Иэн Рэнкин - Шоу начинается

Посмотреть на него собралось около тысячи человек. Самая большая аудитория в его жизни, и больше, наверное, уже не будет. А вот и он сам, на своем месте как штык. Старый маг Месмер не смог бы лучше. Гипноз — штука такая, иногда он взаправду, а иногда нужно подставное лицо. Потому что есть разница между магией и иллюзией. С этим в наше время соглашаются даже самые знаменитые. Иногда такие ребята, как Пенн и Теллер, показывают, в чем заключается фокус. А еще есть двойной блеф, когда тебе подробно объясняют, как устроен некий «невероятный» фокус, — но лишь для того, чтобы подготовить другой, еще более грандиозный, чем первый.

И так же, как гипнотизеру нужен кто-то, кого можно ввести в транс, каждому иллюзионисту нужна «жертва» — так называют их профессионалы — человек из толпы, который поможет показать фокус. Фишка в том, что «жертва» должна быть доверчивой. Тогда она проникается фокусом и помогает его показать. Порой прикрывая истинные намерения фокусника, порой отвлекая от него внимание. Он видел такое прошлым летом на Хай-стрит. Солнечный день, по телевизору сплошные повторы. Он продал свой последний выпуск «Биг Ишью» [1] «Биг Ишью» (Big Issue) — английский журнал, который создают профессиональные журналисты, а продают бездомные. Журнал для них — не только средство заработать, но и способ выразить свои взгляды. и просто убивал время. На Хай-стрит собралось много уличных артистов: жонглеры, певцы, мимы. Актеры раздавали программки. Акробат на гигантском колесе-велосипеде подкидывал и ловил палки. Когда он начал их ронять, люди из жалости зааплодировали.

«Не хлопайте, пока у меня не получится!» — закричал он и попросил блондинку в первом ряду кинуть палки ему обратно. Потом объяснил, что единственная причина, по которой ронял их, это возможность заглянуть в вырез ее футболки. Толпа засмеялась, но Тигр тогда не понял, было это частью шоу или акробат отвлекал толпу от своих ошибок.

Он размышлял об этом, прогуливаясь мимо набитых кафе. За столиками снаружи было людно, и он подумал, не стрельнуть ли мелочи, но знал, что нельзя: он продавал «Биг Ишью», а не просил милостыню. В то же время продавать журнал становилось всё труднее. У него была пара точек для торговли, со строгим ограничением времени работы. Некоторые просто стояли с пачкой журналов в руках, словно жалея самих себя. Другие, наоборот, торговали слишком рьяно, отпугивая клиентов. У Тигра было несколько постоянных покупателей, они останавливались поболтать, иногда давали ему больше фунта — цены журнала. Иногда покупали ему кофе в соседней палатке. У продавщицы из этой палатки было, как сказала бы мать, золотое сердце: каждое утро она угощала его рогаликом с беконом, бесплатно. Он почувствовал голод, проходя мимо кафе. В кармане были деньги, но цены здесь кусались. Вместо этого он остановился рядом с толпой у собора Святого Эгидия. Только на секунду, чтобы харкнуть в Сердце Мидлотиана [2] Орнамент в виде сердца, выложенный в мостовой рядом с собором Святого Эгидия в Эдинбурге. Сердце указывало на ворота разрушенной в 1817 году тюрьмы. По традиции несогласные с действиями городских властей плюют на этот орнамент. — говорят, это приносит удачу, но на самом деле ему ужасно нравилась гримаса отвращения на лицах туристов. Но потом мужской голос завладел его вниманием, увлек в толпу, и он увидел работу мастера.

«Событие, изменившее мою жизнь, — говорил он позже. — Изменившее полностью».

Артиста звали Домино. «Не Толстяк Домино [3] Антуан «Толстяк» Домино — известный блюзовый пианист 1950-х годов. , — объяснял он толпе, похлопывая по животу. — Джон Домино. Имя ненастоящее, чтобы укрыться от налогов». Это понравилось Тигру — ведь он, в конце концов, не родился с именем Тигр. «Тигра» — так звали его в школе те несколько лет, что он ее посещал. Он никак не мог усидеть на месте, отчего и получил такое прозвище. «Давай, Тигра, попрыгай для нас!» — и он охотно соглашался. Как будто вместо крови по венам бежал электрический ток. «Здоровый дух», — говорила его мама. Но школа и власти с этим не соглашались. На него смотрели так, будто он невероятно отличался от других. «Ему нужно принимать таблетки, чтобы заземлить лишнюю энергию», — говорили доктора. С тех пор прозвище прилипло к нему, с годами потеряв последнюю букву.

Обо всем этом он со временем рассказал Джону Домино. Но сначала им предстояло узнать друг друга. Тигр хотел познакомиться с фокусником с момента, когда увидел Джона в действии — тот выбрал из толпы жертву, молодого туриста Энди из Австралии, и работал с ней. Домино стоял, почти прижавшись к плечу Энди, задавал вопросы, ходил вокруг него кругами, пожимая руку, похлопывая по спине и нахваливая мускулатуру, снова кружил, спрашивая, где тот купил такой замечательный и, надо же, непромокаемый пиджак и что же это ему наболтали про шотландскую погоду. Говорил и говорил, рот и руки двигались с одинаковой скоростью. «Жертва» улыбалась, понимая, что происходило что-то необычное. Еще как происходило! Сначала Домино вытащил из-за затылка туриста его часы и показал толпе. За ними последовали паспорт и бумажник. Он спросил у Энди, который час, вернул ему часы, попросил надеть. Через тридцать секунд Домино снова держал их в руках, сняв в это время с пояса жертвы толстый кожаный ремень. Раз-два-три! Все происходило быстро и при этом безупречно. Это было… просто завораживающе, упоительно — вот подходящее слово.

Продолжительные аплодисменты Энди, затем несколько карточных фокусов и игра в наперстки. Пять фунтов тому, кто угадает, под каким наперстком горошина. В результате кому-то повезло, и Домино отдал ему пятерку. После аплодисментов Домино показал толпе, что пятерка вернулась обратно. Он пустил по кругу шляпу, но не все кидали в нее мелочь. Многие уходили, как только он начал просить деньги. Тигр остался, и в конце концов Домино оказался прямо перед ним, взглянул на него и, как будто что-то смекнув, подмигнул:

— Не волнуйся.

— Я хотел бы… — начал Тигр, доставая с трудом заработанную фунтовую монету.

— Я знаю, сынок, — ответил фокусник. — И этого для меня более чем достаточно.

Позже, по дороге, Тигр засыпал его вопросами. Как он научился это делать? Что еще он умеет? И главный вопрос, с точки зрения Тигра: если он такой мастер, то почему не промышляет карманником на вокзале Уэверли? Домино обернулся, улыбка исчезла с его лица.

— Я не вор, сынок, и не хочу узнать, какова тюремная камера изнутри. А ты?

— Попадался раз-другой, — признался Тигр.

— И как, весело было?

— Чаёк все же лучше, чем в ночлежке.

— Чем занимаешься сейчас?

— Продаю «Биг Ишью». Дело в том, что если бы я умел то, что умеешь ты… хоть малую толику…