Нацуо Кирино - Нежные щечки

Исияма к тому времени уже давно был женат на своей сокурснице Норико. После замужества Касуми с удивлением узнала, что Митихиро и Исияма близки и вне работы. Теперь Касуми общалась с Исиямой не только как сотрудник компании, но и как жена его хорошего друга. Исияма был частым гостем в их новой квартире в Накано, но ни разу ни Касуми, ни Митихиро не получили приглашения в гости от Норико. Поэтому для них семейная жизнь Исиямы оставалась загадкой. И только появление одного за другим детей говорило о том, что у него в семейной жизни все нормально.

— Вот уж никогда бы не подумала, что так все обернется, — прошептала Касуми из сладостной темницы его объятий.

Время уже поджимало, а ей хотелось бесконечно оставаться в плену его рук.

— Да неужели? — Исияма еще крепче обнял Касуми, так что она почувствовала себя запертой в клетке. — Я вот думаю, что ты знала.

— О чем?

— Может, нехорошо с моей стороны так говорить, но тебя ведь все не устраивало.

— Что именно?

— Да все, — сказал Исияма и замолчал.

Все? Это он о Митихиро? О работе? Или о том выборе, который она сделала? И если он прав, то как ей надо было поступить? И почему Исияма, который ничего не хотел знать о ее прошлом, так говорит? Касуми уставилась в темный угол комнаты.

Дело было позапрошлой весной. Касуми в сумерках возвращалась в их офис в районе Канда из Хати-одзи, куда отвозила клиенту печатные формы. После рождения Рисы прошло только полгода. Она была так измотана, что задремала в электричке, ухватившись рукой за висячий поручень. Ей хотелось домой, но нужно было заказать ужин с доставкой в офис для Митихиро и сотрудников, которые работали всю ночь напролет, да к тому же остались кое-какие дела по бухгалтерии.

Заказов было немного. Приходилось браться за любую срочную работу, иначе компании было не выжить. По мере распространения компьютеров спрос на печатные формы, изготовленные с помощью фотонабора, стремительно падал. Для Касуми возвращение в офис было пыткой. Завидев ее, сотрудники демонстративно отводили взгляд.

Незадолго до этого Касуми уволила старейшего работника компании и вынашивала план со временем уволить и остальных. Митихиро мог справиться и один. На сэкономленные за счет сокращения персонала средства она собиралась закупить компьютеры и нанять молодых специалистов. Возможно, сотрудники узнали о ее планах — атмосфера в офисе стала тяжелой. Время от времени она даже ловила на себе осуждающий взгляд Митихиро. Она смутно догадывалась, что мужа подавляют ее решительность и деловитость. В такие моменты Касуми казалось, что ее предали. Причем предал тот, кто должен был быть ее единомышленником и опорой. Она чувствовала себя одинокой. Что и говорить, принимать решения и делать все самой — дело непростое. Но ведь если кто-то в семье не будет действовать решительно, то вся семья может оказаться без средств к существованию. Ну уж нет — деятельная натура Касуми не собиралась сдаваться, в то время как Митихиро предпочитал молчаливо покоряться ударам судьбы.

Из окна электрички линии «Тюо» Касуми смотрела на цветущую сакуру, растущую на насыпи вдоль железнодорожного полотна. Деревья красиво вырисовывались на фоне подернутого дымкой белесого неба, — от такой красоты у Касуми даже мурашки пробежали по коже. Вскоре сакура исчезла из виду. Поезд прибыл на станцию «Канда». Когда Касуми вышла из электрички, уже вечерело и холодный пыльный ветер начал задувать за пазуху. Касуми пробила дрожь, она поплотнее запахнула кардиган. «Что я делаю в этом грязном, холодном городе?!» — подумала она.

Тогда, в детстве, почему она старалась делать вид, что не такая, как все, даже если для этого нужно было прикладывать усилия, шить или мастерить своими руками? Будто старалась отчаянно доказать, что она — это она. Сейчас у Касуми не было сил, ни физических, ни духовных. Теперь она выглядела как одна из тех женщин, что измучены материальными проблемами и воспитанием детей: свитер и брюки, купленные на распродаже и совсем ей не подходящие, волосы, перетянутые черной резинкой, на лице ни грамма косметики. У нее не было сил ни что-то сделать со своим внешним видом, ни даже задуматься об этом. Не было и времени спокойно полюбоваться сакурой. Касуми вдруг стало ужасно жалко себя. Неужели это и была та самая жизнь, которую она представляла себе в мечтах, сбегая из деревни? И не происходит ли все это с ней потому, что в тот день она покорно приняла благосклонность Митихиро?

Фуруути стал для Касуми человеком-символом. Благодаря ему жидкая глиняная кашица ее желания приобрела очертания сосуда. Фуруути за доли секунды сумел разглядеть в ней это стремление, порожденное ее железной решимостью, доказать всем, что она, Касуми, не такая, как все. Митихиро не был Фуруути. Интересы мужа не выходили за рамки производства печатных форм. Он и не пытался понять Касуми, он просто втиснул ее в свой мир, мир «Мориваки-сэйхан». Касуми вдруг отчетливо осознала, что, приняв предложение Митихиро стать его женой, она совершила ошибку. В полной растерянности она остановилась как вкопанная. Город, казавшийся ей переполненным свободой, в котором все выглядело свежим и полным неожиданностей, вдруг стал другим. Сейчас город сжимал обессиленную Касуми кольцом своей враждебности. Она неожиданно почувствовала, что ей некуда идти. Касуми в недоумении озиралась по сторонам. Смеркалось.

На улице, где был расположен офис «Мориваки-сэйхан», находилось множество маленьких забегаловок. Время было как раз перед открытием, и на улице не было ни души. Касуми, идущая нетвердою походкой, посадила синяк на голени, ударившись о стоявшую на пути вывеску магазина с намотанным на нее проводом. Нагнувшись, она потерла ушибленную ногу, и взгляд ее наткнулся на корзинку с использованными влажными полотенчиками, бесхозно стоящую у входа в забегаловку. Касуми представила прикосновение холодной ткани, и по телу пробежали мурашки. Ей стало ужасно противно. Нужно было возвращаться в офис, к Митихиро, пройти по этой захламленной, безлюдной улице. Закусив губу, Касуми направилась на работу.

Дверь лифта начала закрываться прямо в тот момент, когда Касуми зашла в здание, где располагался офис «Мориваки-сэйхан». Она остановилась в нерешительности, не зная, стоит ли ей попробовать заскочить в лифт. До чего же ей не хотелось обратно в офис! Уже почти закрывшиеся дверцы лифта неожиданно снова открылись. В лифте, одетый в темно-синюю куртку и красную рубашку поло, стоял, не давая закрыться дверям, Исияма. Касуми неожиданно для себя самой стояла и смотрела на него как завороженная, не в силах сдвинуться с места.

— Давай заходи! — рассмеялся Исияма.

Касуми вбежала внутрь и со всей силы прижалась к Исияме. Ей захотелось проникнуть в незнакомый и такой непохожий на ее собственный мир.