Татьяна Соломатина - От мужского лица (сборник)

ОЗП, то есть Основной Закон Потребителя, занимает больше половины объёма ОСП — Общего Свода Правил, — который вместе с личным идентификационным кодом, являющимся заодно и Универсальной Коммуникационной Системой (в просторечье УС), даётся человеку, достигшему возраста СНП (Совершенно Независимого Потребителя), то есть восьми лет, и в виде неразличимого глазом микрочипа навечно остаётся в третьем шейном позвонке. Что лично я всегда расценивал как издевательство с элементами садизма.

Надо заметить, что я успел поразиться, с какой естественностью Маша воспринимала неожиданно свалившиеся на нас неадекватные обстоятельства и связанные с ними переживания. Складывалось впечатление, что она просто ожидала всего этого со всей ясностью сознания, на которую способна только женщина. В отличие от меня, привыкшего даже перед самим собой не афишировать пугающие догадки.

— Я хотел тебя спросить… — начал я, на ходу формулируя вопрос.

— Сейчас закончится Трансляция. Давай поговорим дома…

Стоит ли уже удивляться тому, что даже вопрос я не смог договорить до конца.

— Дома?… Ты сказала — дома?!

— Да, я сказала «дома». И я знаю, о чём ты хотел спросить.

— Откуда ты можешь знать?…

— Какой же ты глупый…

«Дежавю», — только и успел подумать я. В следующий миг стало ясно, что Трансляция закончилась.

Но закончилась лишь Трансляция. «Праздновать» предстояло ещё долго.

Так что первым делом, войдя в номер, я включил «паука». Тот миролюбиво зажужжал, рассеивая и выгоняя с территории плавающие, ползающие и всякие прочие «праздничные» фантомаски, и комната сразу погрузилась в полумрак.

— Любимое домашнее животное, — произнесла Маша и, наклонившись, погладила блестящий овальный корпус прибора. — Твоего как зовут?

— Зовут? — не понял я.

— Ну да. Прозвище ты ему придумал какое-нибудь?

— Да нет. Как-то в голову не приходило. Достаточно того, что он неплохо справляется со своей работой…

— Это для тебя достаточно, — резко выпрямившись, сказала Маша. — А о нём ты подумал?

— О нём?… — я недоумевал.

— Да, о нём! — вскинув голову, она посмотрела мне в глаза. — Он трудится, чтобы дать тебе возможность с комфортом грызть себя сомнениями без конца, а ты даже не благодарен ему за это!

— Так он же просто…

— Не просто! А твой верный и надёжный слуга и друг! Ах ты мой одинокий безымянный дружок, — Маша, присев на корточки, вновь погладила «паука». — Назову-ка я тебя… будешь ты у меня… Пуня! Вот кто ты теперь! Пуня, Пу-унечка, хороший мой, — приговаривала она, продолжая поглаживать блестящий панцирь. На какое-то мгновение мне даже показалось, что тот в ответ зажужжал мягче и уютнее. Но ощущение быстро прошло.

«При чём здесь Пуня… тьфу ты! При чём здесь «паук»?!» — думал я, пытаясь обрести в мыслях утраченную последовательность. «Всё дело в ней… Это с её приходом как-то всё оживилось, если допустимо так говорить… Это с её появлением в моей жизни что-то очень важное и неосознаваемое внутри вдруг зашевелилось и…» Дурацкий мозг — сволочная моторная функция, — перебил меня.

— Всё-таки меня не покидают мысли о том, что, выпав сегодня из Трансляции, мы засветились. Ни для кого же не секрет, что изначально Система по приоритету была ориентирована на функцию контроля, — вдруг неожиданно для себя сказал я и потёр шею.

— Да, но тогда это было оправданно. — Маша оторвалась от «паука» и стояла теперь в полумраке в двух шагах от меня. — Демографический взрыв действительно поставил человечество на грань уничтожения из-за неготовности правительств принять изменения, произошедшие в сознании людей. Требовался пересмотр законов и стратегии управления в планетарном масштабе…

— Да уж, — перебил я её. — Зато потом они замечательно справились с этой проблемой. Просто-таки «открыли людям глаза», Шут их разбери вместе с Универсальной Методологией! И, если ты помнишь из истории, первое, что они сделали, — это сняли блокаду, объявив об отмене Закона о Контроле над Населением.

— Глава «Великое освобождение» в учебнике по Естественной Истории.

— Вот-вот. «Великое освобождение». Вылезти из одной задницы, чтобы тут же застрять в другой по самые уши! Как им удалось снять напряжение, оставив при этом Систему действующей, до сих пор не могу понять…

— Просто к тому времени все уже свыклись. Или это было первым, к чему они применили свою Методику Информационных Потоков. Если ты помнишь, именно тогда, кстати, и был создан Мировой Совет по Связям с Общественностью (WUPR), взявший на себя функции по координации ИП. С тех пор ещё шуточный тост пошёл «За твою мировую с общественностью!», помнишь? Ну, каламбур такой от аббревиатуры — Ю Пи аР — твоя связь с общественностью…

— Да помню, помню… дурацкая шутка.

— Я к слову…

— Прости. Давай-ка покурим. — Я повернулся и перевёл ближайшее «окно» на режим вытяжки. Придвинул пару кресел и на панели «источники света» нажал кнопку «пол». В ответ тот заструился лёгким голубоватым мерцанием. Маша молча наблюдала за моими действиями. А я на секунду залюбовался её лицом, преобразившимся из-за необычной картины теней. — Что-то не очень, да? — сказал я, увиливая от чуть не возникшей внутри неловкости, и переместил «окно» левее на метр и немного опустил. — Вот так поуютнее будет. Присаживайся.

Мы сели и закурили. Минутная неловкость сменилась какой-то пустотой в мыслях, не обременяемой моторной функцией. Некоторое время мы молча выпускали дым в сторону «окна».

— Ты ещё помнишь, о чём хотел спросить меня?

— Да. Но ты сказала, что знаешь. Так что, может быть, сразу ответишь? — Детская шалость. Я решил её проверить.

— Хочешь проверить? Ладно, — Маша улыбнулась. — Ты, наверное, думал, что один-единственный такой на свете, а когда почувствовал, что это не так, тебя разобрало здоровое любопытство — тебе захотелось услышать другую историю, верно?

— Верно. — Надо было отдать должное её проницательности.

— Но моя история началась давно, и если ты действительно хочешь её услышать, приготовься к тому, что может не хватить и ночи.

— Лишь бы хватило жизни, — почти про себя пробубнил я. Но Маша расслышала.

— Что за настроения у тебя вечно? Почему ты думаешь, что мир решил во что бы то ни стало покончить с тобой?! Такое впечатление, что ты всё время пытаешься угадать, а что сегодня послужит ему поводом для этого! Мне придётся разочаровать тебя — ему повод вообще не нужен! Материальную и теологическую составляющие бренности мы можем испытать на себе в любой момент безо всяких видимых, для нас по крайней мере, причин. Да! Мудрый помнит о смерти, но ищет её только больной… некрофил!

— Ну, здрасьте!

— Не «здрасьте», а я просто поражаюсь порой, до чего косны могут быть люди в своих пристрастиях или в способах избавления от них. Что одно и то же, по большому счёту.