Степан Калита - Сполохи детства

За мной даже никто не гнался. Я выскочил в калитку и помчался по улице к электричке, споткнулся, упал, разодрал штаны и коленку об острый гравий, но тут же вскочил и, не замечая боли, продолжал бежать…

Возле платформы была небольшая рощица. Я вломился в кусты и спрятался в них, выглядывая на дорогу. Никто не появлялся. Я все сидел и сидел там на корточках, истекая потом. Никто не шел меня убивать. Я был им просто не нужен. Перед глазами стояла страшная картинка. Но к ней примешивалась идиотская мысль — это я, я приговорил Сани, еще в тот самый первый раз, когда он тыкал меня ножом в живот, я знал, что он точно так же умрет от ножа. От своего ножа, сделанного собственными руками. Не знаю, как — но это точно я. Я это сделал. Я его убил.

Приехала электричка. Я выломился из кустов и побежал к ней. Влетел в тамбур, запыхавшись, немного постоял в прокуренной атмосфере, пытаясь отдышаться. Потом зашел в вагон, где было довольно людно. Наличие народа, да еще почему-то недовольный мужик с газетой, напротив которого я сел, сразу меня успокоили. Но сердце все равно колотилось где-то возле самого подбородка, будто я готовился его выблевать. Только через пару остановок я перестал ощущать этот беспокойный орган и смог перевести дух.

Нас кинули, понял я. Рыжий послал нас черт знает к кому. Причем, Сани — своего верного товарища и меня… меня… А может они должны были убить меня, а по ошибке зарезали Сани? Эта мысль неприятно кольнула — и некоторое время не отпускала. Похоже, они правда нас перепутали, думал я… Но потом все-таки стал рассуждать здраво. Зачем Рыжему меня убивать? И к чему тогда вся эта волокита с деньгами, которых не хватало? Зачем им вся эта волокита?.. По-моему, они просто тянули время и приглядывались к нам. А меня отпустили, чтобы я рассказал Рыжему, как было дело. Чтобы предупредил его, что с ними шутки плохи. Могут зарезать.

Когда я пересаживался на другую электричку, меня все еще колотило, и руки тряслись, как у запойного алкаша. Непонятно было, что скажет Рыжий. Может, обвинит меня — что я плохо «подстраховал» Сани. Интересно, как бы я мог его «подстраховать»? В любом случае, мне в этом районе еще жить. Рядом с ним. Значит, надо идти — сдаваться, рассказывать, как все было. А может, сразу пойти в милицию? Эту мысль я отмёл мгновенно. От ментов можно ждать что угодно — обрадуются, что сам пришел, и повесят на тебя кучу висяков…

— Бля, — сказал Рыжий. — Сани. — Было похоже, что он сейчас пустит слезу. Но он просто сидел и молчал. — Что ж за хуйня такая? Мы же договорились…

«Значит, плохо договорились!» — хотел крикнуть я, но слова застряли в горле.

— Сани, — повторил Рыжий. Посмотрел на меня широко открытыми глазами. — Слушай, давай нажремся, а?! Водяры?.. Чего-то одна хуйня в последнее время.

— Давай, — сразу согласился я…

Отпустило меня только после первого стакана, который я выпил залпом и закусил пучком зеленого лука — брали в соседнем гастрономе. Водка вкатилась в нутро и бабахнула там, словно самое мощное лекарство… сразу отступили и страх и все сомнения… картинка произошедшего выкристаллизовалась — и стала предельно четкой, будто кто-то внутри меня настроил ее на резкость. Сани заплатил за всё! Получил то, что заслужил! А от Рыжего я отвяжусь. Теперь у него нет никого. Все окружение — одни малолетки, просто шестерки…

Когда мы напились, Рыжий так расчувствовался, что подарил мне пакет с травой. Достал его из закромов и сунул мне прямо в руки.

— На, дарю.

— Да зачем она мне? Не надо…

— А я говорю — бери. Мне она все равно просто так досталась. Одного барыгу обули.

— Да я не курю… не курил никогда.

— Бери, говорю. От подарков не отказываются.

Ну я и взял. С трудом помню, как в этот день добрался домой. Шел по улице, пьяный в хлам, шатаясь, ввалился в квартиру, кое-как разделся и упал на кровать.

Утром меня разбудила сильно взволнованная мама.

Я с трудом продрал глаза, и увидел, что перед лицом у меня покачивается что-то зеленое. Пригляделся — о черт! — это же пакет с травой.

— Степа, — мама присела на кровать, — что это?.. Нет-нет. Не говори. Я знаю. Это наркотик. Откуда он у тебя?.. Тоже можешь не говорить. Это ведь не твое? Тебя попросили это подержать у себя? Так?

— Так, — ответил я.

— Это же, наверное, очень дорого стоит. Поэтому я это не выбросила. Тебе повезло, что у тебя сумасшедшая мама. Ты знаешь это?

— Да… — слова давались с трудом. С похмелья я плохо соображал.

— В общем, — мама положила пакет на секретер. — Я оставляю это тебе. Сделай, пожалуйста так, чтобы этого в нашем доме не было. Никогда. Верни это тем, кто тебе это дал. И скажи, что ты им ничего не должен. Иначе я пойду в милицию. Ты понял?

— Понял, — заверил я.

Через полчаса мы с пакетом были на улице. Я держал его в кармане куртки и размышлял — что с ним делать. По-хорошему, надо было бы отдать его Рыжему обратно. Но так не хотелось видеть его рожу. Вообще, никогда больше. А вдруг он протрезвеет — и потребует траву обратно?.. Да нет, это не в его характере. Подарил по пьяни — значит всё, значит моё. А может, попробовать, что это за кайф — курить траву? Не зря же ее курят?..

Я медленно двинулся по району, продолжая сомневаться — попробовать или не попробовать?.. Навстречу мне попался знакомый паренек по имени Женя. Его будто черт послал. Мы поздоровались. И я зачем-то поинтересовался у него, курил ли он когда-нибудь траву.

— Конечно, — ответил Женя. — Трава — вещь. А что, есть?

— Есть немного, — сказал я. — Может, научишь, как ее курят?

Тут он очень обрадовался, весь буквально залучился энтузиазмом.

— Пошли!

И мы направились куда-то в сторону домов у реки.

— Эй, мужики, — крикнул Женя, увидев сидящих на скамейке алкоголиков, — у вас «Беломора» нет?

— А что, есть?! — сразу откликнулся один из мужиков.

— Да ну тебя, — Женя махнул на него рукой.

— Эй, парень, да ты погодь… — Мужик поспешил за нами. Но мы прибавили шагу. Некоторое время он не отставал, покрикивая нам вслед: «Есть чё? Ну, пацаны, есть чё? Я ж не мент», но потом пропал из виду.

— Ладно, — сказал Женя, — «Беломора» нет. Из обычной сигареты скрутим. Пойдем в мой подъезд, я тебя научу.

Мы поднялись на этаж, спустились на площадку между лифтами, встали рядом с мусоропроводом. Я отсыпал Жене немного травы из пакета. Когда он его увидел, глаза у него порядком округлились.

— Откуда столько?

— Подарили.

— Дед Мороз, что ли?

— Да какая разница…

— И правда, лично мне — никакой. Даже если ты его украл, — Женя принялся вытряхивать табак из сигареты. Потом смешал его с травой, скрутил купюру и принялся забивать косяк. По тому, как ловко у него это получается, я понял, что обратился к настоящему профессионалу. Он зубами вытащил фильтр и выплюнул его. Закрутил кончик. И поведал: — Это называет ганджубас. Ну чего, курим?