Ян Войк - Изнанка

– Взаимно, – Милавин шмыгнул носом. Сашка подошла к нему, достала кусочек бинта, который остался у неё после прошлой перевязки, и стала вытирать кровь.

– Это – моя дочь, Саша.

– Здравствуйте! – девочка обернулась и кивнула.

– Привет-привет! – Дима обвёл всех троих взглядом. Смотрел он добродушно, приветливо и в то же время отстранённо и чересчур спокойно. Нет, он был рад им, но радость эта была, какая-то стариковская – выдержанная и неторопливая, а ещё очень осторожная. Молодые люди, которым едва пошёл третий десяток, обычно радуются совсем по-другому.

– Да уж… А мы думали, что тут вообще нет нормальных людей, одна монстра. Как вас сюда занесло?

– Долго рассказывать, – хмуро откликнулся Иван.

– Ничего. Мы любим рассказы, особенно долгие. Ну, что пошли? Тут недалеко.

Идти, и правда, пришлось недалеко. Уже через пять-десять минут туннель впереди начал искриться пляшущими отсветами живого огня. Пройдя ещё пару сотен метров, они следом за Димой поднялись на платформу по узкой металлической лестнице, прилепившейся к стенке туннеля. Здесь их встретила девушка, тоже державшая в руках свечу.

– Дима?

– Лен, всё в порядке, это я.

– А кто с тобой? – она даже приподняла свечу повыше, чтобы рассмотреть гостей.

– Не бойся. Это… – он оглянулся и ещё раз окинул всех троих взглядом. – Это друзья.

– Но откуда?

– Я думаю, они сами всё расскажут, как только придут в себя. Я отбил их у крикуна. – Дима обнял девушку за плечи и прижал к себе. Она не возражала.

– Ты имеешь в виду у «банши», – насмешливо поправила она.

– Ну, ты поняла, о ком я, – тоже улыбнулся Дима, – Знакомься, это Иван, Андрей, а это Саша.

– Здравствуйте!

Они подошли поближе и теперь могли рассмотреть друг друга. Лена оказалась невысокой плотненькой девушкой с крупными объёмистыми формами. Всё в ней было немного чересчур, слишком большие глаза, слишком пухлые губы, слишком маленький нос, но вместе это складывалось в пусть и небезупречно красивую, но очень симпатичную обаятельную и живую мордашку. Рядом с высоким и стройным Димой она должна было бы выглядеть простовато или даже топорно, однако эти двое чудесным образом дополняли друг друга и смотрелись вполне органично. А то, что они именно вместе, читалось в каждом их взгляде, в каждом движении.

На девушке был дорогой брючный костюм светло-серого цвета с изящной чёрной вышивкой по лацканам и белая футболка, а на ногах совершенно выбивающиеся из делового стиля старенькие кроссовки, явно с чужой ноги.

– Надо же, у нас гости, – она недоверчиво вскинула брови и улыбнулась. Улыбка у неё была яркая, запоминающаяся. – Ну пойдёмте, я познакомлю вас с остальными.

Девушка пошла впереди, густые светло-русые волосы, собранные в хвост на затылке, покачивались из стороны в сторону. Дима пропустил гостей вперёд и замыкал шествие. Так они прошли ещё десяток метров и свернули в проход между угловатыми рублеными колоннами вестибюля. От зрелища открывшегося им у Милавина перехватило дыхание.

Электрического света на станции не было, ни одна лампа не горела, но просторный вестибюль оказался ярко освещен сотнями самых разных свечей. Свечи были и толстые, такие, что не охватишь одной рукой, и тоненькие, какие обычно продают в церквях, и крошечные таблетки в фольге, и высокие конусы молочно белого парафина. Некоторые стояли в стеклянных рюмках подсвечников, другие в обыкновенных пластиковых стаканах, а большинство и вовсе без подставок. Они располагались на столах, вдоль колонн, на перилах переходов, или просто на полу, наполняя станцию искрящимся тёплым светом. Множество свечей уступами, в несколько этажей, поднималось вверх, образуя светящуюся пирамиду вокруг красно-синей информационной колонны в центре вестибюля. Такие колонны установили не так давно на каждой станции метро, и языкастые москвичи уже успели окрестить их ИнфоСОСами. Чуть дальше, около уходящей вниз лестницы перехода, возвышалась тёмная будка поста полиции с огромными панорамными окнами, что сияли бликами отражений.

