Александра Стрельникова - Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

— А у нас гости, — сказал Николай. — И ужас, как есть хочется, — добавил он, начиная выкладывать содержимое сумок: молоко, кефир, хлеб, вареную колбасу, наполовину вытекшие из бумажного пакета яйца и картошку.

Виктор удивился, но уже не так сильно, как при встрече у института. А Мила сказала немного кокетливо: «Я вижу, вам нужна женская помощь»…

— Еще как нужна, вы даже не представляете, — заверил ее Николай, отламывая кусок батона и запивая его кефиром из пакета.

Вскоре в квартире вкусно пахло жареной картошкой, на фоне которой не так сиротски выглядела студенческая глазунья. Мила тонко нарезала хлеб и колбасу, заварила чай. И вино, и торт оказались очень кстати. Они сидели втроем в комнате у Виктора.

— Давно так вкусно не обедал, — сказал Николай.

— И я тоже, — улыбнулся Виктор.

В дверь позвонили. Виктор пошел открывать.

— А вот еще один наш постоялец, — представил Виктор гостье высокого кареглазого брюнета.

— Здрасьте… Михаил, — сказал тот, немного поклонившись Миле и держа в руках сумку примерно с тем же набором продуктов, которые принес Виктор.

— А это наш бо-ль-шо-й специалист по международному праву из Ленинграда, — отрекомендовал его Николай, отправляя в рот большой кусок торта. — И тихонько добавил, когда Михаил пошел в свою комнату, — скупой рыцарь и халявщик…

— Миша, иди чай пить, — пригласил соседа по квартире Виктор, когда тот замаячил в коридоре.

Мила помыла посуду и стала собираться домой. Виктор, которому предстояло много заниматься, пошел ее провожать. Когда прощались у метро, он легонько пожал ей руку.

«Вот тюфяк», — невольно подумала Мила, — хоть бы в щеку для приличия поцеловал»…

Впрочем, ее устраивало, что Виктор был именно таким: немного «ни рыба — ни мясо».

Выйдя на своей станции метро, Мила направилась не домой, а в ближайший хозяйственный магазин. Она купила пару резиновых перчаток, чистящие средства, стиральный порошок, швабру, резиновый коврик для ванной. А придя домой, порылась в шифоньере и нашла там хоть и бэушные, но весьма симпатичные шторы для окон и покрывало. Выбрала кое-что из посуды — тарелки, чашки, пару небольших кастрюль, сковороду. В общем, все по хозяйственной части.

В следующий свой визит Мила приехала на такси. Не смогла предупредить о встрече. Может быть, это даже было и хорошо, что телефона в квартире не было.

Был снова выходной, и снова двери ей открыл Николай, который вообще встретил ее с распростертыми объятиями, когда увидел швабру и прочие хозяйственные принадлежности.

— Если вы не хотите, чтоб вас выгнали хозяева, надо следить за порядком, — деловито заметила Мила парню.

Она вошла в комнату Виктора, который, как сказал Николай, уехал в библиотеку вместе с Михаилом, и начала уборку. Молодая женщина вытерла пыль, помыла пол, аккуратно сложила разбросанные книги и тетради с конспектами. Повесила свои шторы, застелила кровать новым покрывалом. Затем перешла на кухню.

Студенты здесь прожили не более двух недель, но новая белая газовая плита уже была вся в подтеках кофе и жирных желтоватых пятнах от подсолнечного масла, на котором будущие специалисты по международным связям жарили яичницу и картошку. А туалет и ванная вообще нуждались в хорошей санобработке. Зайдя в них, Мила брезгливо поморщилась: «Понятно, трое мужиков, а убирать никому не хочется. Ну, что ж… Поработаем уборщицей и домработницей для пользы дела», — подумала отнюдь не трудолюбивая и не бескорыстная Мила.

Затем она вымыла широкий коридор. В кухне и ванной прикрепила бумажки с напоминаниями соблюдать чистоту.

Немного отдохнув, вскипятила чайник, сделала бутерброды с сыром и колбасой. Затем позвала Николая. (Ей очень хотелось понравиться соседям Виктора, чтобы они о ней хорошо отзывались).

Кому ж это не понравится? А тем более выхваченным уже несколько лет из домашней среды молодым людям, оказавшимся на окраине неуютной, продуваемой всеми ветрами неприветливой Москвы?

Приятно это было и Виктору, уставшему и голодному, вернувшемуся после многочасового пребывания в библиотеке.

А потом все как-то само собой завертелось… Однажды Миле позвонил Николай и сказал, что Виктор сильно простудился и просил заехать. Ох, как встрепенулась Мила. Она поняла, что ее час пробил… Набрав лекарств, продуктов, прикупив еще по дороге лимонов и меду, она направилась на окраину Москвы. Не забыв предупредить мать, чтобы та не волновалась, если ее пару дней не будет дома.

В общем, через пару месяцев в холостяцко-молодежной квартирке на юго-западе Мила была уже совсем «своя»… У нее был ключ, она могла прийти в любой день, в любое время. Ребята были благодарны ей еще и за то, что она вынудила хозяев квартиры врезать добротные замки, а также выпросила у них, хоть и плохонький, но все же холодильник.

Приближался Новый год. Ирине Михайловне очень хотелось пригласить Виктора в гости. Но Мила считала, что еще не время. Да и сам он не стремился в гости. А Миле тоже хотелось оторваться на новогоднем празднике в молодежной компании, для чего отлично подходила съемная квартира на окраине Москвы.

Сосед Михаил уехал на каникулы к родителям в Ленинград. К Николаю должна была прийти девушка (очередная пассия). И еще напросился в гости один однокурсник из общежития с подружкой, узнав, что Мишкина комната пустует.

Было часов девять вечера, небольшая елочка была уже наряжена. Мила занималась праздничным столом. Она предусмотрительно принесла из дому, приготовленную Ириной Михайловной «селедку под шубой», салат «оливье», понимая, что это будут основные блюда. А еще Ирина Михайловна передала большой кусок торта — «наполеона». Ей казалось, что вкусными домашними блюдами она заманит Виктора в гости…

Вот ввалился запыхавшийся и припорошенный снегом Виктор с двумя бутылками шампанского, мандаринами и коробкой шоколадных конфет.

— Как, еще никого нет? — удивился он.

— Да… хотя скоро надо провожать старый год, — улыбнулась Мила и в ее голосе зазвучали нежные нотки, — год, который принес нам столько приятных неожиданностей…

— Ну, тем хуже для них, съедим все самое вкусное, — отозвался Виктор, приветливо глянув на Милу, и вынул из кармана небольшую коробочку очень модных и дефицитных болгарских духов, которые назывались «Быть может».

Мила просияла от подарка и чмокнула молодого человека в щеку.

— Надо сыр нарезать и краковскую колбаску, — сказал Виктор, деловито направляясь на кухню.

Он также помыл мандарины, выложил их в стеклянную вазу. И понес ароматные оранжевые плоды, прихватив еще пару бутылок с шампанским, в свою комнату. Стол действительно получался праздничный.

Мила зажгла новогодние ароматизированные свечи.