Джером Сэлинджер - Собрание сочинений

Лейн вспорол ножом последнюю пару лягушачьих лапок. Кивнул.

— Само собой, — сказал он. — Само собой.

— Ну вот, странник этот, простой крестьянин, все странствие начал, чтобы только понять, как это, по Библии, непрестанно молиться. И потом он встречается со старцем, с этим самым, сильно набожным человеком, я говорила, который много-много-много лет читал «Добротолюбие». — Фрэнни вдруг умолкла — поразмыслить, упорядочить. — Ну, и старец перво-наперво говорит ему про Иисусову молитву «Господи, помилуй». То есть она вот такая. И объясняет ему, что это для молитвы — лучшие слова. Особенно слово «помилуй», потому что оно такое огромное, может много чего означать. То есть не обязательно помилование. — Фрэнни снова помолчала, размышляя. В тарелку Лейну она больше не смотрела — смотрела ему за плечо. — В общем, — продолжала она, — старец говорит страннику, что если будешь повторять эту молитву снова и снова — а сначала делать это нужно одними губами, — в конце концов молитва как бы сама заводится. Через некоторое время что-то происходит. Не знаю, что, но происходит, и слова совпадают с биеньем сердца, и после этого уже ты молишься непрестанно. И на все твое мировоззрение начинает воздействовать просто неимоверно, мистически. То есть в этом и весь смысл — ну, примерно. То есть ты это делаешь, чтобы все твое мировоззрение очистилось и появилось абсолютно новое представление о том, что вообще к чему.

Лейн доел. Теперь, когда Фрэнни опять умолкла, он откинулся на спинку, закурил и стал наблюдать за ее лицом. Она по — прежнему рассеянно смотрела вперед, над его плечом — казалось, едва осознавая, что он сидит напротив.

— Но дело в том — самое великолепное в том, что когда только начинаешь так поступать, даже вера не нужна в то, что делаешь. То есть даже если тебе ужасно неловко, все в порядке. Ты никого не оскорбляешь, ничего такого. Короче, когда только начинаешь, никто не просит тебя ни во что верить. Не нужно даже думать о том, что произносишь, сказал старец. В начале нужно одно количество. А потом, уже позже, оно само становится качеством. Самостоятельно или как-то. Он говорит, такой чудной, самостоятельной силой обладает любое имя Бога — вообще любое имя, и это начинает действовать, когда его как бы заводишь.

Лейн несколько обмяк на стуле — курил, глаза внимательно сощурены, смотрел на Фрэнни. А ее лицо по-прежнему оставалось бледным, хотя временами, пока эти двое сидели в «Сиклерз», бывало и бледнее.

— Вообще-то смысл в этом абсолютный, — сказала Фрэнни, — потому что в буддистских сектах Нэмбуцу [141] «Нэмбуцу» (яп.) — сокращенная форма амвдаистской мантры, означающей «Спаси нас, Будда Амида». Говоря вернее, это не секта, а религиозный акт. люди твердят «Наму Амида Буцу» — что значит «Хвала Будде» или что-то вроде, — и у них происходит то же самое. В точности то же…

— Полегче. Ты полегче давай, — перебил ее Лейн. — Во-первых, ты вот-вот пальцы обожжешь.

Фрэнни удостоила левую руку минимальнейшим взглядом и выронила остаток еще тлевшей сигареты в пепельницу.

— То же происходит и в «Облаке Незнания». [142] «Облако Незнания» (вторая половинаXIV в.) — трактат неизвестного английского монаха (вероятно — картезианца), наставление ученикам о молитве как интуитивном пути единения с Богом. Просто со словом «Бог». То есть просто повторяешь слово «Бог». — Она глянула на Лейна прямее, чем в прошедшие минуты. — То есть смысл в чем — ты когда-нибудь в жизни слышал такое чудо, с какой-то стороны? То есть трудно просто взять и сказать, что это абсолютное совпадение, и все, забыли, — вот в чем, по-моему, все чудо. По крайней мере, вот что так ужасно… — Она осеклась. Лейн нетерпеливо ерзал на стуле, а гримасу его — воздетые брови главным образом — Фрэнни отлично знала. — Что? — спросила она.

— Ты, что ли, и впрямь в такое веришь?

Фрэнни потянулась к пачке и вытащила сигарету.

— Я не сказала, что верю или не верю, — ответила она и обшарила взглядом стол в поисках спичек. — Я сказала, что это чудо. — Она приняла огонек от Лейна. — Я просто думаю, что это ужасно чудное совпадение, — сказала она, выпуская дым, — когда то и дело сталкиваешься с такими советами — то есть все эти по-настоящему умные и абсолютно нелиповые набожные люди все время говорят, что если твердить имя Бога, что-то случится. Даже в Индии. В Индии советуют медитировать на «Ом», [143] «Ом» — основная мантра индуизма, слово власти, выражающее божественную силу и привносящее великую гармонию в тело и разум. что вообще-то означает то же самое, и результат ровно тот же. Поэтому я что хочу сказать — тут нельзя просто рассудком отмахнуться, даже не…

— А каков результат? — резко спросил Лейн.

— Что?

— В смысле — какой результат должен быть? Все эти совпадения с ритмами сердца и прочая белиберда. Мотор станет шалить? Не знаю, приходило тебе в голову или нет, но ты себе можешь… да кто угодно может себе всерьез…

— Ты видишь Бога. Что-то происходит в абсолютно нефизической части сердца: индусы говорят, там живет Атман, [144] Атман — одно из центральных понятий индийской философии и религии индуизма, индивидуальное (субъективное) духовное начало. если ты какое-нибудь религиоведение проходил, — и видишь Бога, вот и все. — Она застенчиво смахнула пепел с сигареты, слегка промахнувшись мимо пепельницы. Пальцами подобрала и положила внутрь. — И не спрашивай меня, кто или что такое Бог. То есть, я даже не знаю, есть Он или нет. Я в детстве, бывало, думала… — Она замолчала. Подошел официант — убрал тарелки и вновь раздал меню.

— Хочешь десерта или кофе? — спросил Лейн.

— Я, наверно, просто молоко допью. А ты возьми, — сказала Фрэнни. Официант только что унес ее тарелку с нетронутой едой. Фрэнни не осмелилась на него взглянуть.

Лейн посмотрел на часы.

— Боже. У нас нет времени. Еще повезет, если на матч успеем. — Он поднял взгляд на официанта. — Мне, пожалуйста, только кофе. — Посмотрел, как официант уходит, затем подался вперед, выложил руки на стол, — совершенно расслабленный, желудок полон, кофе сейчас принесут, — и сказал: — Ну, все равно это интересно. Всякое такое… По-моему только, ты не оставляешь здесь никакого простора даже для самой примитивной психологии. В смысле, я думаю, все эти религиозные переживания имеют под собой весьма очевидное психологическое основание, — ты понимаешь… Хотя интересно. В смысле, этого нельзя отрицать. — Он перевел взгляд на Фрэнни и улыбнулся. — Как бы то ни было. На тот случай, если я забыл упомянуть. Я тебя люблю. Я уже говорил?

— Лейн, ты извинишь меня еще разок на секундочку? — спросила Фрэнни. Она поднялась, еще не завершив вопроса.