Дуги Бримсон - Крылья воробья

— Как минимум четыре штуки, — сказал Кит и помахал болельщикам, которые теперь выражали свое отношение к президенту «Сити» жестами и неслышными из-за окон криками.

— Не надо махать им! — укорил его Роб. — Черт возьми, Кит, разве вы ничего не знаете? Никогда не показывай виду, что замечаешь оскорбления в свой адрес. Это будет принято за слабость с твоей стороны.

— Извиняюсь, — сказал Кит, не скрывая сарказма. — В отличие от вас, меня никто не стремится осыпать оскорблениями, и поэтому я не знаком с протоколом.

Роб искоса глянул на своего незваного пассажира и нажал на газ, поспевая за разогнавшимся движением.

— Ну ладно, давайте, — сказал Купер.

— Простите?

— Давайте, вы хотели высказаться с начала сезона, а сейчас отличная возможность — я никуда не сбегу.

— Начистоту? — спросил Мэйс после короткой паузы.

— Да, начистоту.

— Я думаю, что вы дерьмо, — резко произнес Кит. — По-моему, почти все, что вы сделали в этом сезоне, — дерьмо, и то, что заставили всех нас пережить, — полное дерьмо. Как вам это понравилось?

— Не надо стесняться в выражениях, — с невеселым смехом сказал Роб. — Зачем щадить мои чувства?

— И еще, — продолжал его пассажир, — я надеюсь, что вы продуете. Не только потому, что вы дерьмо, но и потому, что в таком случае шесть миллионов окажутся у «Сити», а нам эти деньги очень пригодились бы.

— Плюс вы останетесь с работой.

Тут засмеялся Кит Мэйс:

— Как это характерно для вас! Вы думаете, что все вокруг только и думают что о собственной выгоде.

— А что, не все?

— Не все.

Машина опять погрузилась в молчание, но Роб чувствовал, что откровения еще не исчерпаны. В конце концов он не выдержат напряжения.

— Ну, говорите, говорите, вы же еще не закончили.

— Хм, на самом деле, — сказал Кит, подумав, — я хотел только сказать, что ваши успехи на финансовом фронте произвели на меня большое впечатление. Очень большое впечатление.

Роб хмыкнул и продолжал смотреть на дорогу.

— Спасибо. Не хотите повторить это моей жене?

За годы своего увлечения футболом Роб испытал, как ему казалось, все возможные эмоции — от высочайшей из наивысших спортивных радостей до нижайшего из низших спортивных поражений. Он переживал каждый эпизод с полной отдачей, зная, что будет следующая игра, придет новый сезон, и все начнется сызнова: мыльная опера под названием «футбольный фан-дом» будет разыграна с нуля до финала еще и еще раз. Но никогда Купер не опускался в такие глубины отчаяния, в которые погрузился теперь.

Началось все неплохо. Воодушевленные возвратом Пита Макдональда футболисты «Сити» вышли на поле сражаться, поэтому предматчевые опасения Роба не оправдались: первую половину игры команда провела в атаке. И в конце концов напор увенчался трудовым голом, который, невзирая на постоянную и оглушительную ругань в адрес президента клуба, несшуюся с трибун, был встречен громкими приветствиями приезжих фанатов.

Второй тайм отличался от первого, как день от ночи. Потому что после перерыва «Сити» стал играть так, будто принимает участие не в последних матчах сезона, а в товарищеской встрече в межсезонье.

Перехваты были вялыми, пасы — необъяснимо слабыми, а тактика, если считать, что она вообще имелась, — смехотворной. Когда был забит неминуемый при такой игре ответный гол, фанаты «Сити» встретили его с большим восторгом, чем остальные три сектора стадиона вместе взятые. А дальше игра и вовсе превратилась в фарс: ни одна из сторон не желала делать ничего, что могло поставить под угрозу их очко.

Затем все было кончено, и местный стадион никогда не слышал такого рева, которым приветствовали финальный свисток. Да что там, назвать это явление ревом — значит, сильно преуменьшить действительность. Это было цунами звука, которое, благодаря совместным усилиям десяти тысяч торжествующих голосов, эхом окатывало стадионы, словно неумолимая, неукротимая сила. С каждой секундой оно только нарастало. И направлен этот шквал был на одинокую фигуру в президентской ложе.

Не то чтобы Роб что-то слышал. Он провалился в знакомый ему режим замедленного восприятия и потерялся в своих мыслях. Его самые страшные кошмары сделали еще один шаг к яви.

Толчок в плечо вернул Купера обратно в реальное время. Роб поднял глаза и увидел улыбающееся лицо Кита Мэйса, склонившееся над ним.

— Пойдемте, мистер президент, — сказал Мэйс. — По-моему, вам срочно нужно выпить пива.

Роб вздохнул и пошел вслед за секретарем своего клуба к бару, а за его спиной ликующие толпы болельщиков «Сити» слились в едином порыве:

— Хотим одно очко! Хотим одно очко!

— Неблагодарные твари, — пробормотал Роб себе под нос.

Будет справедливо сказать, что, будучи футбольным фанатом десятки лет, Роб приобрел обширный и красочный словарь. Более этого, в рядах поклонников «Юнайтед» всем было известно, что если кому-то нужно подобрать хорошее крепкое словцо, то надо обратиться за помощью к Робу Куперу.

Поэтому, учитывая, какой день пришлось ему пережить, домой он прибыл во всеоружии, заряженный эпитетами по самые уши, готовый изрыгнуть поток или два словоизлияний на любого, кто будет глуп настолько, чтобы в этот момент попасться ему на глаза. Поэтому Роб даже обрадовался, когда еще с дороги увидел ватагу журналистов, разбивших лагерь перед его воротами. Он притормозил и стал ждать перерыва во встречном движении, чтобы свернуть к дому.

— Сейчас вы у меня получите, паразиты, — бормотал Купер, брызгая слюной, довольный тем, что его заметили и вся лужайка вокруг забора зашевелилась. — Сейчас я вам таких комментариев надаю, закачаетесь.

— Папа, — спокойно произнес Чарли, — это плохая идея.

Роб посмотрел на сына и быстро сообразил, что рядом с ним на подростковых плечах сидит мудрая голова.

— Знаю, — вздохнул Купер. — Просто мне нужна разрядка.

Он наблюдал за тем, как пресса суматошно готовится к десяти секундам бешеной активности, которые журналисты ждали, несомненно, долгие часы, и улыбнулся:

— Давай немного пошалим все же, а?

Чарли только покачал головой, когда отец выключил указатели поворота и, вместо того чтобы свернуть к дому, помчался по улице вперед.

— Какой же ты еще ребенок.

На протяжении получаса Роб пять раз проехал мимо дома и столько же раз инсценировал съезд к дому, и только на шестой он, хихикая, действительно повернул. Его маневры к тому времени полностью истощили журналистов, и они не сумели помешать его беспрепятственному проезду в раскрывшиеся ворота.

— Ну как, теперь тебе стало лучше? — спросил Чарли, немало смущенный поведением отца.

Оказалось, что Роб еще не наигрался. Створки еще не успели закрыться, когда он нажал на тормоза, хитро подмигнув сыну, выбрался из «бентли» и пошел обратно за ворота.