Эдуард Лимонов - Титаны

Первая из них — гибель брата Александра. В 1887 году у Владимира Ульянова появился личный счет к династии Романовых. Доселе семья могла считать себя привилегированной. Ульяновы получали пенсию умершего отца — действительного статского советника (генеральский чин).

Следующая поворотная точка, точнее, поворотный период. Арест, годичное пребывание в тюрьме и ссылка в Красноярский (ныне) край, в село Шушенское. Там он и решил стать эмигрантом и вождем мирового социализма. Вряд ли такой упрямец и рационально мыслящий «менеджер», каковым Владимир Ульянов был от природы, испугался тюрьмы и ссылки. Вероятнее всего, он рационально предпочел прямую дорогу окольной. Рассуждал он приблизительно так: вести революционную деятельность в отсталой России, попадать снова и снова в тюрьмы и в ссылки, конкурируя в своих страданиях с десятками и сотнями других революционеров, — дело долгое. Не лучше ли явиться прямиком на основную марксистскую сцену — в Европу — и там сразу конкурировать с корифеями социализма и марксизма? Потому в июне 1900 года Ульянов прямо из городка Подольск Московской области (туда он прибыл из Шушенского) уезжает за границу. Он не бежал, потому что его не преследовали.

Еще один поворотный в его жизни период — это революция 1905 года, на которую он трагически опоздал. Только 8 ноября 1905 года он появляется в России, когда борьба уже заканчивается. В декабре подавлено восстание в Москве. На двенадцать лет Ульянов вычеркивает Россию из списка интересов. Он остается негениальным и ординарным эмигрантом до момента, когда ступает на подножку «пломбированного» вагона. Дело в том, что его нападки на корифеев европейской социалистической мысли мало беспокоят корифеев, Ленину не удается реализовать свою мечту стать Марксом XX столетия. Славословить его как теоретика начинают лишь после победы Октябрьской революции в России.

12 лет после революции 1905 года Россия и Ленин жили раздельно. Были уничтожены охранкой, либо развалились сами подавляющее большинство организаций РСДРП, к 1910 году партии Ленина практически не существовало. В главе 12-й моей книги «По тюрьмам» я подробно пишу о Ленине этого периода. В своих письмах Владимир Ильич все реже упоминает Россию.

Воссоединились они, Россия и Ленин, лишь весной 1917 года. Царь тихо удалился от трона, растерянный и раздосадованный и войной, и огромной своей страной, которую ему не удавалось держать в руках. Буржуазные партии самодовольно копошились в послереволюционном экстазе, предполагая, что в конце концов смогут втиснуть Россию, оказавшуюся без государственного строя (напомню, что после Февральской революции сосуществовали рядом пугачевского стиля Советы и западного стиля буржуазное правительство), в форму буржуазной демократии…

Вот на этом сломе одной эпохи и предполагаемом начале другой явился уже не Ульянов, но Ленин и преуспел в навязывании стране эксцентричной (научно-фантастической даже, ей-Богу, для того времени!) марксовой теории диктатуры пролетариата. И это в стране, где пролетариата было в наличии с гулькин член, зато дышал пугачевщиной целый океан крестьян. Не должна быть ни в коем случае недооценена вся невероятность такой победы. В стране, глубоко чуждой даже европейской буржуазной государственности, вдруг, стараниями Ленина, возник футуристический государственный строй.

Очень невысокий, точнее, маленький человек, 1 метр 63 сантиметра, уже лысый, как колено, в 1917 году, в возрасте 47 лет. Свои называли его «Старик», причем, хотя невыехавшие за границу большевики признавали его исторический авторитет как основателя партии, они снисходительно считали его «иностранцем», эмигрантом, зажившимся в Европе и потерявшим реальное представление о России. Он и явился в Петроград в 1917 году этаким швейцарским гражданином. Костюмчик-тройка, галстук в горошек, туфли на высоких массивных каблуках. (Два таких костюма были долгие годы представлены в музее Ленина. Я успел посетить музей буквально за неделю до его ликвидации в сентябре 1993 года.) На голове Ленина, вышедшего из «пломбированного» вагона был, о ужас, котелок с загнутыми вверх неширокими полями, головной убор швейцарских банковских служащих и среднего достатка буржуазии. Встретившие его на Финляндском вокзале русские товарищи порекомендовали ему снять европейский головной убор, оставшийся безымянным питерский рабочий дал ему свою кепку. Выступая, Ленин не знал, что с кепкой делать, то надевал, то снимал. В таком виде он выступил перед немногочисленной толпой встречавших его. Толпы собственно не было, партия послала сочувствующих и почетный караул встретить Старика. Толпе неоткуда было возникнуть. В. И. Ульянов (Ленин) был плохо известный эмигрант. Революции был месяц от роду, но у масс уже были свои революционные кумиры, один из них — земляк Ленина из Симбирска Александр Керенский, адвокат, звезда партии социалистов-революционеров. На тот же Финляндский вокзал в один день с Лениным прибыло еще несколько эмигрантов, в ту весну эмигранты сыпались на Россию, как горох. Ленин был мелкая сошка. Он и сам это понимал. По легенде, увидев на перроне караул, он сказал Крупской: «Наденька, сейчас меня арестуют!»

Ему было нужно в Россию на генеральное свидание с судьбой до такой степени, что в Швейцарии он несколько дней носился с идеей лететь туда на воздушном шаре (над воюющими армиями!). Он поделился с близкими и идеей ехать в поезде, прикинувшись глухонемым шведом. Стоит заметить, что в «пломбированном вагоне», в котором он проехал через Германию, не было пломб, но была проведена мелом линия, которую не имели права пересекать жандармы и полицейские. Ленин и К° выговорили себе право на бесконтрольный въезд и выезд в Германию. Маршрут был комбинированным — на поезде до морского порта, затем пароходом «Королева Виктория» в шведский порт. Из Швеции поезд привез Ленина и К° в Петроград. Ульянов-Ленин вывез с собой неплохой рабочий секретариат, привыкший к европейскому деловому стилю. В расхлябанной России полсотни бюрократов очень пригодились ему. Это быстро выяснилось.

Были ли кайзеровские миллионы? Вероятнее всего, их не было. Доказательств не существует. Миф о немецких миллионах возник в июле 1917 года, когда большевики, воспользовавшись волнениями в петроградском гарнизоне, попробовали первый раз взять власть. К тому же, чья бы корова мычала, не Временному правительству, получавшему огромные денежные дотации от Антанты, было упрекать Ленина немецкими деньгами…

Итак, 3 апреля (16 по новому стилю) Ленин приезжает в Петроград. Уже на следующий день, фактически ночью, он ошарашивает своих партийных товарищей «Апрельскими тезисами», набросанными им в пути. Суть тезисов сводится к тому, что партии надо начать немедленную подготовку к социалистической революции. Для большевиков, имевших лишь два места в Петроградском совете (всего более 600 депутатов) — Каменев и Сталин были его членами, — было очевидно ясно, что «Старик» ничего не понимает в происходящем. Большевики той ночью во дворце Кшесинской увидели в Ленине отчаянного утописта, оторвавшегося от российской действительности. Затем 4 апреля в 12 часов Ленин огласил свои тезисы на собрании в Таврическом дворце, где присутствовали и меньшевики. А. Богданов выкрикнул с места: «Ведь это бред, это бред сумасшедшего!». И. Гольденберг и редактор «Известий» Ю. Стеклов поддержали его. Отпор был такой, что Ленин покинул зал.