Александр Максик - Недостойный

— Отлично. Но я только хочу сказать, что это…

— Ариэль! — резко бросил Силвер. — Мне не интересно. Убирайся.

Она собрала свои вещи, качая головой и шевеля губами. Минуту смотрела на Силвера, словно оценивая. На ее губах заиграла едва уловимая улыбка. Затем Ариэль вышла, хлопнув дверью.

Он немного переждал. Молчание нарушила Лили.

— Ну, вы даете, — пробормотала она.

Силвер подошел к открытому окну и посмотрел на улицу. Помню, я наблюдал за ним тогда, гадая, что последует дальше. Высокие деревья у дальнего края поля пожелтели и сияли в мягком свете солнца.

Наконец он снова повернулся к нам.

— Вы теряете время. На вашем месте я бы держался за него, — сказал он.

Никто не ответил. Он посмотрел на доску и, словно только что заметив рисунок, произнес:

— Вот в чем смысл, посмотрите. Вот в чем смысл — расстояние между желанием и действием, между тем, чего ты хочешь, и тем, что делаешь. Все упирается в этот внутренний конфликт. Может ли кто-нибудь объяснить мне, о чем я, черт побери, говорю?

— Труднее всего делать то, что ты хочешь делать, — подала голос Хала.

Он по-театральному выразительно кивнул.

— Или жить так, как хочешь, — глядя в потолок, добавил Рик.

— То есть?

— Это же внутренний конфликт, черт возьми! — Хала стукнула ладонью по столу. — Ты знаешь, что хочешь что-то сделать, но не можешь заставить себя сделать это.

— Черт возьми? — улыбнулся Силвер Хале.

— Это Лили виновата. Простите.

Мы рассмеялись.

— Ладно. Почему ты не можешь заставить себя это сделать?

— Из-за лени, — с улыбкой отозвался Колин.

— Постойте, а почему не сделать то, что хочешь сделать? — спросил Абдул.

Силвер, прищурившись, посмотрел на Абдула.

— Абдул, ты делаешь все, что хочешь?

— В основном. Ну да.

— Ты разговариваешь с каждой привлекающей тебя женщиной, Абдул?

— Я не должен на это отвечать. Это нескромный вопрос.

Хала испустила громкий вздох.

— Хорошо, Абдул. Хорошо. — Силвер оттолкнулся от стола и обвел нас всех взглядом. — Ты чертовски прав. — Он заходил по классу, наращивая темп. — Разумеется, ты не должен отвечать на этот вопрос. Давайте на минутку представим, что вы на вечеринке. Возьмем для примера Колина. Колин на вечеринке. Он стоит в углу. Так. Он скучает. Подумывает о том, чтобы уйти. А потом входит самая красивая… — Силвер посмотрел на Колина, подняв брови.

— Девушка, — засмеялся тот. — Конечно, девушка.

— Ладно, входит самая красивая женщина из всех, кого видел Колин. Он застывает как громом пораженный. Что в ней такого? Глаза? Волосы? Он не знает. О, однако она волшебна, сияет изнутри и так далее.

Силвер ходил по классу, раскрепощенный и взбудораженный. Кивал, смеялся. Рисовал эту сцену, движениями рук придавал воображаемой красавице очертания, создавая ее, заставляя нас ее видеть.

— Она стоит у чащи с пуншем. Он хочет с ней поговорить. Ему нужно с ней поговорить. Боже, как она хороша. Посмотрите на нее. И совсем одна. Посмотрите на эти глаза. Они искрятся. Но… Но, Колин? В чем дело, Колин? Он не может пересечь комнату. О, он хочет, его влечет, влечет сильно. Но — нет. О, как же ему хочется. Но он не может это сделать. Трагедия…

— Я пересеку комнату, — произнес Колин, скрестив руки на груди, задрав подбородок и выпятив грудь.

