Николай Плахотный - Вид с больничной койки

На беседе присутствовал представитель автозавода юрист О. В. Сидорова. Ответчик от холдинга блистательно отсутствовал, тем самым демонстрируя полную непричастность к аферам партнера из Тольятти. Днем раньше на Кузнецкий мост была послана судебная повестка. Да и я неоднократно пытался добиться аудиенции с должностными лицами скандально известного холдинга. Вотще! Охране был дан приказ: ни под каким видом не выдавать мне пропуск. По телефону же несли дикий бред и околесицу: дескать, никто меня не уполномочивал вести переговоры насчет компенсации за «смешные ваучеры». В то же время за спиной шли тайные переговоры», чтоб отвадить от суда настырного истца. Историческое заседание в арбитраже началось с того, что, отведя очи в сторону, Татьяна Викторовна вкрадчиво сказала:

— Для ускорения процесса свяжитесь все же с БИЗНЕССОФТ. Пусть документально подтвердят права… собственника.

— Помилуйте, все-все первичные документы в папке, лежат перед вами. В них обозначены мои права, а также явные улики в адрес АВТОВАЗа.

Мадам через силу улыбнулась:

— Кашу маслом не испортишь! — И вручила рекламный квиток с детальным планом загадочной конторы на местности.

Меня там ждали. Смазливая дева представилась Татьяной Царьковой. Выждав психологическую паузу, обронила:

— Вы готовы сразу ж оплатить наши услуги?

— Не богат… А во сколько обойдутся?

Мисс протянула ценник. Я глянул — обомлел. Тарифы сногсшибательные: от 600 до 10 000 рублей.

Дабы у клиента не создались благостные иллюзии, Царькова предупредила: льготы и скидки уставом не предусмотрены.

Снова взял я в руки Арбитражный кодекс. Статья 66-я гласит: «Лицо, участвующее в деле и не имеющее возможности самостоятельно получить необходимые доказательства, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании доказательств». И далее: «В случае непредставления органами государственной власти и должностным лицом доказательства по делу арбитражный суд их самостоятельно истребует по собственной инициативе».

Между тем чиновники в мантиях дурят нашего брата-ходатая как хотят, за наш же счет. Вот и ходим друг за дружкой кругами… В Страсбургском суде россиян с протестами великое множество: не протолкнешься! Очередь растянулась аж на 27 лет вперед. Обслуживающего персонала не хватает.

Да теперь у нас просто так ничего не бывает. За формальную справку в любой конторе необходимо через Сбербанк (лучше все-таки прямо в руки исполнителю) платить налом: за услугу! Меня оторопь взяла: похоже, арбитражный суд находится в порочной связи с БИЗНЕССОФТ. А ведь есть еще какой-то ИФНС. Наверняка те, другие и третьи тихо «сотрудничают» и с истцами, и с ответчиками: зарабатывают бабло. То есть служат и Богу, и мамоне!

Для укрепления духа и успокоения души накануне судного дня решил я исповедаться у духовника. Рванул в Боровск. Явился к стогнам Пафнутьевского монастыря. Предстал пред ясные очи благоверного старца Власия. Был выслушан терпеливо, со вниманием. В заключение Божий человек изрек тихим голосом: «Пройди, раб Божий, Каноссу!»

С ответчиком сидели мы за одним столом, друг против друга. Со стороны было видно: жрица Фемиды явно не в себе. Руки не знали покоя: брала бумаги невпопад, порой теряя нужное. Часто поправляла ворот мантии, хотя в том и не было нужды. Ответчица, напротив, держалась как хозяйка положения. Или же ей был ведом финал комедии.

Уловив подходящий момент, Федоринина обратилась ко мне с предложением. Для ускорения хода процесса желательно, дескать, сузить круг ответчиков: исключить из списка холдинг «Автопром».

— Да это ж — главный закоперщик!

— Не надо дело усложнять, не в ваших интересах.

Я смалодушничал. Вышел в коридор. На уголке тумбочки начертал ходатайство, будто добровольно отрекаюсь от претензий к уважаемому холдингу.

Когда Татьяна Викторовна вслух зачитывала мою писульку, на челе представительницы АВТОВАЗа Сидоровой возникла усмешка дельфийской пифии. Судья же не без удовольствия перенесла мою «заяву» в протокол: «Отказ (имярек) от иска в отношении Автопрома подлежит принятию. Дело в отношении холдинга прекращено».

Следом мне предоставили слово. Вот что зафиксировала магнитофонная пленка:

«Ваша честь! В этом зале судебного заседания буду предельно откровенен как в храме, пред алтарем.

В переходный период от социализма к капитализму меня грабанули по полной программе, как властные структуры, так и пробудившиеся от многолетней спячки мошенники, шулеры, прохиндеи.

Мой приватизационный чек — не просто государственный вексель, гарантирующий владельцу честный доход в течение всего срока, пока здравствует рукотворный гигант отечественного машиностроения, с которым я связал судьбу. При всем при том сей ваучер олицетворяет родовой капитал пяти поколений моих предков… Они трудились и приумножали силу, могущество Родины именно в той местности, где нынче находится наш АВТОВАЗ. Так что вслед за великим поэтом и я вправе повторить: «Волга — колыбель моя!»

Вину за развал несметной государственной собственности многие сваливают на рыжего Чубайса. На всех перекрестках и с высоких трибун люди криком кричат: «Ату его!». Но ведь действовал он по указке. Сутками раньше тот «судьбоносный план» был законодательно оформлен и спущен в массы Госдумой. А накануне Ельцин к нему руку приложил, подписал указ, гласящий: «приватизационный чек является государственной бумагой — и может быть обменен на акции предприятий — и всяк вправе рассчитывать на соответствующий доход…»

Народ поверил, ну и я тоже. В тот же год свою ценную бумагу отдал я в руки генерального директора Автоваза той поры — господину Каданникову… Он теперь, по слухам, блаженствует на берегу тихой лагуны Адриатического моря. Я же с ваучерами и пустопорожними сберкнижками прозябаю в несчастной России — не могу получить то, что принадлежит мне по праву.

Выскажу сокровенное… Сегодняшнее наше заседание в кабинете номер 358 может стать в некоем смысле историческим. Нашей троице выпала великая честь и ответственность первыми открыто выразить свое отношение к общественным, политическим, экономическим приоритетам, провозглашенным апостолами перестройки… Пора бы уже очиститься от скверны: жить не призрачно богато, а честно и по закону. Конечно, это трудно — как и рожать, — но рано или поздно это необходимо. Иначе зачем жить!

После подачи иска в арбитраж получил я предварительный отзыв канцелярского творчества. Каждая строка буквально криком кричит: податель сего иска — враг Отечества. Якобы мной движет жгучее намерение изнутри развалить великий АВТОВАЗ, пустить по ветру его капитальные фонды, руководствуясь при этом сугубо корыстными интересами… Просто злыдень какой-то!