Олег Красин - Дети Метро

— Я не обижаюсь, Анжелика Игоревна. У вас всё?

— Да, можешь идти.

Разговор с директором компании оставил у Кати неприятный осадок в душе. Вначале у неё возникло чувство возмущения бесцеремонным вмешательством Анжелики в их отношения с Никитой. Кто она такая, чтобы выступать судьей или указывать ей как себя вести? Она не мать, да и не подруга.

Если Анжелике мешают их отношения, то она, Катя, запросто может поменять компанию. У неё известная репутация в городе, её знают в крупных фирмах, таких как «Миэль», «Инком». Она без труда сможет туда уйти, вместе с ней уйдет и Никита, Катя в этом не сомневалась. Пусть потом Анжелика беситься от бессильной злобы и выше задирает юбку, показывая свои худые ляжки. Ей это не поможет!

Потом, после первых минут, когда возмущение начало понемногу стихать, она по-другому посмотрела на эту ситуацию — слегка отстраненно. Она подумала, что Анжелика Игоревна стареющая женщина и ревность с её стороны должна быть делом обычным. Еще неизвестно, как будет вести себя Катя в её возрасте. Наверное, надо относиться к этому без обид, с определенной долей юмора, как относится Никита.

Вернувшись к себе в офис, Катя, чтобы отвлечься от дурных мыслей, взяла небольшое зеркальце, осмотрела свое лицо. Ей показалось, что у неё отяжелел подбородок, немного увеличился нос, а ведь ей едва за тридцать.

«Боже мой, как быстро старится лицо! — испугалась она, — и этот нос! Он такой крупный, большой. Может, сходить к косметологу, посоветоваться?»

Она подумала, что именно нос, с её точки зрения, совсем не симпатичный, не изящный и заостренный, а тупой, как бульба, является причиной недостаточного внимания мужского пола. Как часто это бывает у женщин, Катя считала, что успех её личной жизни целиком зависит только от внешности. Она взяла помаду, подкрасила губы, продолжая выискивать изъяны на своем лице.

В это время её грустные размышления о быстро уходящей молодости прервал звонок на мобильник. На экране сенсорного телефона она увидела фото своей подруги Вики, с которой ездила по утрам в метро.

— Привет, Викусик! — радостно поздоровалась Катя, давно не общавшаяся с подругой, — как у тебя дела?

— Ой, у меня нормально, новый бойфренд нарисовался, такой сексуальный, похож на ведущего Ивана Урганта. Кать, а ты как?

— Значит у тебя всё супер? А у меня всё так же, встречаюсь тут с одним, на работе.

— Надо бы как-то сбежаться, потрещать в «Шоколаднице» или «Старбаксе». У вас рядом с Павелецкой, на Китай-городе есть.

— Давай сегодня после работы.

— Окей. Слушай, а тот молодой человек из метро, ты его больше не видела?

Вика казалось, что между её подругой и этим молодым человеком рано или поздно должны были завязаться отношения, уж слишком пристальный интерес вызывала у него Катя.

— Нет, не видела около двух недель, наверное, уехал куда-то.

— А ты подсчитываешь? Ох, смотри подруга, не влюбись!

— Было бы в кого! Я же тебе говорю, что он больше не ездит в метро.

— Ладненько, вечером поговорим. У моего бойфренда есть приятель, что если мы замутим вам встречу? — Вика захихикала.

— Сегодня? Нет, я не в форме. Давай в следующий раз, сегодня просто поболтаем, попьем кофейку с берлинским пирожным.

— Ох, Катиш! — Вике нравилось называть её на французский манер, с ударением на последнем слоге, — ты меня соблазняешь. Я и так уже поправилась, худеть надо. Прикинь, набрала пару лишних кило, джинсы еле сходятся.

— Ничего, похудеешь потом, с бойфрендом в постели.

Завершив разговор с Викой, Катя уткнулась в компьютер. Она чувствовала, что рядом мается Никита, не знавший как загладить свою вину перед ней. Он, то подходил без дела к окну, разглядывая с высоты тринадцатого этажа достопримечательности пролегающей внизу улицы, то пытался заговорить с Василием. Но молодой человек был занят и не сильно отвлекался на разговоры.

На внешне грубоватом лице Никиты застыло чувство смущения, столь непривычное для него, поскольку лицо Катиного бойфренда обычно выражало небольшую палитру чувств, и смущение, неловкость, были не из их числа. Наконец, он не выдержал.

— Кать, ну извини! Забей на мои слова, не знал, дурак, что говорю! Я иногда люблю потрепаться, вот с языка и сорвалось.

Девушка оторвалась от экрана компьютера и повернулась к нему.

— Больше так не делай! Ты понял?

— Окей, Катюш! Готов вечером загладить вину, выбирай ресторан!

Узнав от Леры о том, что Стас завел бизнес втайне от хозяев сети, Александр Белорыбов, этот «битый пиксель» по определению Стаса, довольно быстро установил объемы поставок, обороты «подпольной империи» Гусарова, а также людей, с которыми тот работал в салонах.

В отличие от Максима, Белорыбов недолго раздумывал о том, что ему делать. Он сразу решил рассказать обо всем Камо, но рассказать осторожно — кто знает, какие ветры дуют в верхах. Ему хотелось действовать наверняка, как действует опытный бухгалтер, умело сводящий баланс. Не зря он и был бухгалтером.

Вскоре подвернулась возможность переговорить с Камо. Тот, как один из хозяев сети, приехал в головной офис для деловых переговоров с поставщиками. Белорыбов знал, что «Автолюкс» планировал перейти на торговлю новой линейкой автомобилей «Форд», расширить бизнес, и компании требовались большие объемы.

Камо, будучи настоящим южанином, любил золото. На его длинных худых пальцах были надеты массивные золотые перстни, а на груди болталась золотая цепь, просвечивая сквозь футболку. На руке поблескивал золотой «Ролекс», стоящий не менее семи десятков тысяч евро. В прежние времена Камо с удовольствием бы демонстрировал золотозубую улыбку, но сейчас это было не модно. Сейчас богатство определялось белизной металлокерамики и количеством имплантов, вживленных в челюсть.

Он был из тех армян, которые начали бизнес в перестроечные времена, переехав после резни в Сумгаите в столицу. Быстро развивающаяся армянская диаспора помогла ему с первоначальным капиталом, и он открыл магазин по торговле запчастями «Жигулей». С этого всё началось тогда, в далеком 1991-м году.

Ныне он, наравне с младшим братом Артуром, владел половиной доли в сети автосалонов «Автолюкс» и чувствовал себя хорошо — появились лишние деньги, появилась недвижимость в Москве, Подмосковье и за границей, появилось время подумать о том, куда еще сделать денежные вливания. Он раздумывал: следовало ли покупать смежный с автосферой бизнес или полностью изменить профиль — податься в фармацевтику, строительство, торговлю ювелирными изделиями.

Когда в переговорную, которую он обычно занимал при посещении центрального офиса, вошел Белорыбов, то застал Камо, сидящего в расслабленной позе на кожаном диване. Перед ним стояла пузатая пустая рюмка, а рядом начатая бутылка армянского коньяка.