— Уверен, ты это сделаешь, Колин. Потому что ты мужчина. Но ради спора давайте просто представим, что ты этого не делаешь, хорошо? У тебя хватит мужества притвориться?

Колин улыбнулся.

— Так почему же Колин не пересекает комнату? — Силвер перестал ходить, снова вскинул брови и окинул взглядом класс, разведя руки и пожав плечами. — Почему?

— Потому что он неопытный.

Все засмеялись.

— А почему он неопытный, Рик? Из-за чего он неопытен? Ты не возражаешь, Колин? Это чисто гипотетически.

— Надо подумать.

— Ты только что сказал, что мне надо думать?

Колин встретился взглядом с Силвером и после паузы ответил:

— Не вам. Просто… это просто фигура речи.

Несколько секунд Силвер казался разозленным, а потом все прошло. Прикидывался он, что ли? За ним такое водилось. Никогда нельзя понять. Перегибать палку мог только он. Ты в ответ перегибать ее не мог. Во всяком случае, не слишком сильно. Все было завязано на этом напряжении. Ты никогда не знал, что получишь в ответ.

— Рик?

— Он неопытен, потому что трус. Потому что не может заставить себя подойти к ней. Завязать с ней разговор.

— Страх?

— Да. Страх.

— Да. — Пауза. — Страх, — повторил Силвер. — В этом-то все и дело, не так ли?

Он встретился с каждым из нас взглядом, добиваясь от всех до единого полного внимания.

— Страх. Вот что отличает героя от обычного человека. Пересечь комнату. Это несложно.

— Ну и что? Герои разговаривают с девушками?

— Некоторые разговаривают. Кара, уверен. Но вряд ли это главное. Ну же. Думайте. Гилад, в чем здесь смысл?

Я посмотрел в свою тетрадь, мое сердце стремительно билось.

— Ты все равно делаешь, — сказал я.

Силвер широко улыбнулся:

— Повтори.

— Ты все равно делаешь, — сказал я громче, уставившись в свои записи.

— Ты. Все равно. Делаешь. — Силвер написал это на доске. Прислонился к краю своего стола, сложил руки на груди и повторил, кивая, будто мы только что нашли ответ на все вопросы: — Ты все равно делаешь. Да. Да. Ты делаешь это вопреки страху. Ты все равно делаешь. Невзирая на обстоятельства. Потому что вынужден. Потому что знаешь, что это правильно. Потому что веришь в это. Потому что, не делая этого, ты себя предаешь.

Он говорил все громче и полностью завладел нашим вниманием. Даже недалекий, непокорный Абдул с любопытством разглядывал Силвера, когда тот вышел из-за стола и снова заходил по классу.

— Ты делаешь, потому что это имеет значение. А откуда ты знаешь, что это имеет значение?

— Потому что это тебя пугает?

— Не спрашивай, Лили. Ответь мне.

— Потому что это тебя пугает. — Она улыбнулась.

— Потому что это тебя пугает. Ты делаешь это, потому что это тебя пугает. Вот суть всего. Сердцевина. Только так ты можешь узнать. В этом сущность дела. Сущность.

— Значит, я должен прыгнуть с моста, потому что это меня пугает?

— А ты хочешь прыгнуть с моста, Абдул?

— Нет, но вы сказали…

— Давай же, Абдул. Ну, подумай, а? Давай. Подкинь мне какую-нибудь идею, приятель. Сделай усилие. Напрягись, Абдул. Напрягись. Давайте вернемся к Гамлету. Какое отношение все это имеет к Гамлету?

И затем зазвенел звонок. Как это часто бывало, он заканчивал вопросом. И мы уходили с урока, размышляя. Мы обменивались друг с другом понимающими взглядами. Не будучи друзьями, мы тем не менее были как-то связаны между собой. И те из нас, кто на него запал, всегда возвращались подготовленными и нервничающими, ужасно желая, чтобы он нас заметил. И боясь, что он этого не сделает.