Сергей Арзуманов - Винодел

Новости были просто ужасающими. Недалеко от столицы Исландии Рейкьявика проснулся вулкан с непроизносимым названием. Он «спал» почти двести лет и вот неожиданно начал проявлять активность.

— Макс, там что-то серьезное, давай посмотрим в Интернете.

Последствия вулкана были просто катастрофическими, заволокло все небо над Европой. Почти все рейсы отменены. Активность вулкана постоянно нарастала.

— Что будем делать?

— Ничего, ждать.

— А вдруг это на несколько дней?

— Доживем до завтра, там будет видно.

На следующий день ситуация только ухудшилась. Все европейские аэропорты закрыли сообщение.

— Макс, тебе не кажется это слишком?

— Что?

— Сначала Гаити, потом наше землетрясение и вот теперь вулкан, который спал двести лет.

— Не знаю.

— А меня это настораживает.

— Просто стечение обстоятельств.

— Дай бог, чтобы так. Так что будем делать?

— Ждать.

Прошло еще два дня томительного ожидания. Вулкан добрался до Юго-Восточной Азии, самолеты не летали в Европу из Китая, Сингапура и Таиланда.

— Макс, я так больше не могу, давай поедем в Париж или вернемся в Бордо.

— Еще денек подождем.

— Но чего?

— Один день, Ласаль.

— Ты не хочешь спать у себя дома?

— Хочу, но только потом у меня не будет сил вернуться в Чили.

— Ты еще веришь?

— Это не вера, я чувствую.

— Макс, но ведь ты разумный человек.

— Ласаль, я это понимаю, но чувствую другое. Прошел день, и к вечеру неожиданно для всех начали объявляться рейсы.

— Макси, смотри, не может быть, первый рейс на Нью-Йорк.

— Точно, — Макс дремал, лежа на двух сиденьях. — Да.

— Отлично, значит, скоро и мы полетим.

Через пятнадцать часов открылся рейс на Сантьяго. В Сантьяго стояла солнечная погода и была почти тропическая жара. Роббер встретил их в аэропорту.

— Ничего? — спросил Макс.

— Ничего, сынок.

— Ладно, я уже смирился и мать тоже, мы хотим тебе помогать.

— Ну что же, лишние руки мне не помешают.

Троица приехала в поместье Роббера.

— Завтра идем работать, — сказал Макс.

— Прямо завтра, может, отдохнете?

— Нет, нужно работать, иначе я сойду с ума.

— Хорошо.

— Я с вами?

— Женщина на винограднике?

— Не женщина, а профессионал.

— Хорошо, сеньора, как скажете.

Вечером все сидели в гостиной у Роббера.

— Да, потрепал вулкан старушку Европу.

— Еще неизвестно, что будет дальше.

— Ну, самолеты пустили, значит, все нормально будет.

— Дай бог.

— Ты знаешь, Роббер, многие верят, что это вы во всем виноваты.

— Кто это вы?

— Ну, все это связывают с предсказанием майя.

— А мы-то тут ни при чем? — возразил Роббер. — Мы на земле инков, а они ничего такого не предсказывали.

— Очень смешно.

— Тихо, — сказала Ласаль.

— Что там еще?

— Опять что-то про вулкан, что-то показывают:

«В Европе поднялись цены на сельскохозяйственную продукцию, в частности, импортируемую из Африки, это касается, в первую очередь, фруктов и цветов.

В плюсе оказались виноделы Старого Света. Многие из них планируют использовать вулканический пепел для удобрения виноградников…»

— Вот так, — улыбнулся Макс.

«…Эта мера приведет к повышению качества вина, но такое вино будет стоить дороже».

— Так, значит, все-таки вулканический пепел?

— Да, Макси, похоже, твоя теория не такая уж и фантастическая.

— Его теория, о чем ты говоришь, Ласаль? Виноделам давно известно, что вулканический пепел — очень хорошее удобрение.

— Каким виноделам?

— Нашим, многие даже на этикетках пишут, что их почвы подверглись влиянию активности вулканов, ведь мы замыкаем «Огненное кольцо» Земли.

Макс включил телеканал ВВС: «Сегодня, двадцать седьмого апреля, началось извержение вулкана Сантьягито, в Гватемале. Выброс пепла, как и в Исландии, достиг восьмикилометровой отметки. Вулкан находится вблизи столицы…»

— Макс, что там опять в Сантьяго? — спросила Ласаль.

— Ты не расслышала, это не в Сантьяго, в Гватемале проснулся вулкан.

— Но я же отчетливо слышала…

— Вулкан называется Сантьягито.

— А…

Зазвонил домофон.

— Сеньор Шанталье?

— Да.

— Для вас письмо экстренной важности.

— Хорошо, поднимайтесь.

Курьер передал ему белоснежный конверт. На нем не было никакой информации. Девственный белоснежный конверт. Макс его распечатал. Рукой отца на французском языке было написано:

«Я в Ромероле».

И потом приписка по-итальянски —

Макс от волнения потерял дар речи и начал терять сознание. Отец жив. Больше он ничего не помнил.

— Макси, что с тобой, у тебя опять начались боли?

— Отец жив.

— Как жив?

Макс передал письмо Ласаль.

— Он ждет тебя в Ромероле, боже Макси, но это же невозможно, так не бывает.

В это время в квартиру влетел Роббер.

— Макси! — он жив.

— Я знаю.

— Как это знаю, я думал, ты рухнешь от счастья, а ты говоришь, я знаю.

Макс протянул письмо Робберу.

— Да, мне сегодня позвонили наши врачи и сказали, что Грегуар Шанталье находился в реанимации два месяца.

— В какой больнице?

— Его спасли русские, Макси, как и тебя.

— А почему мы так долго не могли найти его?

— Он был без документов, когда его нашли.

— Он здоров?

— Да, у него было сотрясение мозга, но теперь все в порядке.

— Ты уверен?

— Теперь да.

— Почему теперь?

— Ты знаешь, что он спросил, когда пришел в сознание?

— Ну нет, конечно.

— Кто собирает виноград?