Тоби Янг - Как потерять друзей & заставить всех тебя ненавидеть

— Вас понял, капитан.

Он ткнул пальцем мне в лицо:

— Я серьезно.

Чтобы отправить свою историю в «Ивнинг стандарт», я должен был продиктовать ее стенографисту в Лондоне. Как назло, в «Мортонс» было всего два телефона, и перед каждым выстроилась очередь из пяти-шести человек. Ничего другого не оставалось, и я встал в ту, что покороче. Когда через десять минут я наконец добрался до телефона, за мной уже снова собралась небольшая очередь. Согласятся ли эти люди подождать 15 минут, которые мне нужны, чтобы пообщаться со стенографистом? Поживем — увидим.

Когда меня соединили по одному из номеров, я принялся диктовать первый абзац своей статьи: «В прошлый уик-энд я прибыл в Лос-Анджелес ради церемонии вручения Оскара, запятая, и каково же было мое удивление, запятая, когда я узнал, запятая, что все мои друзья-англичане уехали из города, точка. Почему, вопросительный знак. По-видимому, запятая, чтобы избежать конфуза из-за того, запятая, что их не пригласили на прием «Вэнити фэр», точка».

Попытавшись извиниться, я улыбнулся стоящим позади меня людям, мол, простите, но что я могу сделать? В ответ они лишь с нетерпением на меня посмотрели.

— Не могли бы вы повторить, — пробормотал стенографист. — Боюсь, я не все расслышал.

Вот дерьмо…

— В прошлый уик-энд я прибыл в Лос-Анджелес ради церемонии вручения Оскара, запятая…

— Извините, — прервал меня стоящий прямо за мной мужчина. — Вы еще долго собираетесь говорить?

— Э, боюсь, да. Лучше, если вы воспользуетесь другим телефоном. Извините.

— Разве у вас нет мобильника? Что вы за репортер?

— Извините. Я постараюсь закончить как можно быстрее.

Повернувшись к нему спиной, я продолжил диктовать статью. Через несколько секунд стоящие за мной люди неохотно перешли в очередь к другому телефону. Теперь там стояла дюжина человек, которые неодобрительно качали головами, пока я громко повторял все придуманные мною остроты об оскаровских номинантах этого года. Я чувствовал себя комиком, выступающим перед ненавидящей его публикой.

Когда я закончил, стенографист попросил меня подождать, пока он переговорит с отделом новостей. К тому времени очередь у другого телефона продвинулась, но в ней еще осталось несколько человек из тех, что стояли за мной. Они нетерпеливо наблюдали, готовые тут же занять мое место, как только я повешу трубку.

— По какому телефону вы звоните? — спросил стенографист. — Отдел новостей попросил вас немного подождать возле него на случай, если у них появятся вопросы.

Только этого не хватало!

Продиктовав номер, я не стал вешать трубку, а незаметно нажал большим пальцем на рычаг телефона, чтобы скрыть ото всех, что разговор закончен.

— Хорошо, я жду, — добавил я громко.

Я простоял так около минуты, пока из очереди не вышла темнокожая женщина средних лет и встала за моей спиной.

— Простите, — произнесла она. — Не хочу вам мешать, но вы действительно говорите по телефону?

Эта была Дайана Росс.

Я нервно сглотнул.

— Э, в общем-то д-д-да. Мне сказали подождать.

— Но мне кажется, вы прижимает пальцем эту самую штучку у телефона.

Несколько человек из очереди насмешливо фыркнули.

— Нет-нет, — ответил я, убирая палец с рычага. — Я положил сюда руку просто так.

— В таком случае почему теперь до меня доносятся гудки?

Она загнала меня в угол — я не знал, что ответить.

— Попался! — воскликнул один из моих оппонентов.

— Извините, мисс Росс. — Я передал ей трубку. — Я просто ждал, когда мне перезвонят.

Когда я развернулся и, понурившись от стыда, пошел прочь, за моей спиной раздались бурные аплодисменты. Боковым зрением я увидел, как Дайана Росс ответила на них легким поклоном.

Получасом позже я стоял в баре в подавленном настроении, когда там неожиданно появился Мэл Гибсон. В руках он сжимал два Оскара за «Храброе сердце» и казался очень довольным собой. Я не считал, что у его фильма больше прав называться лучшим, чем у «Аполлон-13». Я посмотрел его несколькими днями раньше и в буквальном смысле слова возненавидел. Даже по стандартам киноиндустрии, где англичан принято выставлять злодеями, «Храброе сердце» зашло слишком далеко. Этот фильм настоящая антибританская пропаганда, подстрекающая шотландских националистов восстать и сбросить иго колониального гнета. А если вспомнить, что Мэл Гибсон снимался также в «Галлиополи», то становится очевидным, что он явно имеет к англичанам какие-то претензии. Он антибританец! К тому часу я уже выпил четыре двойных виски, и неудивительно, что мне захотелось бросить ему вызов.

Протиснувшись сквозь толпу, я остановился прямо у него за спиной.

— Послушай, приятель. — Я вызывающе похлопал его по плечу. — Что конкретно ты имеешь против англичан?

Когда он обернулся, я внутренне собрался дать ему отпор. Сейчас мы увидим, чего ты стоишь, дешевый австралийский зануда!.. Но вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, он переложил Оскар из правой руки в левую и протянул ее со словами:

— Привет, я Мэл Гибсон.

Это меня обезоружило.

— Э, привет. — Я с энтузиазмом пожал его руку. — Тоби Янг. Приятно познакомиться.

Я в очередной раз оказался ослеплен звездным сиянием известного человека. Возможно, в моей груди и билось сердце воина, готового где и когда угодно сразиться с Уильямом Уоллесом от имени всех ревностных англичан, но душой я был истекающим слюной поклонником.

И прежде чем хладнокровие успело ко мне вернуться, я почувствовал, как кто-то схватил меня сзади за воротник пиджака. Я хотел обернуться, чтобы посмотреть на того, кто посмел так грубо со мной обойтись, но меня резко оттащили и втолкнули в толпу.

Опять Грейдон!

— Господи Иисусе, Тоби, я больше не собираюсь тебе повторять, — рявкнул он. — НЕ СМЕЙ ПРИСТАВАТЬ К ЗНАМЕНИТОСТЯМ!

В редакцию «Вэнити фэр» я вернулся через два дня и был немедленно вызван к Грейдону. Ну вот, подумал я, так и знал. Он собирается устроить мне выволочку за то, что на приеме я надоедал Мэлу Гибсону. Однако когда я вошел в его кабинет, он сунул мне под нос экземпляр «Ивнинг стандарт». Газета была развернута на странице, где красовалась написанная мною история.

— Что это за бред?

— Статья кажется тебе недостаточно льстивой? — удивился я.

Вместо ответа он взял газету и начал читать вслух:

— «В прошлый уик-энд я прибыл в Лос-Анджелес ради церемонии вручения Оскара, и каково же было мое удивление, когда я узнал, что все мои друзья-англичане уехали из города. Почему? По-видимому, чтобы избежать конфуза из-за того, что их пригласили на прием "Вэнити фэр"». — Он бросил газету на стол и впился в меня обвиняющим взглядом: — И что ты скажешь на это?