Ира Брилёва - Приключения стиральной машинки

Спокойствие и философский взгляд на мир — самое лучшее лекарство от любой обиды. Артем сразу успокоился и даже устыдился себя.

— Да и правда, чего это я вспылил. Вы, как всегда, правы, а у меня не хватает жизненного опыта и выдержки. — Он подошел к Караганову и подал ему руку.

— Я ценю в людях именно это качество, которое есть в вас — умение признавать свои ошибки. Или, скорее, временные заблуждения. Так будет точнее. Ваша молодость извиняет отсутствие жизненного опыта, а мудры вы не по годам. — Караганова растрогал юношеский порыв Артема, и он искренне пожал протянутую ему руку.

Притихшие матросы с уважением смотрели на обоих, а боцман только цокнул языком, вынул изо рта дымящую, словно локомотив, трубку и махнул ею, словно говоря: «Вот, мол, вам образец истинных человеческих отношений. Не грех бы и нам это перенять». Но все это можно было только предположить — на его лице цвета мореного дуба тяжело было наверняка прочесть хоть какое-то проявление чувств.

Напуганная густым трубочным дымом, мошка наконец присмирела и не наседала теперь на людей как раньше. Артем присел на траву, опершись спиной о дерево, и закрыл глаза. Перед его мысленным взором пронеслось далекое детское воспоминание: зеленый луг с пышной мягкой травой, сестры, играющие с воланами, яркий солнечный день с убаюкивающим летним теплом и безмятежностью во всем мире. Он почти задремал, но какой-то резкий непривычный звук вывел его из этого дремотного состояния. Артем прислушался. Через несколько минут звук повторился. Он напоминал цоканье лошадиных копыт по мощеной булыжником мостовой. Артем огляделся вокруг. Матросы лежали на траве, а боцман и Караганов о чем-то тихо беседовали. Артем поднялся и неторопливо пошел в сторону звука, по пути разминая затекшие ноги. Пройдя вперед по руслу ручья около сотни метров, Артем вновь услышал этот звук. Теперь он раздавался прямо у него над головой. Взглянув наверх, юноша рассмеялся. Прямо над ним на толстой ветке неизвестного ему дерева сидела крохотная обезьянка. Она рассматривала Артема с таким же любопытством, как и он ее. Когда ей это надоело, обезьянка сложила язык трубочкой и совсем как уличный мальчишка где-нибудь на набережной Петербурга стала лихо цокать им. Звук был громкий и залихватский. Казалось, еще мгновение, и обезьянка заливисто свистнет молодецким посвистом, как бывалый питерский ямщик, и примчится на ее зов Сивка-Бурка. В яблоках. Но обезьянка, поцокав языком в свое удовольствие, умчалась по ветвям деревьев куда-то в чащу. Артем развернулся, чтобы идти назад, и вдруг у себя под ногами увидел следы босых ног, отпечатавшиеся в мокрой глине на дне почти пересохшего ручья. Он присел и пальцем потрогал глину — следы были довольно свежие, глина еще не успела застыть и осыпаться. Поразмыслив минуту над этим непредвиденным обстоятельством, Артем решил, что в одиночку разгадывать эту загадку в незнакомом лесу не стоит. Быстрым шагом он вернулся на поляну, где уже заметили его отсутствие.

— Что же это вы, батенька, дисциплину нарушаете, — укоризна в голосе Караганова была едва уловима, но Артем и так знал, что провинился — отлучаться в одиночку в незнакомом месте категорически запрещалось.

— Извините, Сергей Викторович, больше не повторится. Но я тут одну интересную находку обнаружил. — И Артем рассказал о своем открытии. Караганов внимательно выслушал рассказ юноши, по-привычке запустив пятерню в бороду, что означало у него признаки крайней обеспокоенности, и после минутного раздумья он изрек:

— Значит так, слушай мою команду. Чтобы через пять минут нас с вами здесь не было. Незнакомые следы, да еще свежие — это плохой знак в неисследованном месте. Это значит, что они нас видят, а мы их нет. Возвращаемся!

После привала сил у всех поприбавилось, и отряд быстро пошел в сторону берега. Вскоре они вышли на песчаный пляж, где их уже поджидал капитан со своими людьми.

— Ну как? Что-нибудь интересное нашли? — По тону капитана невозможно было определить, шутит он или спрашивает серьезно. Караганов в тон ему ответил:

— А что бы вы на нашем месте искали? Клады? Или полезные ископаемые?

Капитан улыбнулся:

— Насчет кладов — это вы в самую точку попали. Смотрите, — он махнул рукой матросу, и тот вытащил из холщового мешка странную находку — рынду — корабельный колокол. На нем было написано славянской вязью «Феофан». — Мы нашли это на песчаном берегу. Один из матросов заметил. Молодец! Когда вернемся на корабль, выдам ему премию — фляжку вина. Пригодится. А вы, Караганов, понимаете, что это значит? — Капитан не дал никому ответить на свой вопрос и сам же продолжил: — А это значит, что на этом неизвестном берегу не мы первые побывали. А еще кто-то из наших соотечественников уже ступал на эту землю. И теперь вопрос — кто это был и где он сейчас. Судя по всему, колокол лежит здесь давно. Больше никаких следов судна мы не обнаружили. Если они и были, то их разметали ветры и прибрежные волны.

— Вы думаете, корабль потерпел крушение? — спросил капитана Артем.

— Скорее всего, так и случилось. Судите сами — колокол лежал на расстоянии полукабельтова от линии прибоя. Далековато для случайности.

— Да. Рынды плавать еще не научились, — заметил боцман. — Выходит, что колокол тот волнами вместе с кораблем на берег вынесло. А потом доски, что полегче, назад в воду унесло. А колокол-то и остался. — Боцман помолчал и добавил со вздохом: — Похоже, что все так и было. — И перекрестился на ближайшую пальму.

— Вы знаете, капитан, не такое это место, по-видимому, и пустынное. Здесь не только наши соотечественники следы оставили. — И Караганов коротко доложил капитану о находке Артема. Капитан сразу стал серьезен.

— Да, вы правы — не такой уж этот край пустынный, как кажется с первого взгляда, — многозначительно глядя на старшего офицера, сказал капитан. — М-да, а чего мы, собственно, ожидали? Везде люди живут. И я согласен с вами, в целях безопасности экспедиции надо как можно быстрее возвращаться на корабль. Недаром древние говорили — предупрежден, значит вооружен. Вот и мы с вами вернемся сюда предупрежденные и вооруженные. Наука наукой, а понапрасну рисковать жизнями людей нам ни к чему.

Оба отряда погрузились в лодки и благополучно прибыли на корабль. Больше никаких происшествий в тот день не случилось.

Наутро произошло чудо. Наконец, после долгого перерыва тучи разошлись и выглянуло солнце. Капитан с утра засел за вычисления и уже вскоре все знали, что за местность попалась им после такого непредсказуемого путешествия.

— Мы, господа, с вами сейчас на восточном побережьи Африки. Я думаю, это Танзания. Да, далековато нас занесло, да господу богу не прикажешь — погода — это его епархия. Но во всем есть положительный знак. Может статься, и о соотечественниках наших что выясним — это наш долг перед богом и Отечеством. Думаю, и местные людишки вскорости объявятся. Конечно, особого дружелюбия нам здесь ожидать не приходится, но исследовать этот берег весьма заманчиво. Думаю, два-три дня у нас найдется. Все же, не каждый день судьба заносит в такую даль. Обидно будет упустить этот шанс.