Ира Брилёва - Приключения вертихвостки

К вечеру я совершенно обессилела. Но зато теперь в моем гардеробе помимо юбчонки и драного свитера завелись парочка приличных шуб (зима в нашей стране всегда наступает неожиданно), кожаный плащик, четыре замечательных курточки на все случаи жизни и целый ворох платьев, стильных брючек и блузок, бесконечное количество дорогого белья и еще миллион всяких женских штучек, которые делают нас неотразимыми. Не была забыта косметика и бижутерия. Коробки с обувью выстроились стройными рядами, словно солдаты и генералы моей новой армии. А свои драгоценности я всегда хранила в банковской ячейке. Так что им и раньше ничего не угрожало.

Я позвонила Фёкле и поинтересовалась, как ее дела. Фёкла радостно проворковала, что моя родственница — милейший человек, и сейчас она учит Фёклу лепить пельмени. От этого занятия моя «мисочка» пребывала в полном восторге. Я успокоилась на ее счет и решила, что сегодня я вполне могу лечь спать пораньше.

Утром, лежа в постели, я неожиданно для себя самой созвонились с новым знакомым. Просто так, поболтать. Я здраво рассудила, что, пока Дэвик болтается в больнице, и я временно осталась без поддержки, мне не помешает новая встреча. Да и мужик мне понравился. А почему бы и нет? Эммануил откликнулся на мой звонок так быстро, словно бы ждал, когда я позвоню.

— Привет. Ничего, что спозаранку? — спросила я.

— Нет, что ты. Я уже на работе. Бизнес требует постоянного хозяйского взгляда.

— Послушай, может, я не вовремя. У тебя же с утра наверняка заседания-совещания.

— Нет, нет! Ни в коем случае, — в его голосе вспыхнуло отчаяние, и я поняла, что мужик «попал». Я всегда точно определяю, как ко мне относится противоположный пол по самым микроскопическим черточкам. А тут такая буря чувств! Я удовлетворенно улыбнулась — чего скрывать, Эммануил и меня не оставил равнодушной. Что-то в нем было такое, неординарное, что ли. Я ведь этого добра видела-перевидела. А вот он чем-то мне приглянулся.

— Хорошо, хорошо, — поспешно откликнулась я. — Не волнуйся, мне тоже приятно с тобой разговаривать.

— Правда? — его вопрос прозвучал чуть более поспешно, чем этого требовал обычный этикет, и я снова заулыбалась.

— Правда. А давай сегодня встретимся? — я задала этот вопрос самым невинным тоном, но ток, который пробежал по телефонным волнам прямо ко мне в ухо был похож на средний электрический разряд шаровой молнии. Давно уже никто не отвечал мне с такой радостью:

— Я мог об этом только мечтать. Подожди одну секунду. Я занят! — властный окрик, которым Эмик одарил кого-то рядом с собой, заставил поежиться даже меня. «Ого, — мелькнула в голове одинокая мысль, — а мы и так умеем?» Но тут же солнышко вновь проглянуло: — Зоя, вы еще на проводе? — Зоя? Ах, да! Эта моя дурацкая привычка! Но теперь уже поздно сожалеть об этом. Зоя так Зоя! Надо привыкать!

— Угу. Я думаю, часов в семь в «Папе Карло». Идет?

Я весь день ждала вечера. Я слонялась по дому, и у меня все валилось из рук. Пару раз звонили детективы. Доложить, что все в порядке. Деньги отрабатывают. Я позвонила мисс Марпл. БабМаша, как всегда в благодушном настроении, рассказала мне, что занимается некоторым образованием госпожи Фёклы, поскольку нашла в ее интеллекте большие, зияющие пустотой, дыры.

— Обучение проходит успешно, — констатировала старушка, — жаль, что в театр нельзя выйти. Но, думаю, когда все утрясется, мы что-нибудь придумаем.

Я поблагодарила мою новоявленную родственницу и, бросив телефон на кровать, снова продолжила свое хаотичное движение по квартире. Я так кружила еще часа два, а потом, пытаясь быть с собой честной, наконец взяла себя в руки, сварила крепкий кофе и, сев на кухне, честно призналась самой себе, что заболеваю. Я знала симптомы этой болезни. Она еще никогда не накрывала меня с головой, но по первым признакам ее я уже понимала — я влюбляюсь. Окончательно и бесповоротно. В первого встречного. И зовут его странным именем Эммануил.

Сделав это усилие над собой, я наконец успокоилась. Ну и что здесь страшного? Я не замужем, то есть, абсолютно свободна в принятии решений. Я не глупа — это очевидно. Я не урод — и это более чем очевидно. Но, самое главное, что предмет моего интереса также проявляет ко мне явную симпатию. И это обстоятельство нравилось мне все больше и больше.

Наконец-то стрелка часов начала приближаться к цифре «пять». Я, смакуя каждое свое действие, начала потихоньку собираться. Сделав макияж, я уселась на табуретку перед распахнутым гардеробом и задумалась. Что бы такое мне сегодня надеть? После получасового раздумья я пришла к выводу, что брючки и красивый свитерок еще никого не портили. И нейтрально, и нарядно. Новая куртка, как мне объяснила продавщица, из рыбьей кожи — почти невесомая, чудо какое-то! — дополнила мой вполне респектабельный вид.

Около семи мой автомобиль остановился у «Папы Карло». Эммануил уже ждал меня, и когда я вошла, поднялся мне навстречу с роскошным букетом белых лилий в руках.

— Ого, — только и смогла выдавить я из себя.

— Это вам, — улыбаясь самой обворожительной из мужских улыбок, сказал Эмик.

— Да что вы! Красота какая! — Я не лукавила. Обожаю цветы и красивые ухаживания.

Мы поужинали, и я была как в каком-то волшебном тумане. Эмик рассказывал о себе, о своем бизнесе, о своей жизни. У меня было такое ощущение, что он хочет как можно быстрее посвятить меня во всю свою прошлую и нынешнюю жизнь. За три часа я узнала его так хорошо, словно бы мы были знакомы добрый десяток лет. Он, пожалуй, не рассказал только, какие прививки ему сделали в детском саду, а обо всем остальном я узнала в самых мельчайших подробностях. Но, несмотря на такую вселенскую откровенность, я заметила, что он тщательно обходит все мои вопросы о его родных. Об этом я спрашивала по инерции. Не имея сама в этом смысле ни кола ни двора, я всегда живо интересовалась, как с этим дела обстоят у окружающих.

— Знаешь, я тебе о них как-нибудь в другой раз расскажу, — скромно сказал Эмик. «Ну, ладно, — подумала я, — мало ли в каких отношениях люди бывают со своими ближайшими родственниками. Я всякое видела». И больше ни о чем таком я его не спрашивала.

Мы объелись — в «Папе Карло» оказался потрясающий шеф, — и теперь сидели, лениво откинувшись на удобные диванные подушки.

— Ну, что я все о себе и о себе, — вдруг спохватился Эмик. — А ты мне что-нибудь про себя расскажешь?

Его вопрос застал меня врасплох. Я совсем расслабилась и никак не предполагала мозгового штурма после такого сытного ужина. Расспрашивать про чужих родственников было моим любимым занятием. А вот распространятся о моих собственных я не любила. Но отказаться от взаимной откровенности было как-то неловко, и я решила — будь что будет! — и прибегла к своей сто раз испытанной тактике — многоцветному сверкающему вранью. Ну, а что мне еще оставалось делать? Вывалить ему историю моей жизни? В лицах и красках?