Олег Красин - Операция начнется в подень

Когда Сергей медленно поднялся с дивана и двинулся навстречу, на последних шагах она буквально припала, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Ирэна Владимировна, – сказал Забелин, неловко гладя руками по её плечам, – ничего, ничего, сейчас поговорим, успокойтесь.

И он её повел с собой, молчаливую, послушную, через весь пустой и длинный холл к лифту. Они шли медленно и неторопливо, как бредут два усталых путника, которым не виден конец пути. В лифте они молчали – неначатый разговор повис в воздухе. Сергей чувствовал, что Ирэне нужно выговориться, излить душу, пусть даже и постороннему человеку – ведь Забелин был для неё, в сущности, никто, человек далекий от круга её общения.

В гостиничном номере была такая же обстановка как и в других номерах, в которых он встречался со своими источниками. Сергей хотел усадить Истомину за стол, налить ей чаю или минеральной воды, внимательно выслушать, сделав вид, что ему ничего не известно о конфликте с Красовской. Но Ирэна спутала все его планы.

Едва они вошли, она обвила его шею руками и начала целовать. Её теплые губы были, как мятные леденцы: сладкие, обжигающие, требовательные. Она ждала ответных ласк, бережных и нежных объятий, ждала, что он подхватит её на руки, как маленького ребенка и понесет куда хочет. Ей было все равно куда, лишь бы не отпускал от себя как можно дольше.

Поначалу, желавший осторожно отстранить от себя Ирэну, потому что недавняя встреча с Ритой еще была жива в его памяти, Забелин все же невольно поддался её эмоциональному порыву и, совсем не желая этого, ответил на страстный поцелуй молодой женщины.

То, что произошло дальше, иногда случалось у Сергея на встречах с оперативными источниками женского пола. Есть неписаные правила агентурной работы, которые гласят, что оперативник должен держать некую дистанцию – личные отношения хороши до определенных пределов. Если их развивать и углублять, они со временем становятся серьезной помехой.

На этот раз, Сергей не жалел, что так произошло. Ему, как и Ирэне требовалась эмоциональная разрядка. Он подумал, что с её помощью сможет отрешиться от давящих на него проблем, забыться на короткое время в этом пустом гостиничном номере – временном пристанище для случайных людей. По сути, они с Ирэной тоже случайные люди, которые встретились, благодаря независящим от них обстоятельствам и также, благодаря им, скорее всего, расстанутся.

Так или иначе, но свою вину перед Маргаритой он совсем не ощущал, видимо, из-за этой непреднамеренности. Полностью расслабленный, отрешенный от всего, лежал он в кровати, обнимал затихшую Ирэну, и пытался ни о чем не думать.

За окном в это время деловито шумел солнечный день, агрессивно бился какофоничными звуками в стекла их закрытого окна, а в полутемной комнате с задернутыми шторами было тихо. Неспешно текло время.

Под этот, почти физически ощущаемый Забелиным медлительный ток времени, Ирэна своим негромким голосом, похожим на тихий плеск речной воды, рассказала ему о последних событиях, связанных с металлургическим заводом. О своей ссоре с Красовской. О своих мыслях, сомнениях и намерениях. Из того, что она ему рассказывала, Сергей почти всё знал, но не подавал вида, только изредка успокаивающе гладил рукой по её теплому плечу.

– Что же мне делать, Сереж? – спросила его Ирэна, после того, как все рассказала – я знаю Красовскую, прекрасно знаю! Она может мне устроить "веселую" жизнь здесь, в Уральске. Меня из-за неё никуда не возьмут!

В голосе Истоминой послышалось еле сдерживаемое рыдание. Сергей потянулся, взял сигарету из пачки, лежавшей рядом на тумбочке, закурил лежа.

– Ты уже написала заявление? – спросил он.

– Нет. Но она в любое время может меня вызвать к себе, потребовать написать.

– Не торопись – успокоительно сказал он, – твоя Красовская не монстр, не дьявол в юбке – обыкновенная баба с чрезмерными амбициями. Ты задела её самолюбие в истории с Плотниковым. Он что, действительно, положил на тебя глаз?

– Откуда я знаю! Заходил пару раз в кабинет с какими-то бумажками. Но ничего серьезного не было!

– Я тебе верю! – Сергей выпустил струю дыма в потолок.

– Конечно, веришь, ты же не Красовская! – отозвалась Ирэна и теснее прижалась к нему.

– Я поговорю с твоей дамой или, еще лучше с её начальником – председателем Фонда имущества. Я его хорошо знаю. Так что, уволить тебя не дам.

Забелин, настроение которого заметно улучшилось от сознания того, что он реально может помочь Ирэне, начал говорить на интересующую его тему.

– Ирочка, послушай, мне нужна твоя помощь в деле с Алексом Новоселовым – учредителем "Вест Финанс". Всё, что связано с ним меня чрезвычайно интересует. Ты, конечно, понимаешь, что Красовская хочет получить бабки за этот аукцион. А за её спиной маячит Плотников.

– Да, я это знаю.

– Все, что услышишь, любую мелочь, которая тебе покажется незначительной, но будет связана с аукционом, обо всем немедленно звони мне.

Сергей хотел погасить докуренную им сигарету, но пепельница стояла на столе, а подниматься не хотелось. Он оставил тлеющий окурок в руке.

– Если нельзя говорить по телефону – продолжил он, – скинешь мне на пейджер сообщение. Я брошу все и прискачу, как боевая лошадь.

Услыхав последние слова, Ирэна улыбнулась:

– А если я захочу тебя вызвать так на свидание?

– Ты же знаешь, – полушутя ответил он, – у меня есть подруга сердца.

– Мне хотелось, чтобы вы с ней расстались – вырвалось у Истоминой, – ну ничего, я подожду.

Она посмотрела на часы.

– Ой, мне уже пора. Красовская, наверное, обыскалась.

Они одевались, спокойно, совсем не стесняясь друг друга. Перед выходом из номера Истомина еще раз сказала Сергею:

– Спасибо тебе. Ты не представляешь как мне сейчас хорошо – легко и свободно.

Приобняв Истомину и поцеловав ее в щеку на прощанье, Забелин ответил:

– Отчего же не представляю, Ирочка. Я чувствую то же самое.

Еще в воскресенье у Аркадия Соколовского состоялся длительный разговор с Алексом Новоселовым. Алекс звонил из Франции, но слышимость была хорошей, и Соколовский без труда разобрал всё, что говорил ему западный бизнесмен низким приятным голосом с легким акцентом.

Новоселов был готов немедленно перечислить нужную сумму для участия в аукционе на депозит Фонда имущества. Они проговорили, через какой банк это лучше сделать, в какие сроки. Чувствовалось, что Новоселов деловой человек, не любящий терять ни минуты драгоценного времени.

В конце разговора возник деликатный вопрос об оплате услуг Красовской. Цена вопроса была известна. Однако, накануне, Красовская намекнула, что деньги нужны не только ей, но и людям, стоящим выше и, поэтому сумма должна быть почти в два раза больше. Соколовский, конечно, понимал, что она подразумевала Плотникова. Услышав это последние условие Екатерины Евгеньевны, он в глубине души чертыхнулся, поскольку сразу представил те трудности, которые возникнут у него на переговорах с Новоселовым. Так, собственно, и вышло.