Жеральдин Бегбедер - Спонсоры. Нет проблем, или Небольшие трансбалканские хроники из страны спонсоров

— Черт побери, — повторяю я. — Поганая история. А что полиция? Вы ходили в полицию?

Да нет, конечно же нет, какая там полиция! Этот ублюдочный спонсоррр как ррраз и служит в полиции, так что, сама понимаешь, сбыть кррраденую машину для него не пррроблема!

— Конечно… — отвечаю я, разобравшись наконец в ситуации, — тогда все понятно, и ты права: это катастрофа.

— Тут есть одно-единственное рррешение, — продолжает Стана. — Это дело нужно улаживать между спонсорррами. Нужно попррросить Большого Босса, чтобы он поговорррил с Мирррославом и его ррребятами. Они-то знают, что делать!

— Да, я тоже думаю, что в подобных случаях так лучше, да ничего другого и не придумаешь.

А тут еще эта история с кастингом для «Милены» на студии «Авала». Конечно, речь идет только о второстепенных ролях, на главные уже нашли актеров в Риме и Лондоне, весь Белград только и говорит что о Джереми Айронсе, чья фотография украшает первые страницы «Данаса», «Гласа» и «Новостей», а наш проект «Хеди Ламарр» и наши светлые образы оказались позабыты-позаброшены. Ничего не поделаешь, надо признать, что СМИ переключились с нас на них полностью.

— Черт, подумать только, а мы то наизнанку выворачивались, ну и чего ради? Только не говори, что все это было зря. — Ален ужасно разочарован новым поворотом событий.

Стане же, по-прежнему необузданной, как дикая кобылица, натянутой как струна Стане, у которой ноздри дрожат от возбуждения, нет никакого смысла втолковывать, что речь идет только о маленьких, эпизодических ролях, она и слышать ничего не хочет.

— Нет-нет-нет, я хочу большую ррроль, я хочу сниматься с Джеррреми Айррронсом, только большую ррроль, и никаких там эпизодических!

Она остановила свой выбор на первом ассистенте режиссера, некоем Марко, который поклялся раздобыть для нее большую роль, и вот уже несколько дней как пустилась во все тяжкие, изобретая новые и новые стратагемы (каждая следующая вдвое бессмысленнее предыдущей) с целью заполучить сценарий и самой выбрать роль своей жизни, а Марко водит ее за нос, потому как ему-то хотелось только одного: ее трахнуть. Конечно, все это совершенно ни к чему не ведет, но именно потому мы оказываемся в тот же день вместе со Станой на пресловутом кастинге.

Киностудия «Авала-фильм» расположена на горе в парке «Кошутняк», в шести километрах от центра Белграда. Этот тонущий в зелени и состоящий из десятка строений неороманского стиля киногородок был создан в 1946 году и, кажется, так и застыл во времени. После славной эпохи пропагандистских фильмов при Тито студию не то чтобы совсем забросили, а в порядок не приводили. Тут все заросло сорняками, трава пробивается даже сквозь трещины в цементе, ну и когда сюда приходишь, на тебя, хочешь не хочешь, накатывает что-то типа ностальгии и становится немножко грустно.

Мы вылезаем из такси у красного кирпичного здания. Здесь и проводится кастинг для фильма хорватского режиссера Неллы Бибица. Кстати, что касается хорватского режиссера, этой самой Неллы, то Стана не понимает, зачем ей надо устраивать кастинг в Сербии. Она терзала нас этим вопросом всю дорогу до Кошутняка, а к концу пути пришла-таки к выводу: дело в том, что сербские актеры стоят куда дешевле, чем хорватские, и тут пахнет эксплуатацией, помноженной на нечто вроде мести сербскому народу. Никакого другого объяснения она не видит, Нелла Бибица, должно быть, испытывает стойкое отвращение к сербам, то есть не «должно быть», а совершенно точно. И шофер такси поддержал Стану, мало того, подлил масла в огонь, напомнив, что хорваты были союзниками нацистов во Второй мировой, просто о геноциде сербского народа, бывшего союзника Франции, никогда не упоминается.

А теперь, видите ли, им кажется, будто это мы, сербы, фашисты, борцы за чистоту расы, маньяки-насильники! Вот кем они хотят нас изобразить, эти усташи!

И так далее и тому подобное, в общем, ко времени, когда мы подъехали к студии, Нелла Бибица стала уже заклятым врагом Станы, а это был все-таки не лучший способ психологически и ментально подготовиться к встрече с режиссером.

На ступеньках курят молодые парни — наверное, начинающие актеры.

Кастинг-менеджера зовут Ангелиной, она красивая блондинка под пятьдесят, и нет в ней никакой воинственности, никакого напора при общении, приятная она, милая — таких редко встретишь среди кастинг-менеджеров. Стана, которая уже с нею знакома, представляет нас как друзей-французов, пришедших с ней за компанию. Разговор, само собой, тут же сворачивает на карьеру Станы, на сценарий, который она так и не получила от Марко, на то как он сто лет морочит ей голову и так далее Милая Ангелина принимается уверять, что это просто вопрос времени, потому что Марко сейчас очень занят, и Стане не нужно беспокоиться. Да и сама Ангелина непременно поговорит с режиссером, замолвит за нее словечко, и у Станы, конечно же, будет большая роль, прекрасная роль, никаких проблем, nema problema.

— Да-да, я хочу большую ррроль, Ангелина, не эпизодическую!

— Никаких проблем, — повторяет кастинг-менеджер, — ты получишь большую прекрасную роль, никаких проблем.

Ален морщится и шепчет мне, что Стана точно не получит совсем никакой роли: эта Ангелина, убаюкивая ее обещаниями, стремится воплотить в жизнь собственную мечту. Кастинг-менеджер слишком мила и слишком твердо обещает, чтобы все в последний момент не сорвалось.

На этих его словах приходит режиссер. Нелла Бибица — жизнерадостная толстушка лет тридцати пяти, блондинка с голубыми глазами, одетая в странный наряд из светло-коричневой джутовой ткани, плотно обтягивающий ее тугую, как у негритянки, попу. Ангелина начинает всех представлять режиссеру, и, когда наступает наша очередь, Нелла, взглянув на Алена, дальше уже глаз с него не сводит.

— Вы француз? Отлично! — говорит она. — У меня есть для вас роль.

— Но я… я не… я не актер. — Ален взглядом ищет у меня помощи.

— Да ничего подобного, конечно же, он актер! — беззастенчиво и безнаказанно (если не считать испепеляющего взгляда с его стороны) вру я.

— Вот и отлично, актер или не актер, но в моем фильме вы им станете, — отрезает Нелла, ее не проведешь. — Прямо сейчас попробуем вас на роль французского солдата.

Вынеся приговор, она покидает нас на произвол судьбы, и мы уже не знаем, что думать и что говорить.

Поздравляю! — восклицает Ангелина. — Ты ей приглянулся.

— Ладно, он-то пррриглянулся, а со мной как? — откашлявшись, спрашивает Стана. — Она же ничего не сказала пррро меня! Ангелина, ты уверррена, что у меня будет ррроль?

— Не беспокойся, у тебя будет большая роль, я с ней о тебе говорила, и тебе совершенно не о чем волноваться.

Она тоже уходит, оставляя Стану куда более встревоженной, чем раньше.