Пелам Вудхаус - Парни в гетрах. Яйца, бобы и лепешки. Немного чьих-то чувств. Сливовый пирог (сборник)

Мы сказали «прибыл», но Флобер выбрал бы другое слово. Он написал бы «ввалился» или «вкатился», поскольку автор детских книг был неимоверно толст. Бинго сразу пожалел, что пропадает такой товар. Если бы Керк Роквей был его дядей, Пуффи немедленно заплатил бы 20 фунтов.

— Мистер Литтл? — сказал гиппопотам в человеческом образе. — Я счастлив! Я горд! Книги вашей жены услаждали меня много лет. Я постоянно их читаю и не стыжусь своих слез. Как она?

— Спасибо, хорошо.

— Я рад. Мистер Литтл, и не думайте платить! Я этого не допущу.

— Что?!

— Не допущу. Как я посмотрю ей в лицо, если разрешу вам тратить деньги?

Вестибюль в «Баррибо» построен прочно, но Бинго показалось, что он не то шатается, не то танцует. Две колонны отскочили назад, а там — и вбок. Сперва наш герой онемел от счастья, потом пробормотал что-то невразумительное.

— Ах, ерунда! — сказал Керк Роквей. — Пойдемте в зал.

Пока они ели семгу, говорил только гость. Когда подали суп, Бинго еще молчал. Вечер был теплый, зал — большой, американец устал, пробираясь к столику, и после пятой ложки полез за платком, чтобы отереть лоб. Заодно из кармана, прямо Бинго в тарелку, упала фотография. Тот выудил ее, стал промокать салфеткой, заметил в ней что-то знакомое — и с удивлением понял, что это миссис Бинсток.

— Вы знаете мою тетушку? — спросил он.

— Кого-кого?

— Тетушку.

— Эта божественная женщина приходится вам тетей?

— Да.

— Удивительно!

— Я тоже удивляюсь. А почему вы ее носите на сердце?

Американец ответил не сразу. Вероятно, он покраснел, но точно мы сказать не можем, у него вообще было багровое лицо.

— Знаете что? — осведомился он.

— Нет, — ответил Бинго, — не знаю.

— Я приехал, чтобы на ней жениться.

— Как?! Вы с ней помолвлены?

— Нет.

— Нет?

— Нет. Понимаете, год назад она была в Сан-Франциско.

— Помню. Она любит путешествовать.

— Мы встретились на званом обеде. Это был День благодарения, подали индейку, сладкий картофель, пирожки с изюмом — ну, все, что полагается. Она сидела напротив и ела. Не клевала, как другие, а наслаждалась едой, вникала в нее, вкушала. В общем, я был потрясен. Когда она взяла пирожок, я понял, что судьба моя решена. Предложения я еще не делал.

— Почему?

— Мне страшно.

— Ну что вы!

— Страшно.

— Чего же вы боитесь?

— Не знаю. Боюсь, и все.

— А выпить не пробовали?

— Как же, пил ячменный отвар. Не помогло.

— Еще бы! При чем тут отвар? Да я бы в жизни не женился, если бы не пиво с шампанским. Шампанское и пиво, вот ваш путь.

Керк Роквей смутился:

— Это же крепкие напитки! Я обещал покойной матушке их не пить.

— Ну, вызовите ее через медиума, объясните, она поймет. Но это долго, сразу их не выманишь. Бог с ним, пейте, а потом отправимся к тете. Наверное, она уже вернулась. Эй, любезный! Бутылочку Боллингера и все пиво, какое есть.

Примерно через полчаса Керк Роквей смотрел через стол красными, сияющими глазами.

— Старик, — выговорил он, — мне нравитесь тввое ли-цо.

— Вот как?

— Ддъ. А пчму?

— Не знаю.

— Птмшт не пхжж на Мор-ти-ме-ра Фриз-з-зби.

— А кто это?

— Кри-тик.

— Да?

— Ддъ. Нпсыл: «Мссср Рыквввй (эт я) думмт, чтъ у де-тей во-дян-ка моз-га».

— Какой ужас!

— Ужжжс.

— Он с ума сошел!

— А то! Дамм в ры-ло. Счас и дамм.

— Где он?