Сотни крошечных звёздочек-огоньков чуть подрагивали, разбрасывая оранжевые и жёлтые отсветы по колоннам, облицованным дымчатым бело-серым мрамором, по потолку, по полу и по лицам людей, которые сидели вокруг пирамиды, негромко переговариваясь друг с другом.

Андрей тут же понял, что уже видел где-то эти ряды свечей вокруг красно-синей колонны, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, где именно: на фотографиях в газетах и на сайтах новостей в Интернете…

– Иван… – он окликнул напарника, но тот уже и сам всё понял.

– Да, – Поводырь кивнул. – Взрывы в метро. Станция «Лубянка» и-и-и…

– «Парк культуры», – подсказал Милавин.

– Точно.

– Эй, народ! У нас гости! – выкрикнула Лена, приближаясь к тем, кто сидел около пирамиды. Всего их было семеро. Две женщины тут же вскочили и бросились к ним навстречу.

– Господи, вы посмотрите только…

– Это же девочка!

– Как тебя зовут маленькая?

– Откуда вы здесь взялись?

Сашка поспешила взять отца за руку и даже чуть спряталась за него от такого пристального внимания.

Ещё трое, пара мужчин и молодая женщина просто оглянулись на гостей. У них в глазах застыло та же осторожная робкая радость, что и у Димы, но они не спешили вставать и привететвовать прибывших. Может быть, боялись спугнуть? Ну а двое, мужчина и женщина, даже не шелохнулись, продолжая молча созерцать пляшущие язычки пламени на свечах. Присмотревшись к этим двоим повнимательнее, Андрей понял, что они уже стали призраками. Их полупрозрачные дымчатые тела позволяли видеть сквозь себя силуэты колонн, огоньки свечей и плиты на полу.

– Ну, знакомьтесь, – Лена обернулась к гостям. – Это Людмила и Жанна.

– Здравствуйте, меня зовут Андрей, а это – Саша, – он глянул на девочку сверху вниз и натолкнулся на её изумлённо перепуганные глаза.

– Папа… – Сашка не смотрела на новых знакомых, только на отца.

– Что такое? – он присел рядом с ней на корточки.

Девочка открыла рот, но так и не смогла ничего сказать, всё с тем же изумлением на лице она протянула руку и провела пальцами по его волосам, как будто стараясь что-то там нащупать или стряхнуть.

– Да что происходит-то? – Милавин повернулся к остальным. Новые знакомцы смотрели на него пусть и не с Сашкиным удивлением и страхом, но зато с плохо скрываемой жалостью. И это тоже совершенно не понравилось Андрею.

– Какого хрена… – начал было он, когда со спины его перебил знакомый хрипло гавкающий голос Ивана.

– Ты поседел, Андрюха.

И хозяева, и гости собрались вокруг светящейся пирамиды. В качестве угощения Иван выставил едва ли не половину припасов, а именно оставшиеся пироги, три банки тушёнки и упаковку твёрдого сыра. Развели небольшой костерок, и поставили воду для чая. А вот самим обитателям станции угощать прибывших было нечем. У них не оказалось никакой еды, более того, Дима даже удивился, когда Андрей спросил его: «Что же вы всё это время голодали?». «А зачем нам есть, мы ведь уже мёртвые», – был ответ. – Поначалу, конечно, голод чувствовался, но потом это ушло». Хотя тот же Дима с удовольствием умял половинку пирожка с рисом, да и от тушёнки не отказался. К чаю Ивану пришлось выложить упаковку галет, а уж когда он выудил из разгрузника мятую полупустую пачку сигарет, то тут Людмила и один из мужчин – его звали Михаил – буквально признались ему в беззаветной любви и вечной дружбе.