Антон Соловьев - Lubvi.NET

— Как раз хронические алкоголики и строчат обоймами, а нормальные родить не могут, по врачам бегают. Никогда не задумывалась, почему?

— Задумывалась.

— И что?

— А ничего. Мне все равно. Я свой выбор сделала. Жалею? Сейчас жалею. Обычно всегда потом жалеют, не сразу. Это еще хуже. Но какая, к черту, разница: будешь ты жалеть или нет? Я так думаю: если ты плачешь, если ты раздавлена, то значит оно победило. Значит, оно добилось все-таки своего!

— Кто?

— Зло.

— Ты веришь в добро и зло?

— А ты будто не веришь? — Света хитро прищурилась. — У тебя ж в книге сплошь добрые, честные и правильные против гадких, плохих и подлых. И хорошие побеждают.

— Побеждают, но с большими потерями. Часто с непереносимыми потерями.

— Но побеждают ведь?

— Да.

— Значит, это правильная книжка. Как Толкин, как Льюис. Это правильное фэнтези. Пусть популярнее будет другое, неформатное, нестандартное, с измененными полюсами сил. Но в сказке добро должно побеждать всегда. По-любому. Иначе это уже будет не сказка.

— Почему? — озадаченно спросил я.

— Потому что если в сказках не будет побеждать добро, то люди в это перестанут верить и зло начнет побеждать в жизни. Вот в чем дело.

— Надо об этом подумать. Ты иди кровать постели, я посуду помою и, если хочешь, принесу тебе теплый чай или кофе прямо в постель.

— Звучит заманчиво. Но лучше теплого молока.

— Как маленькой девочке?

— Да, — она рассмеялась, — как маленькой девочке. Только ты потом никому не говори. Хорошо? А то я всем расскажу, какой ты секс-маньяк, особенно самым страшным и озабоченным девицам из тех, кого я знаю.

— Боюсь, все и так в курсе. — Я невесело улыбнулся. — Вот все женщины мечтают о мужике, который бы занимался с ними сексом по три раза каждый день, а поживите со мной хотя бы пару месяцев, ведь волком завоете.

— Я б не смогла. Хотя… — Света мечтательно закатила глаза.

— Света! Иди стелить кровать!

— Иду, иду! — проворчала она. — Командир нашелся, мой лучше посуду.

Остаток вечера и половину ночи мы как обычно провели в бурном, безудержном, исступленном сексе. Такое положение вещей нравилось нам обоим. Она выдохлась первой и заснула. Я еще долго лежал, вглядываясь в полумрак комнаты.

Я снова думал о Свете. Ведь, по сути, это был мой идеал. Сильная, целеустремленная, умная, начитанная, очень красивая женщина. Ее возраст меня давно уже не смущал, впрочем, он меня никогда особо не смущал, как и то, что она не может иметь детей. Я знал, что она могла бы стать идеальной женой, идеальной хозяйкой в моем понимании. Мы бы вместе делали все по дому, очень редко бы спорили из-за тех глупых житейских пустяков, которые нередко в других семьях приводят к разводу.

В комнате бы стояло два компьютера, подключенных к сети. Мы бы работали, изредка перекидываясь ехидными замечаниями в адрес очередной глупости, которой как обычно на день или на два заболевало все русскоязычное сетевое сообщество. Нам было бы хорошо. Я даже уверен, что, когда она начнет стареть, а это рано или поздно все-таки случится, мне не будет слишком больно и тяжело. Да и она не будет страдать, если мне приспичит вдруг сходить налево. А возможно, мне просто не захочется от нее уходить, захочется быть рядом. Думая обо всем этом, я снова почувствовал крошечные уколы в сердце. Будто что-то похороненное в недрах моей души робко просилось наружу, а я не хотел его выпускать. Просто не хотел, и все тут.

Я знал, что таких женщин как Света не так уж и мало. И в большинстве случаев люди, не знакомые с ними достаточно близко, считают их шлюхами и стервами. Но это не так. Во всяком случае, со Светой это точно не соответствует истине. Просто все эти люди, видящие в подобных Свете стерв и шлюх, сами не прочь заняться с ними сексом, просто так, без лишних реверансов. Не прочь выпить, желательно не за свой счет. Вот и натыкаются они потом на каменную маску женщины, которая ждала любви, ждала ласки, а получило только тупой секс, помимо которого еще нужно всего ничего: только любовь и забота.

Любовь и забота. Это два простых слова. Два коротких, пронзительных слова, над которыми часто смеются и называют их сентиментальными. Но на самом деле в них заключен тайный, сокровенный смысл, и я почти уверен, что именно в форме этих слов сделана универсальная отмычка для любого женского сердца.

Я проснулся около восьми и, протирая сонные глаза, начал искать трубку радиотелефона. Как ни странно, в такую рань звонил один из моих редакторов. Если редактор не пишет на электронную почту и не стучится в аську, а набирает твой домашний номер, то это не сулит ничего кроме авральной статьи. Звонивший решил не ходить вокруг да около, а спросил напрямик: смогу ли я за сегодняшний день взять интервью у модного нынче художника, чьи клипы крутят сейчас по MTV. Причем решение о том, браться за эту статью или нет, мне пришлось принимать сходу. Что ж, сделать авральный материал без потери качества для фрилэнсера — это дело чести, и я дал согласие. В награду я получил кучу благодарностей от редактора, заверение в вечной любви, а также номер мобильного телефона этого самого художника, что было более существенным для меня.

— Что там еще случилось? — сладко зевая, спросила Света. — И который сейчас час?

— Восемь пятнадцать, — ответил я, садясь за компьютер. — А звонил редактор знакомый, хочет, чтобы я интервью с одним художником сделал за сегодня.

— Согласился?

— Да.

— Ни секунды не сомневалась в тебе.

Света сладко потянулась всем телом, при этом здорово напомнив мне Багиру из мультфильма о Маугли, подошла ко мне и, обвив мою шею, сообщила, что раз у меня такой аврал, то она сама приготовит завтрак.

Художники — народ очень странный. Наверное, даже более странный, чем те же музыканты. Впрочем, по моему сугубо личному мнению, человек от культуры и должен быть не от мира сего. В своем творчестве он как бы показывает все безумие и абсурдность этого мира, который, несмотря на свои строгие законы, иногда кажется мне огромным сумасшедшим домом, где нормальные люди как раз и сидят себе тихо в дурке, а метро и офисы полны реальными сумасшедшими. Если вы мне не верите, то загляните как-нибудь на досуге в любой интернет-форум или чат, и вы увидите настоящий театр абсурда. Причем абсурда в высшем его проявлении.

Художнику я звонить пока не стал. Если я ненароком его разбужу, то ни о каком интервью и речи быть не может. Поэтому пока я залез в сеть, набрал в поисковике «Максим Иванов» и с жадностью стал впитывать всю имеющуюся в и-нете информацию.

Ссылок оказалось довольно много. Оказывается, неделю назад крупный медиа- издатель выпустил игру с оригинальной графикой этого художника. Что ж, это неплохой информационный повод, тем более что этот самый издатель задолжал художнику кучу денег.