Терри Сазерн - Снимаем порно

— Гарри, о чем он говорит? Какие головорезы, черт возьми?

— Меня избили, — сказал Гарри, тяжело дыша и глядя назад через плечо. — Эдди думает, что это профсоюз пожаловался… думает, что они послали орду головорезов, чтобы разгромить притон… Я не знаю, мне показалось, что это прямо какие-то в капюшонах… мафиозные типы… своего рода операция устрашения.

Сид не мог этому поверить.

— Они схватили выборки из фильма и копию… Думаю, что они охотятся за негативом.

Последнее слово вонзилось в Сида как летящий нож.

— Боже святый! — Он в панике повернулся к Морти. — Морти: быстро, давай сюда горилл!

— Верно! — сказал Морт и исчез в лабиринте коридоров. Гарри поспешил за ним.

В это мгновение, с другой стороны коридора появился передовой эшелон отряда нападения с кардиналом впереди, намеревавшийся штурмовать проекционную комнату.

— Боже святый, — пробормотал Сид, мне следовало об этом догадаться! — И он ринулся вперед, преградив им дорогу. — Попридержи-ка, раздолбай, — сказал он твердо, — куда, как ты думаешь, ты направляешься?

— Мы пришли за пленкой, — ответил кардинал так же твердо с акцентом, напоминающим Эрика фон Строхейма [39] Эрик фон Строхейм (1895–1957) — американский актер и режиссер. .

Сид тревожно посмотрел поверх плеча своего противника на банду головорезов, многие из которых были одеты в церковные одежды.

— А теперь отойди в сторону, — приказал кардинал и указал на Сида огромным золотым крестом, размахивая им, как будто отгоняя вампира, размер его был весьма угрожающим.

— Подожди минуту, — сказал Сид, — ты имеешь в виду, что ты взял закон в свои собственные руки, так, что ли?

— Ха! — разбушевался кардинал, — а почему бы и нет? Вы сделали это с Эйхманом!

— Что?

— Теперь убирайся с дороги! — И он опять взмахнул своим крестом.

— Да ты тут нарвешься, раздолбай! — взревел Сид и двинул ему прямо в челюсть, потом развернулся кругом и устремился в проекционную комнату и на сцену, включая по пути освещение и крича что было сил:

— ЭТО ПРОКЛЯТЫЕ МАКАРОННИКИ! ОНИ ОХОТЯТСЯ ЗА НЕГАТИВОМ!

Зрители высыпали в коридор в тот момент, когда мародеры уже закончили обыскивать проекционную кабину и появились, неся шесть жестяных коробок с пленкой, тянущейся за ними подобно бинтам Лесса Хэррисона.

То, что за этим последовало, было самым необычайным событием в истории конфликтов съемочной группы. Лабиринт коридоров заполнился престранными сценами, Голливудские чудища вступили в заранее подготовленное сражение с уродцами папского престола, и холлы звенели от сгустков непристойной житейской брани и суровых библейских проклятий.

Ход битвы, казалось, менялся почти ежеминутно, отражая прибытие подкрепления то к одной группе, то к другой. Сначала своевременное появление техников и электриков под предводительством Фреди I и самого отважного Морти, бросившихся в рукопашную схватку, заставило церковников отступить. Но вскоре баланс сил восстановился в связи с прибытием еще одного члена их фанатичного контингента в развевающихся черных рясах.

В индивидуальных схватках отдельные случаи доблести и отваги были не редки. Ники Санчес и Тини Мари работали вместе как ударная маленькая команда, спутывая карты противника своими надоедливыми шквалами укусов и царапин, раздаваемых во все стороны.

Сид и Морт применяли свои навыки уличных боев с большой пользой, обрушиваясь на врагов с огромным наслаждением, постоянно ища какой-нибудь тяжелый предмет, чтобы иметь его в руках. «Где Липс и его проклятое оружие?!» — кричал Сид. Но Липс оставался в стороне, довольствуясь своим делом, которое состояло в защите старого Си-Ди, тот упал одним из первых, и Липсу удалось оттащить его от поля боя, после чего он лишь размахивал оружием — щеголеватым специальным полицейским пистолетом 38-го калибра, когда кто-то отваживался подойти слишком близко.

— Стреляй, Липс! — закричал Сид, когда их дела, казалось, стали совсем плохи, — ради бога, стреляй!

— Черт тебя побери, Крейссман! — был ответ. — Я не собираюсь нарываться на уголовную ответственность лишь ради того, чтобы спасти твой жирный зад!

Борис и Ласло старались запечатлеть на пленке этот сенсационный скандал, снимая ручными «Эрри», взбираясь на орудийные башни или залезая в стенные ниши, которые использовались для размещения в них огромных масляных ламп и факелов. Тони и Дейв засели в одной из них, только они не снимали, а курили травку и наблюдали за сценой.

— Прекрасно, — все шептал Дейв, качая головой и сияя, — прекрасно.

Лесс Хэррисон в это время находился в самой гуще событий, ведя себя как маньяк. Воображая себя знатоком каратэ, он скакал кругом, пытаясь нанести всем вокруг убийственные удары ногой и в челюсть, все равно кому — другу или врагу, но его координация была сильно нарушена, не говоря уже о его голове, дозами морфия, поэтому он постоянно терял свою цель и просто летал то туда, то сюда, чаще всего нанося повреждения лишь самому себе.

Рысь Леттерман, действуя где интуитивно, где хитростью, покинул место драки еще на ранних его стадиях, при этом у него хватило здравого смысла сделать это под предлогом:

— Надо увести отсюда Дебби и Элен Вробель!

Что касается редактора Филиппа Фразера, то он вел себя достаточно порядочно, в честной манере маркиза Куинсберри, когда внезапно краем глаза уловил, как через толпу волокут очень знакомые, с голубыми полосами, жестяные коробки с фильмом.

— О, мой Бог, — воскликнул он, — они заполучили негатив!

Это слово пробежало по всей кинокомпании подобно подожженному фитилю.

— Они заполучили негатив!

Это послужило толчком для их необычайной сплоченности, когда даже Борис, Лас и Тони присоединились к битве. Но остальные были безнадежны. Когда Тони падал под градом ударов, его взгляд случайно остановился на Дейве, по-прежнему сидевшем там, где он его оставил.

— Ты, маленький уесос! — пронзительно закричал Тони, — оторви оттуда свою задницу и помоги нам!

Но Дейв только кивнул и блаженно улыбнулся.

— Все отлично, бэби, — и он показал куда-то вдаль, над их головами, где, о чудо! появилась многочисленная процессия, подобная легионам Цезаря, со знаменами, парящими наверху: «Свободу Киму Эгнью!», «Эдипа — на …!» и т. д.

Таким образом, баланс сил еще раз круто изменился, как это очень ясно увидел Сид, когда битва затихла и почти остановилась.

— Ты, козел, — закричал он кардиналу, — тебе конец! Эти парни за нас!

Кардинал, похоже, и в самом деле пришел в замешательство и пробормотал что-то стоявшему неподалеку человеку, выглядевшему худым и голодным, который, в свою очередь, нахмурился и быстро заговорил по-итальянски с молодым бородатым служителем около себя; тот кратко кивнул и сбросил свое одеяние священника, оставшись в плотно прилегающих жокейских шортах и простой рубашке с коротким рукавом. После чего они опять посовещались, после чего молодой человек внезапно от них отделился.