Алексей Федотов - Свет во тьме

Создание в 1973 году Христианского комитета защиты прав верующих в СССР во главе с Глебом Якуниным свидетельствует об изменении ситуации в связи с ростом сопротивления антицерковной политике. Верующие многих приходов обращались в этот Комитет, который посылал петиции в адрес Патриарха и властей.

Советские органы государственной власти не собирались закрывать на это глаза. В 1979 году Глеб Якунин арестован, полученный им лагерный срок сокращен лишь в 1987 году. Разгромлены религиозно-философские семинары в крупных городах России (Москва – Александр Огородников, Ленинград – Виктор Пореш, Смоленск – Татьяна Щипкова), организаторы осуждены на большие сроки. Известный московский священник Дмитрий Дудко за духовно-просветительскую деятельность был арестован в начале 1980 года, полгода находился под следствием, затем выступил по Центральному телевидению с заявлением, что действовал по заданию ЦРУ, что в этом он раскаивается и в будущем воздержится от любой политической деятельности. После этого выступления он был освобожден и получил приход. Необходимо отметить, что отца Димитрия Дудко это надломило духовно. В своих воспоминаниях он пишет: «Следователю своему я сказал:

–Вы же целая армия, организация, а я один… Впрочем, у меня тоже была армия – духовные дети, вы ее рассеяли. Когда-то мое слово подхватывали, когда-то когда меня вызывали, многие шли со мной. А теперь, когда вызывают, жена только идет со мной. Да еще один, о котором говорят, что он, мол мало что понимает. Да еще одна, которая почти в истерике кричит: «Вы убили моего духовного отца!» – Это по вашему не Голгофа?»

На процессе В. Пореша в Ленинградском городском суде, который проходил 23-25.04.1980 года, он заявил: «В 1974 году нами был создан Христианский семинар по проблемам религиозного возрождения в России. С самого начала, с создания, семинар подвергался преследованиям КГБ. Был посажен в психиатрическую больницу член семинара А. Ардентов, его история болезни есть в деле, из нее явствует, что он абсолютно здоров. Постоянная слежка за членами семинара». Священник Дмитрий Дудко, позднее так объяснил свое заявление по телевидению: «вопрос встал так: страдать не за дело Христа, а за дело кесаря. За политику, а не за веру. За земное, а не за небесное. Чекисты мне предложили выбор: земную славу, венец мученика – или дело Божие… Я понимал, на какой позор я иду, как будет трудно меня понять, но я сознательно пошел на это… И вот, когда освободился, у меня пошло расхождение «с диссиденцией». Хочу заметить, не я обманул ее ожидания, а она обманулась, потому что напрасно видела во мне диссидента».

Показательно письмо митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия доктору Конраду Райзеру, заместителю генерального секретаря Всемирного Совета Церквей, по поводу судебных процессов в СССР над религиозными диссидентами: «К сожалению, многие стороны жизни нашего общества, включая права человека и особенно вопросы религиозной свободы, западными религиозными агентствами подаются часто весьма искаженно, в духе так называемой психологической войны. Отсюда не удивительно превратное, как правило, их толкование за границей…».

1960-1980-е годы стали временем не только противостояния общества государственному атеистическому режиму, но и формирования определенной внутрицерковной оппозиции. «Религиозное возрождение» конца 1970-х-начала 1980-х годов не встретило понимания со стороны руководства Церкви. Связано это было с тем, что религиозные диссиденты выступали с модернистских, обновленческих позиций, не совместимых с традиционной церковностью. Немаловажную роль сыграло и то, что религиозные диссиденты требовали вещей, невозможных в тех исторических условиях советской действительности – разрешения благотворительной деятельности, издания разнообразной духовной литературы, большой духовно-просветительской деятельности. Кроме того, они критиковали церковных иерархов за их молчание по вопросам религиозной дискриминации в стране и отсутствие поддержки тем, на кого власти начинали гонения в связи с религиозными убеждениями. Все это и обусловило расхождение позиций руководства Русской Православной Церкви и религиозных диссидентов.

Отказывающиеся соблюдать внутрицерковную дисциплину, диссиденты оказывались в глазах иерархов даже худшими противниками, чем умеренно-атеистические представители Советской власти. Вторые оказывали ставшее уже привычным давление извне, первые же своими действиями, как им казалось благими, разлагали Церковь изнутри. Поэтому в конфликте между религиозными диссидентами и представителями государственных структур Церковь в лице иерархов занимала позицию государства, которое формально было ее врагом , а не тех, кто считал себя ее защитниками. Позднейшие годы со всей убедительностью показали правильность такой позиции церковного руководства. Когда богоборческого государства не стало, люди, привыкшие бороться против чего угодно, лишь бы бороться, направили свою энергию против Церкви.

Глава 10.

17 апреля 1970 года скончался Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий. Местоблюстителем Патриаршего Престола стал митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен. Поместный Собор, избравший нового Патриарха, состоялся только в конце мая 1971 года. А до этого в епархиях был период напряженного ожидания того, кто же станет новым Патриархом. На Собор возлагались большие надежды и в том смысле, что на нем могут быть внесены изменения в организацию приходского управления.

Архиепископ Феодор считал себя одним из наиболее прогрессивных деятелей современной Церкви. Поэтому он втайне мечтал, что его изберут Патриархом. Но если бы его выдвижение действительно состоялось, то при тайном голосовании на Поместном Соборе он получил бы один голос в свою поддержку, а при открытом – ни одного.

Поэтому ему оставалось во второй половине 1970 года и в первые месяцы 1971 года только собирать в епархиальном управлении своих наиболее приближенных почитателей и обсуждать с ними перспективы предстоящего Собора.

– Кто же будет новым Первосвятителем нашим, владыко святый? – важно поглаживая бороду, в который раз уже спрашивал Кувин.

– Думаю, Лука Иванович, что митрополит Пимен.

– А правда ли говорят, что может стать митрополит Никодим? – встревала в разговор Зина Жабова.

– Все может быть.

– А правда ли говорят, что владыка Никодим решил богослужение перевести на коммунистический лад и даже митрополичью мантию носит красного цвета?

– Я об этом не слышал.

– А почему же Вас, владыка, не изберут? – спрашивала Жабова.

– Ну, тебе же уже объясняли, – недовольно говорил Кувин. – Потому что владыка Феодор – борец за чистоту веры православной, а власти нашей безбожной нужен такой Патриарх, чтобы в рот им смотрел и во всем по их указке поступал. Разве мыслимо было бы такое безобразие, как у нас в соборе, если бы наш владыка был Патриархом?