Наталья Нечаева - Замри и прыгни

Мысли в голове сформировались вполне ясно и логично: Маргарита. Это она. Ее рук дело. И липовые договоры, и сотрудники. Все — ее кадры! Все! Она набирала. Учила, пестовала. Посылала на повышение квалификации. А его даже ни разу не спросила: брать кого на работу или не брать. Вот сука! Значит, наворотила дел и смылась. А эти, ее соратнички, как только почуяли, что жареным запахло, сразу увольняться? И когда? В самый трудный для фирмы момент?

Как перегретый вулкан, Андрей Андреевич просто исходил злостью. Она рвалась наружу ошметками пузырящейся слюны, которую выталкивали губы, извергающие наружу все известные Распопову матерные слова. Она закладывала уши горячим паром, стекала по спине струйками обжигающей лавы.

Распопов хрустко обломал подвернувшуюся ветку пышного сиреневого куста, пнул перебегавшую тропинку рыжую кошку.

— Ну, Ритка, ну, погоди! Ты у меня еще попляшешь, шлюха драная! — бормотал он себе под нос. — На коленях ползать будешь, следы мои целовать!

Не став дожидаться лифта, потопал к себе, на четвертый этаж, пешком, помогая собственному грузному телу для верности отжиманием сильных рук от лестничных перил. Ввалился в квартиру, отдышался, наглотался, захлебываясь, прямо из чайника кипяченой воды и кинулся к телефону.

Телефон ответил длинными равнодушными гудками. И второй, и третий, и десятый раз. Был бы отключен — другое дело, автоинформатор непременно бы оповестил, а так…

Карелин задумчиво вертел в руках черную пищащую трубку. По правде говоря, он и сам толком не знал, зачем с таким упорством набирал номер Зои. Что он мог ей сказать? Что волнуется за нее? Переживает? С какой стати? Они почти незнакомы. Две встречи. Причем ту, первую, можно и не считать. Хотя именно та пара минут перевернула многое в его жизни. По крайней мере заставила остановиться на всем скаку, оглянуться и понять, что несется он прямиком к собственной гибели.

Но в Зое, нынешней Зое, он никогда бы не узнал ту женщину. Та, по его ощущениям, была лет на двадцать старше. Или он просто не разглядел?

После долгого ночного разговора под окнами ее дома он так и не смог уснуть. Такое, пожалуй, случилось с ним впервые. Уж на что-что, а на бессонницу жаловаться было грех. В любой позе, в любом месте, в любое время суток он приучил себя отключаться, чтобы урвать для отдыха хоть малую толику. При его сумасшедшей жизни это было необходимо. Но сегодня он даже не думал о сне. Проводив Зою до самой квартиры, сел в машину и погнал за город. Мотался по пустынной кольцевой, съезжая на ухабистые отворотки, заруливал в редкие рощицы, открывал окно, вдыхая весеннюю влажную свежесть, несколько раз возвращался к ее дому, вглядываясь в темные окна, словно надеясь, что вот сейчас она появится там, за мертвым стеклом…

Рассвет он встретил в совершенно незнакомом месте, где-то на лесной опушке, среди молоденьких светло-зеленых елок. Отломил хвоинку, растер в пальцах, вдохнул душистую горечь и почему-то подумал, что вот сюда, в этот редкий солнечный лесок, хорошо бы приехать вместе с Зоей. Развести костер и сквозь языки пламени, прозрачные и почти невидимые на свету, молча любоваться ее глазами цвета вот этих молоденьких елочек.

Из ее отрывистого короткого рассказа он понял немного, но, наверное, самое важное. Переспрашивать было нельзя, она бы и вовсе замолчала, но теперь его не покидало ощущение сильной тревоги и какой-то надвигающейся беды. Он долго не мог понять, с чем это связано, но потом вдруг вспомнил. Когда они ехали в милицию, Зоя сказала, что точное местонахождение брата, оказавшегося бывшим мужем, знает Черный.

Именно эта связка — Зоя и Черный — и оказалась той кнопкой, нажатие на которую вызывало эту необъяснимую, сильную тревогу.

Что связывает Зою и Льва Давыдовича? Нет, не так. Что может их связывать? Они не просто из разных измерений — из разных галактик! И если Лева — один из тех, кто помогает Зое и ее подруге осуществить их план, то это плохо, очень плохо. Потому что методы Левы и его мир совсем не для таких, как Зоя. Цинизм, жестокость, насилие — законы этого мира. Из женщины, попавшей в эту мясорубку, на выходе получится кровавый бесформенный фарш.

Мужской мир. Да, это и его мир тоже. Потому он и живет внутри него как волк-одиночка, никого не подпуская к своему логову и защищая его клыками, когтями, мозгами. Но Зоя…

Воробышек, испуганный и жалкий… Того, что ей уже досталось, хватит на всю жизнь. И она решила бороться? Она? Нет, положительно, ее просто втянули в эту бессмысленную войну. Кто? Подруга? Но и Рита, при всей ее яркости и напоказ демонстрируемой независимости, тоже не боец. По крайней мере в предлагаемых условиях. Конечно, они обе, подбадриваемые друг другом, могут нафантазировать себе невесть что. И придумать план, и даже реализовать его. Только ни одна из них не знает, чем это может закончиться. Лева и его компания, вполне возможно, и окажут помощь. Но только на время, пока не придет пора получать по долгам. А вот когда эта пора настанет, когда женщинам уже вполне будет казаться, что все самое страшное позади, и они выиграли, вот тогда в полный рост и начнут работать те самые законы. И тот же Лева, друг и брат, а может уже и любовник, опутает женщин такой паутиной, из которой не то что вырваться, дышать нормально невозможно.

Другой вопрос: зачем Леве Черному пара мелких предприятий? Не очень прибыльная страховая компания и заштатный медицинский центр? Инстинкт паука? Подтягивать под себя все, что шевелится и трепыхается? Потом высосать все соки и выплюнуть? Похоже…

Тогда тем более он, Карелин, должен Зое помочь. Ведь, как ни крути, впрямую причастен ко всему тому, что произошло в ее жизни. Не сглупи она тогда, поведи себя как обычная зашуганная тетка, не расскажи ему о бритоголовых уродах, порезавших колеса, так и сидела бы в своей фирмешке, обихаживала бы надутого борова — своего мужа и была бы вполне счастлива.

Он попробовал представить нынешнюю Зою рядом с тем напыщенным и чванливым директором, который выставил его вон. Лицо, конечно, он не помнил, да и сегодня ночью как-то не удосужился его рассмотреть, но ощущение от двух коротких встреч было омерзительное. В пространство рядом с тем павлином Зоя не встраивалась. Выпадала. Ни сегодняшняя, красивая, стильная, ни прошлая, рыхлая и расплывчатая.

Помочь. Он должен ей помочь. Как? В чем? Ответа на этот вопрос не было. Но Карелин знал одну свою особенность: главное — заслать в мозг задачу. И по возможности о ней забыть. Тогда через какое-то время решение выплывет само. И будет совершенно правильным.

Заслать задачу нетрудно , — сам с собой хмыкнул он. — Как заставить себя об этом забыть? Отвлечься?