Ауэзхан Кодар - Порог невозврата

Да… не дай бог истинному таланту родится среди чучмеков! До возраста Мафусаила его будут считать ребенком, а потом произведут в молодые. До тех пор любой старикан еще с младенчества страдающий идиосанкразией и ипохондрией будет приводить их в восторг до полного помешательства. Я называю данный феномен кащеизмом. От слов каша и Кащей. Таким образом, чучмекская литература – это похлебка Кащея, где тут и там выныривают таланты-не чучмеки и тут же тонут в кащеевой хляби.

Честно говоря, литература – дело сугубо индивидуальное. Однако, чучмеки признают писателем только того кто значится в их длинных нескончаемых списках, начало которых теряется в кабинетах «кремлевского горца». Поэтому напрасно во главе реестра вы будете искать Булгакова или Гоголя. Список наших классиков выглядит следующим образом: Ляпкин-Тяпкин, Коробочка, Воланд, Манилов, Коровьев, Ноздрев, Аннушка и прочие рыбы нелитературной свежести. И только где-нибудь ближе к концу вы наткнетесь на имена тех, кто породил в муках танталовых эти «шедевры» рода человеческого.

Впрочем, по мне, что чучмек-писатель, что чучмек-читатель все один крен. Уверяю вас, что это не описка. Конечно, для нас не секрет как появляются дети, но что касается чучмека, он – порождение крена и, потому, рождается с креном. Причем неважно в какую сторону. Важна обреченность на крен. В любом деле и в любом начинании.

Если чучмек мыслит, то значит обязательно попирая логику. Если он помогает, будьте уверены, что скоро сведет в могилу. Мне как-то помогал один министр, так я уже шатаюсь от истощения – нервного и иного. Так что бойтесь любви чучмека, ибо она паче ненависти! Любовь чучмека, как липучка для мух: чем больше хочешь взлететь, тем больше в ней увязаешь.

Словом не ждите от чучмеков ничего хорошего. И пока не научитесь неприятию всего чучмекского, не надо браться ни за какую деятельность. Она будет напрасной. Сейчас стало модно злоупотреблять эпитетом «новый». Новые русские, новые казахи, новые неореалисты, журнал Новый мир, который, кстати, древнее всех новоявленных новых.

Что до меня, я с опаской отношусь к этому определению. Судите сами: чем отличается старый чучмек от нового? На мой взгляд, лишь степенью мимикрии. Старый старается скрыть, что он старый, а новый нагло демонстрирует, что он новый. И попробуйте не поверить в это, когда он даже в туалет с айфоном ходит. А эти пейджеры, заменяющие ныне кинжалы?! Не правда ли, интересно, когда громила с внешностью абрека хватается за пояс и вытаскивает оттуда коробочку с гулькин нос вместо холодного оружия? Вы думаете «абреку» спущена срочная информация? Ничего подобного! Ему просто напомнили, что пора идти в сауну. Ведь так-то он не запомнит, нечем.

И вообще, на мой взгляд, все эти новые, подобно собакам Павлова, живут условными рефлексами. Только неизвестно кто на них ставит эксперимент и ради чего? Как могла произойти такая радикальная смена ценностей, что людей теперь не отличишь от автоматов, когда не хозяин едет в машине, а машина вместо хозяина? Когда не ты решаешь за компьютером, а компьютер решает вместо тебя? С такими темпами скоро совсем исчезнет необходимость в человеке.

Что тогда станет со всеми нами? Наверное, будем согнаны в резервации и оттуда славить новых чучмеков, придумавших все это светопреставление. Что касается соответствия означающего означаемому, то нет ни первого, ни второго, а только голая витальность с одуряющим тоталитарным душком, который чем дальше, тем явственнее.

Видимо, неслучайно у нас такой пиетет перед властью, как будто нас породили не путем зачатия, а особым указом царствующей фамилии. Да, чучмеки – это метафизики, еще до Платона и Аристотеля изобретшие особый ее вид – метафизику власти. Суть ее в том, что как мир есть всего лишь отображение вечных идей, так и чучмеки не что иное, как истечение власти. Если у чучмека имеются эрогенные зоны, они откликаются только на отеческую ласку вождя и ни на что больше.

Как видите, народ выдрессирован так, что даже фаллос, этот глупыш и бесстыдник, забыл о женском лоне, ибо ждет указаний жречествующего чучмека. Мой друг с дефектом речи то и дело путает слова тюрк и трюк. С невозможности их адекватной артикуляции он и стал заикой. Да и для меня зачастую лексема тюрк ассоциируется с трюкачеством.

Что и говорить, наши чучмеки – трюкачи каких поискать!. Один их трюк с демократией чего стоит! Ведь они чего хотели того и добились – демо но кратии. Однако, чтобы не смущать мировое сообщество убрали противительную частицу но . Да и зачем частицы, которые сопротивляются! Для таковых у них давно открыта лаборатория на Капитолийском холме, загадочное сооружение, имеющее вход, но не имеющее выхода. Там наше министерство министриирует, т. е., из нормальных людей создает министров. А ненормальным удаляет мениск. Вот там-то я и сижу и оттуда пишу эти строки.

Меня охраняют полтора тиранозавра и 799 шакалов. Дело в том, что один тираннозавр уже почти сожрал другого. Так что и ему, и шакалам есть чем поживиться. Вообще, если бы не тираннозавры, шакалы подохли бы с голоду. Ведь нас-то, нечучмеков стерилизуют и в зубы им мы не попадаемся. Это сделано для того, чтобы не заразить шакалов сверхчучмекскими идеями. И то верно. Ведь что такое чучмек? Это чучело, набитое больше предрассудками, чем соломой. Поэтому он и в огне не горит, и в воде не тонет. И ничуть не изменился с эпохи динозавров и птеродактилей.

Ну, что же, за мной пришли. К моим вискам поднесут два электрода и включат высоковольтку. Чудовищная энергия вытянет мой дух из тела и я превращусь в бесцветное сияние, точно такое же как от вашего торшера или бра… Впрочем, это все чушь. Чучмеки – это твари, на истинную сущность которых проливает свет тюркское «чучмак» – бояться, впадать в ужас. Нашему жречеству нет дела до моей писанины. Они правильно полагают, что замалчивание убивает ничуть не хуже, чем открытая травля. Мне не будут удалять мениск и тем более, производить меня в министры. Меня просто вышлют из страны. Удалят как гнилой зуб из здоровой пасти. И каждый из нас будет знать, что дело не во мне, а в них самих, чучмеках.

Здесь меня посетила мысль, которая, наверное, должна была бы посетить меня с самого начала: «А зачем я это все, собственно, пишу?» Если чучмекам не дано ничего иного, пусть чучмекствуют. Как говорится, богу богово, а твари т-варево. И, тем не менее, нигде не сказано, что чучмекство – это лучший способ бытия. Что касается священных книг, таких как Библия, Коран, «Размышления» Абая, в них вообще отсутствует понятие чучмека. Значит, это местное изобретение. Откровенно говоря, я и сам чувствую себя чучмеком среди людей, не разумеющих по-чучмекски. Так может быть есть более глубокие основы бытия и мышления, чем наше пресловутое чучмекство?