Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 10 2013)

Женин папа, которого звали Степан, по вечерам запирался в своем кабинете и сидел, обхватив руками голову. Он притворялся, что вопли маленького ребенка мешают ему работать, но на самом деле с работы его уволили три месяца назад. Он боялся признаться жене, что у него больше нет работы. Каждый день он уходил из дома в восемь часов утра и возвращался в половине седьмого вечера. Он хотел найти новую работу и для этого шел в кафе с бесплатным вай-фаем. Садился у окна с чашкой кофе и ноутбуком, искал через Интернет новое место. Вернее, собирался искать. Каждый раз вместо сайта с объявлениями о работе он заходил на сайт виртуального покера и проигрывал крупную сумму. Сбережения подходили к концу. Степан нервничал, когда проигрывал, а потом ему стало неважно. Вместо покера он сидел на «одноклассниках», каждую минуту обновляя страничку, потому что надеялся, что кто-нибудь ему напишет. Вечером Степан собирал ноутбук и шел домой. Дома его все бесило: особенно Женя, которая, по его мнению, лезла куда не следует. Супруга Степана, которую звали Катерина, относилась к мужу с уважением, потому что считала, что Степан работает в поте лица, чтоб обеспечить будущее их детей. В восемь вечера Степан садился за пустой письменный стол, включал настольную лампу и больше ничего не делал. Ближе к одиннадцати, когда младенец, мучающийся газиками, засыпал, он выключал свет и шел в спальню к Катерине; ложился на спину и думал о том, какое беспросветное будущее их ждет. Он обещал себе, что завтра обязательно найдет работу, но вместо этого опять играл в покер или сидел на «одноклассниках». Также он заходил к престарелой матери и забирал у нее половину пенсии. Мать не возражала, потому что считала, что жизнь ее все равно окончена. Однажды она попросила Степана, чтоб он привел с собой невестку и внуков: хочется посмотреть на них перед смертью. Степан что-то пробурчал в ответ и в тот же вечер проиграл половину маминой пенсии в футбольный тотализатор. Он пошел в кабак и напился. Напившись, он ходил по улице и кричал, что его окружает одно сплошное быдло. Домой вернулся в час ночи, ноутбук где-то потерял . Ребенок вопил в кроватке, сжимая кулачки и поджимая ножки. Катерина помогла Степану снять ботинки; она утешала, хлопотала, целовала мужа в небритую щеку; ее худые плечи тряслись, а губы дрожали. Из комнаты выглянула Женя, вся в слезах, одетая. Подошла к отцу, закричала:

— Папа, мама так переживала, где ты был?!

Катерина влепила дочери пощечину:

— Не кричи на отца! Он работает не покладая рук; подумаешь, один раз напился!

Женя выбежала на улицу. Ночь накинула ей на плечи холодный плед. Фонари поливали асфальт электрической кислотой. Тонкий лед сковал края луж. Пелена черных туч надвинулась на сырую землю, как брошенное кем-то вскользь проклятье. Женя обняла себя за плечи. Ее колотило. Она ждала, что за ней погонятся и вернут домой. Сейчас я дойду до конца квартала и вернусь обратно, подумала Женя. Ей стало все равно: пусть папа и мама не любят ее, плевать. Она проживет жизнь в одиночестве. Холод забрался под тонкий свитерок. Теперь в моем сердце поселится вечная мерзлота, подумала Женя. Иногда она любила думать красиво. Вообще же думать она не любила, предпочитая чувствовать, как все девочки ее возраста. Вот и конец квартала. Женя решила пройти еще немного, чтоб замерзнуть посильнее. Может, тогда ее, озябшую, шмыгающую носом, наконец пожалеют. Она пересекла трамвайные рельсы и свернула в темный переулок. Под ногами хлюпала грязь. Фонари не горели. За низким забором детского садика в кустах кто-то шуршал. Женя подумала, что это бездомная собака, и подошла посмотреть. В душе она надеялась, что собака укусит ее за ногу, и Женя вернется домой бледная, вся в крови. Тогда родители поймут, как были не правы.

