Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 3

Он махнул рукой, встал и принялся мерить шагами комнату.

- И все-таки я рад, что меня посвятили в ваши интриги, - ухмыльнулся Ноэль, внимательно наблюдая за ними обоими. - Думаю, втроем мы быстрее найдем выход, чем каждый из вас по отдельности. Тем более, ты сейчас, похоже, не в состоянии даже самые простые задачи решать.

Николя остановился и одарил его тяжелым взглядом, абсолютно не разделяя шутливый настрой.

- Давайте растопим лед, - не обращая на него внимания, все так же добродушно предложил Ноэль и достал из-за пазухи два письма. - Для начала акт доброй воли.

Первое письмо он вручил Николя, второе - Финисту, а потом зажег стоявшую на столе свечу.

- Сожгите их, и я сделаю вид, что никогда их не видел.

Финист с готовностью поднес свое письмо к огню и заворожено наблюдал, как бумагу объяло яркое пламя, превращая ее в пепел. Николя наоборот очень долго смотрел на Ноэля, словно пытаясь его разгадать, но потом все же сдался и тоже подпалил край бумаги. В конце концов, хуже от этого явно не станет. Комната наполнилась запахом гари. Николя поспешил открыть окно, чтобы выветрить его.

- Замечательно, - удовлетворенно кивнул Ноэль, когда ветер унес с собой последнее напоминание о злосчастном доносе. - А теперь нужно покончить с недоверием. Думаю, тут как нельзя кстати подойдет один старинный способ.

Он вынул из кармана маленький нож с коротким, но очень острым лезвием и полоснул им собственную ладонь. Ноэль несколько раз сжал пальцы в кулак, и из раны обильно засочилась ярко-алая кровь.

- Клянусь, что буду верен людям, присутствующим в этой комнате: ни словом, ни делом не предам их, не подниму оружия, не солгу и не оставлю в трудную минуту.

Ноэль протянул нож Финисту. Тот недоуменно глянул на него.

-Это клятва верности. Сейчас мы все должны ее принести, чтобы дальше беспрекословно доверять друг другу. Докажи, что тот донос был досадной ошибкой, которую ты больше не повторишь.

Решительно надрезав свою ладонь, Финист возложил ее на руку Ноэля и слово в слово повторил клятву. Николя все это время стоял к ним спиной, задумчиво глядя в окно на бледно-лиловое ночное небо. Сейчас Охотнику очень не хватало беспроглядной зимней мглы и стужи. Она нравилась ему гораздо больше, чем жидкие летние сумерки, никогда не оборачивающиеся безмятежной тьмой.

- Твоя очередь, - позвал Ноэль.

Охотник не поворачивался. Все чего-то ждал. Чуда? Знака? Он и сам не знал. Просто чувствовал, что вместе с этой клятвой ему придется признать нечто такое, чего ему очень не хотелось, к чему он еще не был готов. Из-за облаков выглянула белесая луна. На мгновение Николя показалось, что едва отличимой тенью на ней мелькнул силуэт огромной птицы. Она одарила Охотника укоризненным взглядом, махнула крыльями и исчезла. Стало не по себе. Николя передернул плечами, отгоняя странное видение.

- Не хочешь сделать это для нас - сделай для нее, - веско сказал Ноэль, превратно истолковав причину замешательства. - Или крови боишься?

Шутка была совершенно неуместной. Николя с тяжелым сердцем обернулся, забрал у примолкшего оборотня нож и, надрезав ладонь, решительно возложил ее на руки товарищей.

- Клянусь, что буду верен людям, присутствующим в этой комнате: ни словом, ни делом не предам их, не подниму на них оружия, не солгу и не оставлю в трудную минуту.

Слова ранили душу гораздо больнее, чем лезвие кожу. Возникло чувство, что он приговаривает их к участи страшнее самой смерти. Изнутри скрутило так болезненно, что Николя не выдержал и добавил к предложенной Ноэлем клятве собственное условие:

- Если от этого не будет зависеть их жизни.

Финист с шумом выдохнул и удивленно уставился на него. Ноэль лишь равнодушно хмыкнул:

- Пусть будет так.

Он первый убрал руку. Остальные тут же последовали его примеру.

- Теперь мы братья по крови. Беда для одного - беда для всех. Враг для одного - враг для всех.

- Надеюсь, девушек на всех мы делить не будем? - попытался отшутиться Финист. Николя хмуро глянул на него, как будто хотел сказать: "не дождешься". А потом снова перевел выжидательный взгляд на Ноэля.

- А я надеюсь, что вы, наконец, забудете о своей глупой вражде, - ответил тот.

- Я согласен забыть все, если это поможет Герде. Но из ваших слов получается, что выхода нет. Я не смогу приглядывать за ней, потому что она может управлять моими мыслями, - снова заговорил о главной проблеме Финист.

Николя вернулся к окну, безумно надеясь увидеть белую птицу вновь, но луна уже скрылась за облаками.

- Самое главное, я хочу, чтобы вы поняли, что выход найдется всегда, если мы будем искать его вместе, - назидательным тоном продолжил Ноэль. - Есть один человек, кем управлять и даже читать она никогда не сможет.

Николя ссутулил плечи. Вечно пафосный тон офицера раздражал, как никогда раньше.

- И где же он? Я готов прямо сейчас хоть на край Мидгарда за ним отправиться! - простодушно обрадовался Финист.

Николя закрыл лицо ладонью. Ну как этот болван может не чувствовать, что его водят за нос?! Охотник испытующе глянул на Ноэля.

- Зачем же сразу так далеко? - хитро прищурился тот. - Он гораздо ближе, чем ты думаешь.

- Он в компании? В Дюарле? - глаза Финиста лихорадочно блестели. - Я сделаю что угодно, если он согласится помочь Герде. Когда мы едем?

- Что угодно, говоришь? - улыбка Ноэля стала шире. - Ехать никуда не надо. Он здесь.

- В Упсале? - глаза Финиста округлились. - Почему я никогда о нем не слышал? Это какой-то демон?

- Ноэль, может, хватит? - Николя решил, что больше не может выносить этот абсурд. -Разве ты не видишь, что он не понимает твоих намеков? Он же туп, как бочка.

Финист дернулся, как от пощечины, и с потерянным видом уставился на Охотника. Оборотень действительно уже совсем ничего не понимал.

- Он говорит обо мне, болван. У истинных телекинетиков врожденный блок против любых воздействий на разум. Именно поэтому во время войны их уничтожали в первую очередь. Герда не может читать мои мысли. Чтобы хоть как-то с ней взаимодействовать, мне приходилось ослаблять себя до предела. Из-за этого я не мог сражаться в полную силу и постоянно подставлял весь город под удар. Появись здесь демоны чуть сильнее, чем Ходоки с троллями, катастрофа была бы неизбежна. Но даже так, я не смог заставить Герду раскрыться. Должно быть, она всю жизнь неосознанно читала окружающих. Не мысли, конечно, скорее чувства, едва уловимые эмоции. Они подсказывали ей, кому можно доверять, а с кем стоит вести себя осмотрительно. А со мной так не получалось. Все наши занятия сводились к разговору глухого с немым. Поэтому я поменялся с тобой. Думал, у вас все пойдет намного легче, но тебе, похоже, куда важнее было подставить меня и выслужиться перед компанией, чем обучить Герду. Что ж, тебе это удалось. Меня посадили на цепь. И не надейся, что твои жертвенные речи сейчас хоть как-то помогли Герде. Ты просто затянул мой ошейник так, чтобы я наверняка не смог сделать и вздоха.