Нил Гейман - Дым и зеркала (сборник)

Бенджамин Лассистер пришел к неизбежному заключению, что женщина, написавшая «Пешеходную экскурсию по побережью Британии», книгу, которую он носил в своем рюкзаке, никогда в жизни вообще не была на пешей прогулке и, скорее всего, не узнала бы британское побережье, если бы даже оно протанцевало через ее спальню во главе джаз-банда, громко и радостно напевая «Я и есть побережье Британии» и аккомпанируя себе на на казу [57] Казу — музыкальный инструмент африканского происхождения, представляет собой полую трубу с бумажной мембраной на одном конце; его звучание напоминает саксофон. .

В течение пяти дней он следовал ее рекомендациям и в награду имел лишь волдыри на ногах и боль в пояснице. На британских морских курортах множество пансионов, предоставляющих ночлег и завтрак, где будут чрезвычайно рады принять вас в межсезонье , говорилось в книге. Бен зачеркнул эту фразу и на полях написал: На британских морских курортах существует жалкая кучка пансионов с ночлегом и завтраком, владельцы которых в последний день сентября улетают в Испанию, Прованс или куда-то еще, крепко заперев за собой дверь.

Подобных заметок на полях он оставил множество: Ни при каких обстоятельствах не заказывайте, как это сделал я, яичницу в придорожном кафе , — или: Что это за блюдо, рыба с жареной картошкой ? — или: Нет, вовсе нет. Последняя была сделана напротив абзаца, в котором утверждалось, что если и есть на свете что-то, что могло бы чрезвычайно обрадовать обитателей живописных деревень на британском побережье, так это путешествующий пешком турист-американец.

Пять адских дней Бен шел от деревни к деревне, угощаясь сладким чаем и растворимым кофе в кафе и закусочных и пялясь на бесконечность серых скал и свинцового моря; он дрожал от холода в двух толстых свитерах, мок под дождем, но так и не сподобился увидеть обещанные достопримечательности.

Найдя себе укрытие на автобусной остановке, где ему однажды даже пришлось переночевать, он принялся искать перевод для ключевых слов путеводителя: он решил, что прелестный означает не поддающийся описанию; живописный означает неприглядный, но смотрится неплохо, если дождь наконец перестал ; а восхитительный, возможно, означает: мы никогда здесь не были и не знаем никого из тех, кто был . Он также пришел к заключению, что чем экзотичнее название деревни, тем более она уныла на вид.

Вот и получилось, что на пятый день Бен Ласситер очутился где-то севернее Бутла, в городке Иннсмут, который в путеводителе не был назван ни прелестным, ни живописным, ни восхитительным. В книге не содержалось также описание ни ржавого пирса, ни гниющих на галечном пляже корзин для ловли лобстеров.

На берегу было три заведения, одно возле другого: «Вид на море», «Мон репо» и «Шуб Ниггурат» [58] Шуб-Ниггурат — божество из мифов Ктулху с козлиными ногами, бесконечно порождающее монстров и пожирающее их. Стало прообразом существ в компьютерных играх, фильмах о «Чужом». , и в окне у каждого висела выключенная неоновая вывеска «СДАЮТСЯ КОМНАТЫ», а на двери — табличка «ЗАКРЫТО ДО НАЧАЛА СЕЗОНА».

Открытых кафе здесь не было. На двери единственной забегаловки, торгующей рыбой с жареной картошкой, тоже значилось «ЗАКРЫТО». А пока Бен ждал, когда она откроется, серый день поблек и сменился сумерками. Наконец на дороге появилась маленькая, лицом немного похожая на лягушку женщина, которая отперла дверь. Бен спросил, когда будет открыто для посетителей, она посмотрела на него в замешательстве и сказала:

— Сегодня понедельник, уважаемый. Мы никогда по понедельникам не работаем, — после чего вошла в лавку и заперла за собой дверь, оставив продрогшего и голодного Бена на пороге.

Бен вырос в маленьком городке засушливого Техаса: единственным доступным жителям видом водоемов был бассейн на заднем дворе, а путешествовать можно было лишь в пикапе с кондиционером. Потому у него и возникла идея пешком пройти вдоль берега моря в стране, где говорят практически по-английски. В городе Бена сушь была двойной: здесь гордились тем, что ввели запрет на алкоголь за тридцать лет до того, как остальную часть Америки шарахнуло сухим законом, и потом так его и не отменили; а потому Бен знал о пабах только то, что это рассадники греха, как и бары, только с более приятным названием. Однако автор «Пешеходной экскурсии» утверждала, что, зайдя в паб, там можно обнаружить местный колорит и узнать полезную информацию, что в пабе следует непременно «пропустить стаканчик» и что в некоторых даже подают еду.

Этот паб назывался «Книгой Мертвых Имен», а табличка на дверях известила Бена, что его владельцем является некий А. Аль-Хазред [59] «Книга Мертвых Имен» («Некрономикон») — мистическая книга, вымышленная Лавкравтом; некоторые верят в реальное существование манускрипта с таким названием. Согласно Лавкравту, чтение этой книги опасно для жизни человека, а потому она хранится в библиотеках за семью печатями. Абдул Аль-Хазред — «безумный араб», по Лавкравту, именно он написал «Некрономикон» в Дамаске около 730 г. , обладающий лицензией продавать вина и крепкие напитки. Бену стало интересно, не означает ли это, что здесь подают индийскую еду, которую он не без удовольствия отведал по прибытию в Бутл. Он задержался у указателей, решая, что выбрать: «Публичный бар» или «Салун», и спрашивая себя, что означает здесь слово «публичный» и не являются ли английские публичные бары такими же частными, как и публичные школы, но в конце концов, поскольку название напоминало вестерн, направился в «Салун».

Там было почти пусто и пахло прокисшим пивом и позавчерашним табачным дымом. За стойкой стояла пухлая женщина с бесцветными волосами, а в дальнем углу восседали два джентльмена в долгополых серых плащах и шарфах. Они играли в домино и потягивали из граненых стеклянных кружек темно-коричневый, с обильной пеной напиток.

Бен подошел к барной стойке.

— У вас можно заказать поесть?

Барменша какое-то время чесала нос, затем нехотя ответила, что, наверное, могла бы приготовить ему по-крестьянски.

Бен понятия не имел, что это значит, и в который раз пожалел, что «Путеводитель» не снабжен англо-американским разговорником.

— А это еда? — спросил он. Она кивнула. — Хорошо. Приготовьте одну порцию.

— А выпить?

— «Коку», пожалуйста.

— У нас не бывает «Коки».

— Тогда «Пепси».

— И «Пепси».

— А что у вас есть? «Спрайт»? «Севен-ап»? «Гаторейд»?

От его вопросов она словно еще поглупела, но наконец произнесла:

— Кажется, у нас осталась пара бутылок вишневого крюшона в подсобке.

— Вот и хорошо.

— С вас пять фунтов двадцать пенсов. По-крестьянски я принесу, когда будет готово.