Питер Пиццелли - Кухня Франчески

Лоретта, высунув голову из кухни, позвала детей ужинать, но они без напоминания, толкаясь и пихаясь, уже спускались по лестнице.

— Эй! — крикнула им Лоретта. — Сколько раз говорить, что нельзя баловаться на лестнице?

— Она первая начала, — захныкал Уилл.

— Идите мойте руки, — прервала его Лоретта.

— Мам, где ты нашла ее? — спросила Пенни, когда они втроем уселись за стол. — Она так выглядит, даже не знаю, ей лет сто пятьдесят.

Пенни, положив себе пюре, пошла с тарелкой в гостиную смотреть телевизор.

— Правда, ма, — подхватил Уилл, уминая за обе щеки мясо. — Где ты нашла эту миссис Компа-бомба? Такое имя и не выговорить. В доме престарелых? — Он тоже подхватил тарелку и устремился следом за сестрой.

— А что еще вам надо! — крикнула вдогонку Лоретта. — Она очень милая женщина. Ее зовут миссис Кампаниле. Если вам трудно запомнить, называйте ее просто миссис Ка.

Не желая больше обсуждать это, Лоретта перевела разговор на другую тему:

— Надеюсь, никому из вас не задали слишком много на понедельник. Если задали, то приступайте прямо сейчас. Не желаю ничего слышать о ваших уроках в десять часов вечера в воскресенье.

— Мы вместе с Дженной делаем общее задание, — заявила Пенни. — Поэтому мне нужен будет компьютер сегодня вечером.

— А мне нужен Интернет, чтобы зайти на мой «ю-ги-о»! — закричал Уилл.

— Мое задание намного важнее твоих глупых игр, — отрезала сестра.

— Это несправедливо, ма, — пожаловался Уилл. — Она только с подругами переписывается, и больше ничего.

— Хватит! — остановила пререкания Лоретта. — Дай сестре немного поработать, а ты сделаешь то, что хотел, позже. Вы уже достаточно взрослые, чтобы поделить компьютер между собой. А если не сумеете договориться и по-прежнему будете ссориться, я заберу его себе. Вот и все.

— Ладно, — сказала Пенни.

— Ма, а что дальше? — спросил Уилл. — Она опять придет в понедельник?

— Миссис Кампаниле? Надеюсь, что да.

— Опять?

— Да, придет, потому что в данный момент у меня нет плана «В», — заключила Лоретта.

В субботу днем Франческа отправилась в библиотеку, чтобы вернуть книги. Когда она вошла, ее подруги уже сидели там и штудировали программы телепередач, выбирая фильмы для вечернего просмотра.

Франческа подробно рассказала им о своем первом рабочем дне.

— По крайней мере мне не пришлось ничего готовить и убирать, хотя у меня была такая мысль, — призналась она. — Об одном лишь сожалею. Утром, пока собиралась, я так волновалась, что даже не подумала о том, чтобы захватить что-нибудь поесть детям, когда они вернутся из школы. Вы бы видели, какую дрянь они едят!

— Пусть едят что им хочется, — махнула рукой Пэг. — Так будет лучше для тебя. Стоит хоть раз что-нибудь приготовить им, как они все время будут ждать твоего обеда. Кроме того, у них может быть аллергия на продукты.

— Аллергия?

— Вот именно, — вмешалась Натали. — Разве ты не прочитала об этом в своих книгах? Сегодня многие дети страдают от аллергии на арахисовое масло и бог весть еще на что. Тебе следует быть осторожнее.

— Ну, расскажи подробнее, — подзуживала Пэг. — Наверное, в доме у них страшный беспорядок?

— О, там не столь уж плохо, — ответила Франческа. — Ну, все будто не первой свежести, если вы понимаете, о чем я. Думала было прибраться, пока мать не вернулась с работы…

— Выбрось из головы! — фыркнула Пэг.

— Не беспокойся. Я даже пальцем не пошевелила, — заверила ее Франческа.

Конни наклонилась поближе, слегка подтолкнув Франческу локтем в бок. Ее глаза заблестели.

— Давай, расскажи о детях. Как они?

— Ох, если бы вы их видели! — воскликнула Франческа, всплеснув руками.

— На самом деле такие прелестные? — вздохнула Натали.

— Да вы бы целый час щипали их за щечки, окажись они рядом с вами.

— Слушайте, внешность обманчива, — предостерегла Пэг. — С прелестными детьми всегда больше мороки.

— Возможно, ты права, — согласилась Франческа. — Не могу пока ничего сказать, но не думаю, что они плохие. Во всяком случае, у меня не возникло такого впечатления. Скорее, им чего-то не хватает.

— Чего? — одновременно воскликнули подруги.

— Сама не знаю, — ответила Франческа. — Но я не перестаю об этом размышлять.

После библиотеки Франческа пошла в церковь. Она спешила прийти до начала службы, чтобы помолиться в храме, еще безлюдном и тихом. Ей очень нравились эти минуты, так располагающие к спокойному течению мыслей.

Однако сегодня ни молитва, ни служба не восстановили ее душевного равновесия. Франческа часто отвлекалась от службы, рассеянно бормотала псалмы, подстраиваясь под остальных прихожан, и то и дело вспоминала о семье миссис Симмонс. К тому же ее мучила совесть, что она не сказала своим детям о решении работать, хотя в глубине души считала это сугубо личным делом. Кроме того, ей было стыдно перед своими библиотечными подругами, потому что она не откровенничала с ними как обычно. Конечно, в чем-то они правы, предупреждая ее о вероятном обмане. Многие стремятся извлечь как можно больше выгод от людей, которые им помогают. Однако Лоретта Симмонс, на ее взгляд, была не из тех. Одно Франческа понимала ясно: пока она не узнает лучше семью Симмонс, ей следует быть осторожнее.

Погруженная в свои мысли, Франческа после службы коротко поприветствовала отца Буонтемпо и вышла из храма. Ранняя зимняя ночь уже распростерла над городом темное покрывало. В сумерках Франческа не сразу отыскала свою машину на стоянке и слегка озябла. Остывший двигатель никак не хотел заводиться, и когда Франческа наконец поехала, она была совсем расстроена.

Подъехав к дому, Франческа, к своему удивлению, увидела припаркованную перед ним машину. Свернув на подъездную дорожку, она быстро прошла к крыльцу. Войдя в прихожую, она скинула пальто и устремилась на кухню. Молодой мужчина, сидевший за столом, читал газету. Оторвавшись от чтения, он слегка улыбнулся, когда она вошла, но ничего не сказал и опять принялся за газету. Уязвленная таким равнодушным приветствием, Франческа попробовала нахмуриться, придать лицу суровое выражение, но все напрасно — у нее ничего не получилось. Радость переполняла ее. А как же иначе?

Джо вернулся.

Франческа налила воды в кастрюлю и водрузила ее на плиту. Бросив щепотку соли, она прибавила огонь и накрыла кастрюлю крышкой. Тем временем она почистила и порубила чеснок, бросила его на сковородку с уже разогретым сливочным маслом и присыпала все молотым красным перцем. Убавив пламя, она оставила соус томиться под крышкой.

Джо по-прежнему внимательно изучал спортивную рубрику. С той минуты, как мать вошла в кухню, он не проронил и двух слов. Но его молчаливость не означала равнодушие или черствость. Франческа хорошо знала, что такой склад характера он унаследовал от отца. Она не помнила случая, чтобы ее сын повысил голос или потерял самообладание в отличие от нее или сестер, которые отличались взрывным темпераментом.