Габриэль Витткоп - Хемлок, или яды

Абдул рассчитывал, что его наконец оставят в покое, но как-то вечером его вызвала миссис Фулхэм: лейтенант Кларк был с нею и на этот раз.

— Я дам тебе не пятьдесят, а сто рупий... Что скажешь?

Слуга нерешительно переминался. Сто рупий - большие деньги.

— Мне нужно подумать...

И вот теперь он думал - в первую очередь, о сотне рупий, которые постепенно материализовались перед глазами, словно для того, чтобы он ими завладел, они должны были сначала завладеть им. С наступлением темноты Абдул вышел из дому и отправился на базар Лалкурти.

Лабиринт Лалкурти разительно отличался от ярко освещенных базаров, где туристы покупали медные чеканки, изготовленные в Бирмингеме, или самаркандские ковры, прибывшие прямиком с Петтикоут-лейн. Путаница заваленных отбросами темных пещер и смрадных дворов, словно высеченных из глыб тухлятины, тупики и ловушки с множеством углов и закоулков, логова из отрепья и трухлявых досок, облезлые картонки и несмываемая грязь - вся эта чудовищная архитектура, кишевшая насекомыми и сизыми крысами. Там, посреди усеянной мухами мясной шквары, гниющих кожевенных отходов, извлеченных из мусорных куч остатков и кусков, составлялись заговоры и замышлялись убийства. Здесь умели расшифровывать послания по взаимному расположению чапатти [243] Индийские лепешки. - Прим. авт. ; продавали толченое стекло и бамбуковую пыль, вызывавшие кишечное кровотечение и смерть; держали в корзинах свернутых кольцами кобр и загнанных с помощью колдовства в бутылки демонов; и здесь же предлагали свои услуги наемные убийцы - пестрая когорта презренных негодяев, готовых на любые злодейства. Таких, как Сукха.

Сукха, человечек в грязном дхоти, с табачного цвета кожей, один из миллионов себе подобных, родился в этом же лабиринте и всегда находил здесь пропитание. Прячась, как за шторой, за висящим тряпьем, Сукха выслушал рассказ Абдула Латифа и пообещал ответить на следующий день. Ответ его был четким и ясным:

— За сто рупий не могу - маловато...

Абдул Латиф повел Сукху к миссис Фулхэм, но она как раз вышла с лейтенантом. Сидя на корточках в саду, двое мужчин подстерегали парочку, а затем терпеливо дождались, пока Августа и Генри поужинали. Кларк жестом показал, что можно будет поговорить, как только уляжется прислуга, и пригласил обоих соучастников в столовую уже почти в десять часов.

— Деньги вперед, сахиб, и я все сделаю.

— Нет, ты получишь их только после того, как выполнишь задание.

— Нет, так не пойдет...

— Я подожду тебя здесь и тут же заплачу, когда закончишь.

— Вы могли бы сразу отдать деньги Абдулу Латифу...

— Ни в коем случае, - вмешалась Августа. — Абдул Латиф с тобой не справится, если ты вздумаешь отнять деньги силой.

Так они спорили до самого рассвета и никак не могли прийти к согласию. Когда Августа просила говорить потише, они перешептывались с присвистом, шипя друг на друга в полутьме, точно змеиный выводок.

***

Август. Точнее, его конец, когда были зачаты X. и Хемлок. Meсяц избытка, зенита, безумного опьянения ароматом канталупы и запахом молодой подмышки, который источает базилик, но уже и месяц конца, предвестник всевозможных изъянов. Лето пожирает себя - катоблепас [244] Катоблепас (от греч. Καταβλέπω) - «смотреть вниз») - мифическое существо с телом буйвола и головой кабана, впервые описанное Плинием Старшим. Своим взглядом и дыханием катоблепас способен обратить человека в камень или убить. нашей жизни занят самоедством. Природа еще ликует, но гшин ее уже перерастает в похоронное карканье. В августе содрогнулась в кратере лава, которая затем погребла под собой Кракатау, в августе забурлил вулканический ил, затопивший Помпеи, а с омраченных красноватым дымом небес низринулись горящие заживо птицы и раскаленные лапилли [245] Лапилли - мелкие куски лавы, выброшенные во время извержения вулкана. . Августовские катаклизмы. Яростный бред Беатриче Ченчи. Конец. Содрогания.

Душевные содрогания, содрогания всех душ в пору августовских гроз. Душевные содрогания X. Хемлок пообещала не уезжать слишком далеко. Нужно съесть вместе еще немного соли - так надо.

«А тень груши под окнами все шире и гуще. Что за остинато [246] Остинато (ит. ostinato, от лат. obstinatus - «упорный, упрямый») - прием, основанный на многократном повторении в музыкальном произведении какой-либо мелодической или ритмической фигуры, гармонического оборота, отдельного звука. сопровождает пение всей нашей жизни?..»

— Ты много об этом думаешь... Эти слова написаны тобой, X., но ведь тогда тебе думалось об этом иначе?..

— Мы всегда думаем об этом слишком мало...

— Верно... Но что бы ни таилось на дне в миг нашего зачатия - кервель или цикута, все сводится к одному... Как писал Ли Бо: «Смерть грустна, но грустна и жизнь».

***

«Меня отравили», - стукнуло ей в голову на рассвете, после того как рвало всю ночь. Наверное, Джойс... Или кто?.. Она упрекнула себя, что на долю секунды заподозрила Генри, и даже дошла в своем раскаянии до истерики. Как она только могла!.. Чем загладить теперь это минутное недоверие?.. Пару дней спустя Августа заметила в себе какие-то перемены, снова вспомнилось некогда пережитое, а после забытое. На скулах появились коричневые пятна - как в ту пору, когда она ждала Кэтлин. От неожиданности даже захватило дух. Августа не готовилась к этому, но, поставленная перед фактом, смирилась: еще одно связующее звено с Генри, в любом случае - козырь, способный ускорить ход событий. А Кларк, пусть и не показывал свои чувства открыто, по крайней мере, сохранял самообладание. Всегда есть время подумать.

Абдул Латиф снова сходил к Сукхе и посоветовал взять деньги у лейтенанта Кларка сразу, как только выполнит работу, поскольку сам он хотел уехать в Дели. Сукха заявил, что ничего не станет делать, пока ему не заплатят вперед. В тот же вечер, услышав от Абдула Латифа об отъезде, Кларк запретил ему покидать город:

— Ты еще ничего не сделал...

Августа настаивала по-своему:

— У меня больше нет сил ждать, Генри-бачха, - обнимая его, часто говорила она.

Однажды он заметил щербинку в зубе, пошутил насчет брачного венца и на следующий день договорился о новой встрече в бунгало на Меткаф-роуд.

— Слушай внимательно, Сукха. Сегодня после десяти вечера я пойду в госпиталь и передам Абдулу Латифу деньги. Понимаешь, что это означает? Это означает, что все нужно сделать сегодня ночью.

Сукха кивнул и пообещал привести подручного - некого Мохана, наторелого в подобных делах.

В приоткрытую дверь Кэтлин очень хорошо увидела его жест. Она уже легла и сама не понимала, во сне все происходит или наяву. Снова этот страх...