— В Сынфрцссск.

— Это далеко. Пойдемте лучше к тете.

— Теттть? А, чъррт!

— Да-да. Пойдем.

— Ладддн. Знаешшшь, что я сделлл?

— Подчините ее своей воле?

— Имъннн. Мы пъженьсссь. Ты где жънилсссь?

— В регистратуре.

— Быстрр?

— Да.

— Годитсссь. Пикнет — в ры-ло. Иди плати.

— Платить?

— Д-дъ.

— Так вы угощаете!

— С ччь ты взъл?

— Я — муж Рози Бэнкс.

— Нньзна, — сказал Керк Роквей. — Сам пзвал, сам плти. А то дъм в ры-ло.

Выбора не было. Застонав, Бинго нащупал в кармане купюру и дрожащей рукой протянул ее официанту.

Тетя жила в Кенсингтоне. Они взяли такси. Керк вносил оживление в поездку, испуская вопли, запомнившиеся со школьных времен. Последний он завершил, звоня в дверь.

Открыл им Уилберфорс, дворецкий. Керк похлопал его по манишке.

— Веди к вождю! — сказал он.

— Сэр?

— Ну, к этой, к хозяйке. Есть разговор.

— Миссис Бинсток в отъезде. Не могли бы вы удалиться, сэр?

— Еще чего! — взревел Керк, стуча по манишке, словно дятел. — Сговорились! Затаились! Ничего, я найду на вас управу!

Тут он замолчал, не потому, что завершил мысль, а потому, что упал с крыльца. Глядя из прихожей, Бинго подметил, что он дважды перевернулся, но ручаться не мог бы, от волнения.

— Тети нет? — спросил он, когда дворецкий закрыл парадную дверь.

— Нет, сэр. Вернется завтра.

— Что ж вы ему не сказали?

— Он выпил, мистер Ричард. Если нетрудно, взгляните на него.

Намекал он на то, что Керк Роквей мерно бьет молотком в дверь, одновременно выкликая, что любимую женщину похитила шайка Мортимера Фризби. Внезапно звуки оборвались, и, выглянув в окошко, Бинго увидел, что нежный певец из Сан-Франциско беседует с полисменом. Слов он не уловил, но они были горьки, ибо Керк достаточно скоро ответил на них ударом в нос. Тогда длань закона схватила его и увлекла во тьму.

Наутро судья отнесся к делу серьезно. Волна беззаконий захлестнула Лондон, сказал он, и те, кто подливает масла в огонь, избивая полисменов, получат по заслугам.

— Две недели, — добавил он, переходя к самой сути; и Бинго в полном отчаянии вышел на улицу.

Через две недели, думал он, конкурс кончится. Будущее темно. Когда-то он слышал стишок: «Окутал душу мрак темнее адских недр», и теперь поражался его точности. Поистине, лучше не скажешь.

Один луч слабо мерцал во мраке — сегодня приедет тетя, а иногда, если к ней хорошо подойти, она что-то дает. Шанс невелик, Чарли Пиклет определил бы его «100 к 8», но все-таки, все-таки… Бинго побежал к ее дому.

— Доброе утро, Уилберфорс.

— Доброе утро, мистер Ричард.

— Однако удружили вы мне!

— Не будем об этом говорить.

— Ладно, не будем. Тетя дома?

— Нет, сэр. Они пошли что-то купить.

— Они? — удивился Бинго, полагавший, что при всей ее толщине тетя все же не тянет на pluralis [25] Множественное число ( фр.) . .

— Madame и сэр Геркулес, мистер Ричард.

— Какой еще Геркулес?

— Супруг madame, сэр. Сэр Геркулес Фолиот-Фолджем.

— У-о!

— Да, сэр. Насколько я понял, они плыли на одном пароходе. Свадьба состоялась в Неаполе.

— Вот это да! Чего только не бывает…

— Совершенно верно, сэр.

— Нет, это надо же! А какой он?

— Лысый, сэр, томатного цвета, очень солидный.

Бинго вздрогнул:

— Солидный?

— Да, сэр.

— В какой степени?

— Если пожелаете, сэр, взгляните на фотографию. Она в будуаре у madame.

— Пошли, — сказал Бинго.