Николай Плахотный - Вид с больничной койки

Под занавес беседы явно формально прозвучал в устах Л. П. Коврижиной чисто врачебный вопрос:

— Теперь-то как себя чувствуете, лучше?

— Рад бы похвастаться, да нечем… Выписали на волю с острой болью в левом боку.

Через три месяца по «скорой» увезли в Боткинскую. Немного погодя оказался под крышей 57-й ГКБ. Через месяц с небольшим попал на койку в 61-ю ГКБ. Теперь судите сами… Зря денежки свои на меня тратит наша страховая медицинская компания.

— Ну я пошел на совещание, — сказал Валентин Иванович и резко поднялся с кресла.

Судя по тону, ему неприятен был такой поворот беседы… Однако, не дойдя до порога, вернулся назад. Подошел почти вплотную, произнес шепотом:

— Сочувствую… Однако допустить вас к материалам комиссии не имею права. Таков порядок. О том же гласит и приказ за номером 205 от 22 ноября две тысячи четвертого года, подписанный Зурабовым.

— Почему же вы не проинформировали нас, когда у вас возникли потом проблемы со здоровьем? — спросила Лидия Павловна после того, как за спиной шефа захлопнулась дверь. — Мы же ровным счетом ничего не знали, как вы, что с вами?.. В этой ситуации вы вправе потребовать новое рассмотрение. Теперь уж, смею вас заверить, халтурщикам не поздоровится.

Я не верил ушам: во, какой поворот вдруг обрело затасканное по разным инстанциям дело. Опять же не кары жестокой я требовал. По ангельскому наущению мечтал облегчить участь болящих и тех, кто прибудет на смену. И чтобы при этом матрацы были еще теплыми, не остывшими.

Возможно, лишка хватил, но слово сказано.

В конце Лидия Павловна дала практический совет. С новой просьбой обращаться уже не в верха, а без церемоний прямиком на улицу Вучетича. Для вящей убедительности добавила:

— Теперь уж вас в обиду не дадим.

После паузы повторила ранее сказанное:

— Однако все равно вы вправе требовать повторного рассмотрения. Имейте это в виду, пожалуйста.

Боже, ушам своим не верил. Вот же какой поворот дала моя затасканная по разным инстанциям кляуза… Для пущей важности Лилия Павловна при расставании вручила свою визитную карточку.

На следующий день был канун великого праздника всех честных людей планеты.

Несмотря на недомогание, участвовал в колонне празднующих девяностолетнюю годовщину Великого Октября. От Пушкинской площади прошел до монумента Карлу Марксу, где отстоял вечерю: от первой до последней минуты.

Домой вернулся здрав и трезв, как стеклышко.

Не иначе, осенняя муха меня укусила… Забросил все дела, сел строчить душевное послание главному врачу поликлиники нашего микрорайона Светлане Владимировне Морозовой. Письмо вышло большое… Так что я теперь в затруднении: перевести ли текст в книжные страницы целиком или в свободном изложении. Решил оставить все как есть: в первозданном виде, без купюр, без вставок. Дабы в случае разбирательства к автору не было претензий. Времечко-то нынче зело-зело склочное. Лучше подальше от греха.

Итак, перед тобой, читатель, документ, идентичный тому, который лежит теперь в сейфе медучреждения за № 1228.

«Светлана Владимировна, мы с Вами немного знакомы… Обращается к Вам пациент вашей поликлиники с 37-летним обслуживанием. В последнее время, к сожалению, наши отношения осложнены рядом безобразных обстоятельств. Хотя я не завсегдатай данного медучреждения: переступаю порог раз-два в году. В борьбе со своими недугами полагаюсь в основном на интуицию, на рекомендации друзей, знакомых доброжелателей, своих близких. Между тем по комплексу заболеваний вправе рассчитывать не только на «отоваренные рецепты», но и на процедуры (по части физиотерапии), которые неоднократно рекомендовали мне в эпикризах врачи клиник. Однако их предписания ваши коллеги всерьез не воспринимают. Оттого из стационаров я не вылезаю. В минувшем году провел на больничных койках более ста двадцати суток: в ГКБ-31, 61, 37, а также в Боткинской. Все госпитализации крайне вынужденные, по «скорой помощи». Во что это государству обошлось, знает лишь страховая компания «Солидарность для жизни». Предположительно — 100 тыс. рублей.

Такова цена небрежения поликлинического персонала. На самом деле пускаются на ветер средства, предназначенные на реализацию национального проекта «Здоровье». Вам ли, функционеру партии «Единая Россия», это не знать! Конечно, одно дело — знать, другое — поддерживать необходимый порядок.

Доведенный до отчаяния безобразными выходками персонала поликлиники № 158, обратился я год назад напрямую к Д. А. Медведеву, как к непосредственному куратору проекта «Здоровье». Та бумага прошла по всей властной вертикали, на мгновенье задержалась на столе помощника пресловутого министра М. Зурабова. И в конце концов попала на конвейер федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения. По моему «сигналу» к вам в поликлинику с проверкой явилась завотделом Л. П. Коврижина. Позже в приватной беседе со мной Лилия Павловна доверительно открылась: «Главный врач поликлиники (то есть Вы) была весьма удивлена, отчего со своими вопросами не обратились напрямую к Вам. «О святая простота, она будто бы с неба свалилась!»

Светлана Владимировна, на сей раз обращаюсь непосредственно к Вам. Итак, как говорится, ближе к телу!

Последнее время меня сильно беспокоит желудок. После долгих хлопот достался мне талон на прием к участковому врачу О. В. Головизниной. Я поведал о своих проблемах. Было принято решение направить меня в соответствующий медицинский центр на консультацию. На всякий случай Оксана Валентиновна позвонила Вам. Из разговора я понял: со своей стороны Вы предложили сделать первичные анализы, после чего вопрос вынести на внутреннюю медицинскую комиссию.

Чтобы уточнить время явки, поднялся я на четвертый этаж. В приемной на месте секретаря сидела зам. главного врача Е. Б. Родина. Она приняла схему, со своей стороны же предложила: для полной ясности стоило бы сделать на месте и УЗИ… И тут же при мне внесла в историю болезни соответствующую приписку, увенчав ее пометкой «цито!» Кроме того, на четвертушке листа (специально для регистратуры) набросала заявку насчет талона на ультразвуковое исследование.

Далее я попал в глубокую колею… Медсестра, раздававшая талоны, сказала, чтобы со всеми своими бумагами явился я 31 октября (2008 г.) в 303-й кабинет к 16 часам. Назвала и фамилию врача: Роминова Н. В.

В тот день приема почему-то не было. Потом наступила полоса ноябрьских праздников. Неделя прошла в муках и страданиях. В панике позвонил на «скорую». Дежурная удивилась моей неосведомленности и разъяснила: по поводу расстройства желудка следует обращаться в свою поликлинику…

Наконец, в будний день явился в указанное время к дверям кабинета УЗИ. Был первым. Врач Роминова Н. В. пришла с получасовым опозданием. И сразу же села чаевничать. Тем временем у дверей кабинета собралось человек 8–9. Все волновались, нервничали. Наконец в коридор вышла врач. В руках держала мятый листок. Приняв важную позу, объявила: «Принимать буду только по этому списку. На остальных времени не хватит».