Ричард Форд - Канада

Он считал, что мне жилось бы лучше, если бы я вернулся в Грейт-Фолс, явился в полицейский участок, признался, что я — пропавший Делл Парсонс, и позволил полицейским взяться за меня всерьез: запереть в комнате с решеткой на окне, чтобы я смотрел сквозь ее прутья на мерзлую землю и ничего, кроме восемнадцатилетия, не ждал. Мама думала, похоже, что это самое худшее и есть. И мне оно все еще представлялось именно таким. Ответа для Чарли у меня не нашлось. Как почти и всегда. Чарли знал только себя. Ну и я знал, что будет самым худшим для меня, — какая бы участь ни ожидала Артура Ремлингера. И что бы ни случилось со мной, как с опорной точкой, каковые два слова означали, по моим понятиям, что я понадоблюсь ему для осуществления какой-то его прихоти, а когда все закончится, он обо мне забудет.

Чарли не хотелось рассказывать мне что-либо еще. И слушать меня сверх необходимого тоже. Я вылез из его старого грузовичка на занесенную песком, ветреную улицу Форт-Ройала, захлопнул дверцу.

— Большинство неудачников — это люди, которые пытались добиться успеха своими силами, — сказал Чарли. — Не забывай об этом.

Я промолчал. И Чарли уехал, предоставив меня моему будущему.

Когда появились двое американцев — в послеполуденный час того самого дня, утром которого Чарли рассказал мне о Ремлингере, — я находился в маленьком вестибюле отеля. Настоящего вестибюля «Леонард» не имел, его заменяла квадратная темная комнатка, из которой уходила наверх центральная лестница; здесь стояла конторка, на ней — звонок и лампа, а за конторкой были вбиты в стену гвоздики, на которых висели ключи. Я только что съел ленч и направлялся к моему чулану, чтобы поспать. Утром я поднялся в четыре, а вечером мне предстояло разведывать гусиные становища. Чарли сказал, что американцы появятся скоро, мне хотелось увидеть их, посмотреть, что они собой представляют, и потому я решил заглядывать в вестибюль как можно чаще, однако не думал, что они могут как раз в этот день и приехать.

Миссис Гединс, которая занималась своими делами на кухне и услышала звонок, зарегистрировала их. Она почти не разговаривала с ними. Когда каждый из американцев назвался — Раймонд Джеппс, Луи Кросли, — миссис Гединс подняла на них взгляд от регистрационной книги и выражение ее влажных шведских глаз оказалось суровым и недоверчивым, говорившим, что американцы наверняка врут, однако ее никому провести не удастся.

У каждого из них было по кожаному чемодану. И поскольку мне временами случалось относить багаж охотников в их номера, получая за это четвертаки, я остановился в ожидании у стены вестибюля, под портретом королевы Елизаветы. Миссис Гединс сказала американцам, что ночевать им придется в «Оверфлоу-Хаусе» (моей лачуге), потому что в отеле свободных номеров нет. (Номера имелись.) Она договорится с Чарли, что тот отвезет их, когда они будут готовы. Так я получил первое подтверждение того, что рассказ Чарли был правдив: эти двое приехали из Штатов, имена их были заранее известны, их здесь ждали. Между тем я был наполовину уверен, что услышал от Чарли вранье — историю, которую он выдумал по каким-то собственным его фантастическим причинам лишь для того, чтобы припугнуть меня. Однако американцы назвались упомянутыми Чарли именами — Джеппс и Кросли. Они приехали из Штатов, из «Города моторов». Настроение у обоих было приподнятое, они не пытались выдать себя за кого-то другого. И похоже, им даже в голову не приходило, что кто-то в Форт-Ройале может знать о них, а то и знать, зачем они сюда приехали. Не исключено было, что даже миссис Гединс знала, кто они, а стало быть, знали и другие, только американцы об этом не догадывались.

— Мы едем на западное побережье Канады, — с улыбкой сообщил Джеппс, тот, что постарше, бывший полицейский. Краснолицый, он носил на круглой голове парик из лоснящихся черных волос, выглядевших нисколько не натуральными. Парик придавал его лицу глуповатое выражение. Человеком он был низкорослым, полнотелым, с брюшком, туго обтянутым брюками, и в коричневых больших, как у клоуна, полуботинках. Что они собираются делать на западном побережье Канады, он не сказал.

Кросли был помоложе — ухоженный, с аккуратными, резкими чертами лица и коротко подстриженными черными волосами. Он тоже часто улыбался, однако глаза его настороженно шныряли туда-сюда, а кожа была смуглее. Кросли носил на мизинце золотое кольцо, которое нервно покручивал, — похоже, надето оно было недавно, для того чтобы сообщить ему вид менее аскетичный. Позже, когда труп убитого Джеппса лежал на полу моей хижины, мне, хоть и охваченному ужасом, пришлось помогать переносить его, да еще и прихватить парик, от которого на меня повеяло жутью. (Парик слетел с его головы при первом же выстреле.) До того я париков не видел, но понял — это он и есть. Меня поразило, какой он непрочный, маленький. Парик потом сгорел в бочке из-под нефти вместе с гусиными потрохами и перьями.

Кросли спросил у миссис Гединс, не найдется ли в отеле чего-нибудь поесть, у них ни крошки во рту не было со времени завтрака в Истейване. Миссис Гединс хмуро ответила, что ленч (который она называла «обедом») давно закончился (было почти три часа дня), однако в стоящем дальше по улице китайском ресторанчике им что-нибудь да приготовят. Я мог бы показать американцам, где это, — и тем уведомить их о моем существовании. Однако они сказали, что Форт-Ройал не так уж и велик («Городок», — произнес Джеппс в нос, голос его походил на голос Ремлингера). Единственную здесь китайскую «закусочную» они как-нибудь найдут. В Детройте есть целый китайский город, сказал Джеппс. Они часто бывают там с женами. Интересно будет сравнить канадского китайца с их мичиганской разновидностью.

Они попросили разрешения оставить чемоданы в вестибюле и поинтересовались у миссис Гединс, как тут обстоят дела с гусиной охотой. По дороге сюда они видели в небе тысячи гусей, и время от времени один из них падал, подстреленный, надо думать, с земли. Ружья у них с собой, сообщил — как-то неуверенно — Кросли. Может, удастся устроить охоту в один из ближайших двух дней. Им хочется поездить по окрестностями, полюбоваться видами (как будто кто-нибудь приезжает в Форт-Ройал, Саскачеван, в ветреном и холодном начале октября, чтобы насладиться достопримечательностями). Никто бы в такую чушь не поверил, она всего лишь подтверждала, что эти двое — именно те, о ком говорил Чарли.

Миссис Гединс ответила, что на этот счет им лучше поговорить с мистером Ремлингером, владельцем отеля, организацией охоты занимается здесь он. Его можно найти в столовой, а вечером в баре. Охотников в отеле много, сказала она. Наверное, для новых мест не найдется, разве что кто-то из уже приехавших проснется поутру пьяным либо больным.