Алексей Ручий - Песни/Танцы

- Извини еще раз.

- Ничего.

- Ну, пока тогда.

- Пока.

Она чмокнула меня в щеку. Я затянулся сигаретой.

- Завтра тебе позвоню, может, еще встретимся, - сказала мне Женя, уже уходя.

- Звони… может, и встретимся, - сказал я ей вслед.

Хотя это и вряд ли. Слишком уж поспешно она решила удалиться. Слишком страшной оказалась та пропасть, края которой мы случайно обнаружили.

Конечно, кто-то мог бы сказать, что все это ерунда, которая и гроша ломаного не стоит, просто комплексы и страхи, но он был бы кардинально не прав: именно эта ерунда и лежала в основе всего, определяла реальность и отношения между людьми. Это была маленькая деталь, сущая мелочь, на которой, однако, держался весь массив мира. Вычленив эту мелочь сразу, можно было избавиться от кучи ненужных людей, которых мы зачастую тащим за собой всю жизнь. И Женя, и я эту деталь неуловимо определили, и выводы, конечно, сделали. Это не значило, безусловно, что завтра она удалится из списка моих друзей в соцсети и вычеркнет номер моего телефона из всех записных книжек, но, тем не менее, общение будет уже другим. Наверняка.

В задумчивости я проводил ее взглядом, докурил и пошел к ближайшей палатке с напитками. Взял себе поллитровый стакан разливного пива и сел за один из свободных столиков, стоявших тут же.

Пиво было разбавленным, с характерным водянистым привкусом, но, строго говоря, ничего другого я от уличной палатки и не ждал. Я посмотрел на часы: день перевалил за полдень.

Говорят, что Москва отличается от Петербурга умонастроениями: в Москве все сплошь прагматики, тогда как в Питере пока что еще можно встретить романтиков. Может, это и так. По крайней мере, разговор с Женей в какой-то степени подтверждал эту теорию, однако до конца я в нее не верил: прагматизм и утилитарность постепенно захватывали весь мир, не делая исключений в географии, поэтому людей, ставящих достижение своих целей выше человечности, в наше время можно было встретить повсеместно.

Может, из-за этого я теперь даже немного опасался встречи с остальными друзьями: испытывать разочарование в очередной раз не хотелось совершенно. Однако мои опасения были развеяны уже в следующую минуту: зазвонил мобильный, на экране высветился номер Паши. Я ответил на звонок.

- Здорово! – почти прокричал в трубку Паша, - Ты где?

- В Москве уже. Только что освободился.

- Так это же просто отлично! Надо срочно встретиться!

- Согласен. Где?

- А ты где находишься?

- В Парке Горького.

- Неплохо. Отдыхаешь?

- Вроде того.

- У тебя станция метро ближайшая – «Октябрьская»…

- Наверное.

- Не «наверное», а точно. Иди к ней, садись в метро, проедешь две станции до «Академической», там и встретимся…

- Хорошо. Через сколько?

- Через полчаса.

- Договорились.

Со старыми друзьями легко найти общий язык. Достаточно нескольких фраз, чтобы ты точно знал: никакие ложные ценности мира и расхожие иллюзии не способны поколебать вашу дружбу. Я не стал допивать пиво, оставив почти целый стакан на столе, и поспешил к станции метрополитена.

Станцию я нашел почти сразу же, не пришлось даже обращаться за помощью к прохожим. Тем более, большинство из них шли мимо меня с настолько непроницаемыми лицами, что получить от них хоть какую-нибудь информацию мне казалось невозможным.

Доехал до «Академической», как и договорились с Пашей. Поднялся наверх. Паши у выхода из метро не наблюдалось, я достал мобильный телефон.

- Уж приехал? – ответил Паша.

- Ага.

- Я через две минуты буду, подхожу к метро.

- Хорошо.

Я убрал мобильник в карман. Достал сигарету, чиркнул зажигалкой. Сделал затяжку.

Скурил сигарету до половины, когда появился Паша. Завидев меня, он расцвел улыбкой. Улыбнулся и я. Мы дружески обнялись, приветствуя друг друга.

- Рад тебя видеть, - сказал Паша.

- Взаимно.

- Пойдем тогда отсюда – прогуляемся, пива попьем – за твой приезд.

- Пойдем.

Мы двинулись прочь от метро: Паша, как человек, знакомый с местностью, выдвинувшись немного вперед, я на полшага позади – так, чтобы можно было общаться на ходу.

- Как доехал?

- Нормально, почти не спал.

- Дело обычное. Наверное, компания хорошая была?

- Была.

- Ну и славно.

Мы перешли через улицу и двинулись по тротуару вдоль домов. Мимо нас текла разношерстная толпа с одинаково непроницаемыми лицами – этот признак был неизменным для всех движущихся навстречу особей.

- Почему здесь у всех такие лица? – спросил я Пашу.

- Безучастные? – угадал тот.

- Ага.

- Не обращай внимания. Это не люди, это московские зомби. Вполне нормальное явление. Люди тут тоже есть, но их не сразу увидишь.

Кое-где убийцы уже сделали свою работу: поохотились на славу, зачистили территорию. Эти земли отныне и навсегда принадлежали мертвым. Мертвые населяли их и жили вместо живых.

Мы зашли в небольшой супермаркет на первом этаже жилого дома и купили по бутылке пива и пирожку. Вышли на улицу и свернули во дворы, там отыскали свободную скамейку в тени деревьев и разместились на ней.

- За встречу, - сказал Паша, когда пиво было открыто.

- За нее.

Мы сделали по глотку. Я откусил от купленного пирожка. Пирожок был суховат и почти не имел вкуса.

- Как ты тут живешь? – спросил я Пашу.

- Ничего, потихонечку. В подробностях описывать не буду – тебе станет скучно.

- Думаешь?

- Уверен. День за днем одно и то же – сам понимаешь…

- Ага. Тогда про себя я тоже рассказывать не буду в подробностях.

Мы засмеялись. Для старых друзей обычное дело – понимать друг друга с полуслова. Чувство разочарования, совсем недавно захлестнувшее меня, стало рассеиваться.

- Дом-работа-дом, какими родились – такими и помрем, - вот как можно описать наше бытие, - заключил я.

- Вроде того. Поэтому я стараюсь не зацикливаться на этом. Жизнь все равно продолжается… Я в университет вот поступил – учусь, хочу наверстать некогда упущенное. – Паша отхлебнул из бутылки.

- Меня не взяли на философский, ты в курсе.

- Да. И что думаешь?

- Ничего не думаю. Работаю, живу дальше. Одним философом меньше – одним менеджером больше. Может, так даже и к лучшему.

- Может. Такие времена…

Из подъезда дома вышла женщина лет пятидесяти. Заметила нас, бутылки в руках, неодобрительно покачала головой. И пошла дальше.

- Ментов-то не вызовут? – спросил я Пашу. – Что пиво во дворе пьем?

- Нет. Здесь всем безразлично, что ты делаешь и зачем. Это единичные проявления, но она не вызовет – свои дела важнее.

- В Питере так же, хотя могут и докопаться.

- Здесь тоже могут, особенно, если денег надо или план выполнять.

- Мир несовершенен везде.

- Это точно.

- Давай тогда за его несовершенство.

- Давай.

Мы сделали еще по глотку пива. Я бросил остатки пирожка копошившимся неподалеку голубям, те радостно встрепенулись и приняли клевать нежданный подарок.