Фигура в кустах выглядела побольше собаки. Женя позвала: «Эй!». Фигура поднялась. Женя спросила: «Что вы тут делаете?» Она уже жалела, что позвала фигуру. Фигура молчала. Женя сказала: «Извините, что помешала». Фигура подступила к ней. Женя пошла прочь. Она услышала за спиной шаги и побежала. Сначала ей было страшно. Потом она споткнулась, упала, и страх ушел. Она лежала на холодной земле и думала, что нет большой разницы, умрет она здесь или медленно угаснет в одиночестве среди родных. Кто-то потрогал ее за плечо. Женя съежилась и приготовилась. Сначала ей было больно. А потом — нет.

Когда к Ермоловым пришли из полиции, Степан как раз сидел в туалете, размышляя о сосущей пустоте, которая образовалась на месте его сердца. Когда полицейские ушли, он обнял Катерину и рассказал ей правду о том, что у него давно нет работы. Что он ей врал. Что он пропил почти все сбережения. Что ему жаль. Он ждал, что жена заплачет и скажет, что, конечно, прощает его; они пройдут через это жизненное испытание вместе. Но она ничего не сказала. Он опустился перед молчащей женой на колени и исступленно гладил ей ноги. Его маленький сын смотрел на него сверху и сосал пальчик. Я найду новую работу, обещал Степан. Поставлю на ноги сына. Сберегу вас. Катерина ушла в спальню — собираться. Младенец молчал. После исчезновения сестры он больше не кричал; ни разу.

— Я сделаю так, что мы снова будем счастливы, — сказал Степан.

В тот же вечер Степан проиграл остатки сбережений в очко. У него было предчувствие, что он выиграет по-крупному, но он проиграл все. Обессилев от неудач, Степан поехал к маме. Мама помогла сыну раздеться, накормила и уложила в постель. Степан жаловался, что в семье его не понимают, жена злая и именно из-за нее пропала дочка; он старается изо всех сил, но никто его не поддерживает. Мама гладила Степана по голове. Ее старые глаза плохо видели, а думать она почти разучилась; знала только, что к ней вернулся сын, которого она воспитывала в одиночестве, и он нуждается в ее помощи. Утром позвонила Катерина. Она попросила Степана вернуться домой: слишком много дел им предстоит, и она не в состоянии разобраться с ними сама. Степан завопил: «Я никогда не вернусь туда, где меня не любят, слышишь?». Он швырнул трубку на пол, прыгнул в постель и залез под одеяло с головой. Полоса света упала на постель и нагрела ее. Было тепло и уютно лежать, зная, что мама приготовит тебе поесть и сварит кофе, принесет тапочки и погладит по голове и не скажет ни слова против. Можно просто лежать и спать, лежать и спать и ничего не делать. И вот он лежит и спит, лежит и спит, лежит и спит и больше ничего не делает.

Глава десятая

Меньшов любил рассказывать коллегам историю, как он, будучи студентом университета путей сообщения, спас девушку от изнасилования. Никто ему не верил. Меньшов и сам себе не верил, потому что это была сплошная выдумка, если не считать пары деталей. На самом деле однажды вечером в состоянии алкогольного опьянения он возвращался домой по темной улочке и услышал за углом возню, а потом молодой женский голос позвал на помощь. Меньшов подумал, что девушке надо помочь, но вместо этого ускорил шаг и вскоре оказался дома. Этот случай поразил Меньшова, потому что ранее он считал, что незамедлительно кинется на помощь даме, попавшей в беду. Меньшову не нравилось считать себя трусом, он стал нервным и озлобленным, на всех кидался. Со временем ему надоело на всех кидаться, и он выдумал историю о спасении несчастной девушки. После этого ему стало легче на сердце. К тому же не было достоверно известно, что девушку на самом деле изнасиловали. Может, она звала на помощь, чтоб привлечь к себе внимание.