41, 13 апреля.

«Роскошь не есть прихоть того или иного архипастыря — это дань обряду. Так устроена Православная церковь. Православные — не баптисты, не сайентологи, не квакеры и не адвентисты седьмого дня. Православный храм — не молельный дом протестантской секты, в котором можно находиться, не снимая головного убора (квакерский обычай). Православный храм поражает величием. И Патриарх — по чину, а не по алчной прихоти (хотя это может совпадать, тяга к роскоши может быть особенностью человеческой) — облачен в драгоценные ризы и живет богато. Православная икона иногда утешает, но порой грозит, а часто блещет величием — Христос во Славе и Спас Ярое Око. Властность и слава архипастыря уравновешены несуетным равенством в мире общины, деревенским попом, который столь же нищ, как прихожане».

«Лев Николаевич не любил обрядовую церковь и высказал немало горьких (и справедливых) упреков по адресу лицемерия и мздоимства. Впрочем, отметим правды ради, что Лев Николаевич не любил вообще неправду и стяжательство как таковое — и вероятность того, что он стал бы хулить Патриарха и одновременно славить миллиардера Прохорова, исчезающе мала».

Комплекс короля Лира. Парадоксы российских запретов с точки зрения француза, который дружил с Пастернаком и спорил с Солженицыным. Беседу вел Александр Ярошенко. — «Российская газета» (Федеральный выпуск), 2012, № 76, 6 апреля.

Говорит Жорж Нива: «Из здравствующих русских писателей для меня классик — Валентин Распутин. В его минорной тональности ему равных нет. Он шедеврален в своей меланхолии. Лучшее свое Распутин создал в рамках советской цензуры. Все у него получилось только благодаря таланту».