Анна Бабяшкина - Разница во времени

— Что? — не зная, как правильно вести себя в такой, прямо скажем, нестандартной ситуации, отозвался Макс.

— Смешно, что я вплоть до сегодняшнего дня думала, что вся вот эта работа для меня — просто игра. И что если бы я вдруг заболела раком или чем-то типа этого, то мне бы стало совершенно безразлично, на какую сумму я за всю свою жизнь назаключала контрактов, и какой у меня был самый крутой рекламодатель, и какого размера некролог обо мне повесят на «адвертке». Думала, что все это мне мгновенно станет неинтересным, неважным, каким-то скучно-посторонним. Я думала, меня будут волновать какие-то более вечные темы в такой ситуации… Типа: есть ли жизнь после жизни и правда ли, что в конце тоннеля можно увидеть белый свет. И победит ли добро зло…

— Не волнуют? — недоверчиво поинтересовался Макс.

— Не-а, — отрицательно помотала головой Наташа. — Даже самой не верится. Вот не поверишь — просто страшно. Еще страшно хочется пожить. Ну хотя бы еще немножко. И постараться успеть все-все-все, что я собиралась успеть за целую жизнь. Потому что все равно на то же самое тянет. То есть не в скит, не в монастырь, не на Тибет…

— А на обложку, — осторожно сыронизировал Макс. — Но нельзя. Теперь тебе нельзя.

— Нельзя, — с сожалением кивнула Наташа, поднимая стопку. — Ну что, за мой второй день рождения?

— За тебя! — согласился Макс и потянул стопку к губам.

— Э-эй! Товарищ! — выхватила тару из рук г-на Чусова г-жа Ростова. — Ты чего, с ума сошел? А чокнуться? За меня еще рано пить не чокаясь!

— А! Повелась! Повелась! — заржал Макс.

— Ну ничего себе шуточки! — искренне возмущалась Наташа, возвращая стопку г-ну Чусову.

Почти сразу же стало тепло и ватно. И спокойно.

— Как же все-таки хорошо жить… — мечтательно затянулась сигаретным дымом г-жа Ростова. — Как хорошо… Пожалуй, ближайшую неделю я из дома — ни ногой. На всякий случай. Да? Береженого Бог бережет, правда?

— Правда, — легко согласился Макс, гоняя вилкой по тарелке скользкий опенок.

— Завтра с утра все встречи отменю. И вообще все отменить придется. Не только на завтра. И агентство закрыть. Да… Как теперь кредит отдавать? Надо же так попасть! Кстати, а что это за переход-то, ну где на меня наехать должны?

— На Новослободской. На пересечении с Вадковским переулком.

— На Вадковском? — недоуменно пожала плечами Наташа и нахмурилась. — Что мне там делать? У меня в планах на ближайшие дней пять, точняк, нет там никаких дел.

Наташа вскочила и побежала в комнату за ежедневником.

— Ну вот же! — радостно подтвердила она. — У меня в этот день три встречи и все три я назначила в своем офисе на Люсиновской. Мне совершенно незачем ехать в этот день на Новослободскую. У меня даже времени на это не будет. Видишь? Ты ошибся! Хотя… Постой-постой…

Г-н Чусов озадаченно смотрел в ежедневник г-жи Ростовой. Наташа, уперев руки в боки, выжидательно уставилась на Макса, давая ему время самостоятельно прийти к той же догадке, которая только что озарила ее.

— Наверное, ты была бы там, если бы… — не веря своим словам, предположил Макс. — Ведь там же офис «Всех удовольствий…»?

— Конечно, я была бы там, если бы все еще работала в журнале! — почти закричала г-жа Ростова. — Но благодаря вам, мои дорогие «марсиане», я там уже не работаю! Ты понимаешь? Все изменилось! Все уже изменилось. Ваши технологии не действуют. Ура! Ведь это же благодаря вам, тишайшим, я вылетела с работы! Ха! Прикольно…

Макс облегченно усмехнулся. И впервые за долгое время по-настоящему улыбнулся.

На Наташу напал истерический смех.

— Ну вы, блин, даете! Тихони! Ха-ха! Слоны в посудной лавке. Незаметненько так вытурили меня с работы! Ага! Никто и не заметил…

— Да, а потом еще все дружно свалили со своих работ, что тоже прошло совершенно незамеченным, — поддакнул Макс.

— Угу! Совершенно незамеченным! Мо-ло-дцы! Просто красавцы! И это ты говорил, что у вас там в XXIII веке все шибко умные? Да? Что-то не вижу ваших особых талантов. Ха-ха-ха! И еще удивляются потом: «А почему это у нас континуум искривляется?» — г-жа Ростова с предельно дурацким и счастливым выражением лица изображала, как именно Макс и его товарищи удивляются тому, что континуум искривляется.

— Я, между прочим, уже давно пытался объяснить нашим, что даже абсолютно пассивное и инертное сообщество все равно сказывается на траектории общественного развития, — оправдывался Макс. — Ну вот как если бы в пробирку, где протекает активная химическая реакция, добавили абсолютно инертное вещество — оно бы все равно сказалось на ходе реакции. Оно, конечно, ни с одним из реагентов не прореагирует, но окажет влияние на скорость химической реакции. Я предупреждал…

— «Предупреждал, предупреждал», — передразнила Наташа. — Плохо предупреждал! Не тех, не там, не тогда и не так! Морочили мне голову со своим Садковым и со своими фобиями! Это вы меня еще будете учить родину любить и континуум охранять? — веселилась г-жа Ростова. — Нет уж, увольте! Я намерена послать в задницу ваши мудрые советы и жить так, как я хочу жить. Ничего более страшного, чем вы уже натворили, я с вашим будущим не сделаю.

— Наташ, не надо резких движений, — мгновенно испугался Макс. — Очень тебя прошу. Меня и так по головке не погладят за то, что я тебе слишком много рассказал. А если ты тут еще активничать начнешь и попадешь в поле зрения «охранки», я просто боюсь представить, чем все может кончиться…

— Да ничем это не кончится! Прекратите вы уже все время бояться. Не надо защищать жизнь от жизни! Жизнь постоянно меняется. И пусть меняется. В этом прелесть. Больше, чем вы испоганили наше настоящее, я в вашем будущем не напортачу. Успокойся. Может, я вам только лучше сделаю. Может, мне президентом захотеть стать и вообще изменить историю? Ты веришь в роль личности в истории? Или ты поклонник «Войны и мира» и веришь, что войну затеял не Наполеон и выиграл не Кутузов?

— Ой! Можно подумать! А сама-то? Сама-то ты кто? Не ты ли только что говорила, что нашествие людей из будущего испоганило вам все настоящее? Это так ты веришь в главенствующую роль в истории личности, а не толпы?

— Ой! Только не надо из житейской плоскости переводить разговор в литературоведческую. Я вас умоляю!

— Ты первая начала!

— Нет, ты первый начал!

— Нет, ты!

— Ты!

— Ты! Ты! Ты! — затараторил Макс, сгреб в охапку смеющуюся г-жу Ростову, закрывая ей рот рукой. — Ты! Только ты! И еще раз ты!

Наташа притворно сопротивлялась, отлепляла руку Максика от своего лица, чтобы еще раз прокричать:

— Нет, ты, ты, ты!

— Что я?

— А что ты? Забыла! — рассмеялась г-жа Ростова. — Ты самая любимая вредина на свете, вот что ты!

— Сама такая! — не смолчал в ответ Макс. — Сама ты любимая вредина!