Александра Стрельникова - ТАСС не уполномочен заявить…

— Конечно, — кивнул мужчина, — в домашнем кругу…

— Жаль, что родители ваши сейчас не с нами, — сказала Мария Александровна.

— Ну, мам, всё так стремительно завертелось… Мы и сами не предполагали. Теперь уже, наверное, познакомимся на свадьбе? — и она вопросительно посмотрела на гостя.

— Вероятнее всего, так и произойдет, — согласился Аристарх.

— Так, может, махнете в недельное свадебное турне? — с азартом предложил отец.

— Нет, — возразила дочка. — Мы из Москвы уезжать не можем.

— Да, не можем, — тут же подтвердил молодой мужчина, — мало ли какие вопросы при оформлении документов возникнут…

— Ну, тогда можно на дачу поехать на недельку, — предложил отец.

— Нет, нет, — сказала Мария Александровна, — ты забыл, что на даче проблемы с сантехникой? Зачем эти проблемы молодоженам?

— Тогда мы поедем на дачу, а вы здесь оставайтесь, — предложил отец.

Лариса согласно кивнула. И неожиданно захлебнулась кашлем курильщика. Со словами — «извините, я сейчас» — быстро вышла из комнаты.

— Надо бы с этим куревом ей заканчивать, — вздохнул отец. — Поможешь? Может, как-нибудь по-спортивному? — обратился он к гостю.

— Я думал об этом, конечно, — ответил атлет, — всё не так просто. Это уже многолетняя зависимость. Но попытаюсь…

Ларису душил сильный спазм, когда она влетела в свою комнату. Журналистка схватила пачку с сигаретами, быстро чиркнула зажигалкой и с жадностью сделала затяжку.

«Как тяжело, как невыносимо играть, я на последнем издыхании, — подумала Лариса. — И его нельзя оставлять одного с родителями»…

Она тут же вышла из комнаты и остановилась в коридоре неподалеку от залы, где происходил разговор, готовая в любую минуту ринуться на помощь Аристарху.

Гость рассказывал что-то по поводу своих многочисленных родственников в Польше.

— Рачинские, — долетели до нее слова Аристарха, — польские шляхтичи, давний дворянский род…

И тут ее кольнуло: если история повторяется второй раз, то это похоже на фарс. А если — третий? То это как? Хотела благородного аристократа? Получай! Но дело в том, что она, вообще, уже никого и ничего не хотела. Только покоя и тишины.

Женщина сделала последнюю затяжку и затушила сигарету о плинтус. И подумала о том, что знакомство состоялось, испытание они прошли успешно. Но не нужно затягивать эту пытку. И Лариса стремительно направилась в комнату.

Она вошла в тот момент, когда предполагаемый тесть под строгим взглядом предполагаемой тещи заглатывал очередную стопочку «лимонной».

— А я всегда, всегда знал, что наша Ларка, за кого походя, замуж не выйдет, — сказал он с воодушевлением, — хоть и досиделась до тридцатника со своими переборами. Но зато, какого жениха в дом привела…

И тут же замминистра изо всех сил стукнула женская нога, обутая в домашний тапочек. И супруга посмотрела на него с молчаливым осуждением. Мол, какой нормальный отец будет акцентировать внимание на возрасте дочери, когда ей уже далеко не восемнадцать…

— Так, значит, у нас сегодня получается не просто знакомство, а сразу что-то вроде помолвки, — улыбнулась Лариса. — Интересно, а как это будет звучать по-польски?

— Ну, вроде, как «заручени», которые обозначают, что молодые готовы вступить в брак, и их после этого начинают называть женихом и невестой, — сказал Аристарх, немного отводя в сторону глаза от Ларисиного взгляда.

— Как интересно, — Мария Александровна вздохнула.

— Может быть, ты еще хочешь кофе, Аристарх? — спросила гостеприимная молодая хозяйка.

(Это была, в некотором роде, «условная» фраза, которую должна была произнести Лариса, именно Лариса, по их тайному сговору. И обозначала она, что нелегкий вечер испытаний подошел к концу.)

— Спасибо. Очень приятно было познакомиться, — сдерживая вздох облегчения, произнес гость.

— У нас сегодня такой безумный день, — сказала, вздохнув, невеста.

— Да, очень волнительный день, — тут же подтвердил жених. — Извините, но мне пора ехать домой. Надо тоже подготовить своих родителей к такой неожиданной новости…

— Я провожу тебя до первого этажа, — сказала Лариса, накидывая верхнюю одежду.

В лифте они ехали молча. Вышли и остановились у подъезда.

— Вот и второй тайм мы отыграли, — сказала женщина. — Ты держался молодцом.

— Ты мне хорошо помогала, спасибо. Но всё же… — Аристарх вздохнул и покачал головой.

— Нам много хлопот предстоит на будущей неделе, имей в виду, — тоже вздохнула Лариса.

Аристарх кивнул.

— В понедельник с утра приходим на работу и, соблюдая дистанцию и конспирацию, — тут она усмехнулась, — едем в Загс подавать заявление. Не забудь взять паспорт…

— Постараюсь…

— Какой странный, невероятно длинный день сегодня… Он всё никак не кончается, — сказала журналистка и ее повело в сторону.

Атлет подхватил ее под локоток.

— Тебе нехорошо?

— Устала немного…

Аристарх взял ее руку в свою и на секунду приложился к ней губами.

— Постарайся отдохнуть за выходные…

— Ой, чуть не забыла, — запиши мой домашний телефон, — спохватилась она.

— Говори, я запомню…

И они расстались.

… Аристарх еще успевал и на электричку, и на автобус в подмосковные Мытищи. Но он не случайно предупредил родных, что домой не приедет.

Ему нужно было прийти в себя от того, что произошло. А произошло невероятное.

Разве думал он сегодня, когда подсаживался к ней за столик в обеденный перерыв, чем всё это закончится? Какое-то странное снисхождение или расположение выказывала ему Судьба. Сначала ему просто хотелось, чтобы их разговор в столовой не заканчивался, а потом — появилась робкая надежда, что, возможно, он пригласит ее вечером в кафе. А вышло вот оно что…

Аристарх брел по московским улочкам, понимая, что ему необходимо время, чтобы прийти в чувство, прежде, чем он отправится к другу в гости и расскажет ему о том, что с ним сегодня случилось. И он всё брел, брел наугад по незнакомым улицам, засыпаемый мартовским московским снегом…

Лариса же вернулась в дом. Сил у нее не было никаких. Тем более, на разговоры с родителями, которые поджидали ее с дополнительными расспросами буквально у порога квартиры.

— Нет, нет, мои родные и любимые. Завтра, давайте завтра я отвечу на все ваши вопросы… А сейчас я едва стою на ногах. Вы не представляете, какой у меня сегодня нервотрепный был день.

Она глянула на отца, который хорошо «тяпнул» за столом, а, возможно, и добавил еще в короткое ее отсутствие своей любимой «лимонной».

— Мам, по-моему, наш папаня, так наклюкался на радостях, что ему не мешало бы измерить давление.

— Я в порядке, доча, — и хочу сказать сразу: мне богатырь твой понравился. Очень. Наконец, нормального мужика в дом привела.