Тим Лотт - Штормовое предупреждение

Жуя жаркое, Чарли поглядывает то на площадь Альберта (где в данный момент выясняют отношения персонажи сериала), то в местную газетку, полную фотографий несимпатичных детей, скачущих на батутах в форме уродливых замков, марафонцев-инвалидов, для которых устраивают спецсоревнования. А статьи и заметки посвящены главным образом преступлениям. Грабежам и разбоям, похитителям часов "Ролекс" и мелким мошенникам. От Блетчли до Лутона вся страна наводнена гражданами, жаждущими прикарманить законное имущество более удачливых соотечественников. Теперь понятно, почему у Роберта такой измотанный вид, думает Чарли, пытаясь как-то переварить этот повсеместный крах всего и вся, нащупать какие-то обломки былой устойчивой общественной жизни и соединить их в своем сознании, хотя общества как такового больше нет. Чарли совершенно согласен с определением миссис Тэтчер. Общества нет. Есть одни личности [108] Чарли несколько смещает акценты. На самом деле один из афоризмов Тэтчер звучал так: "Люди забыли, что общество состоит из личностей". , сидящие в одиночестве по своим домам, вроде него, пытающиеся ужиться с собственным "я". Кому-то это удается лучше, а кому-то…

Чарли листает страницы. Приятное волнение, вызванное знаменательным событием, окончательно исчезло. И разом навалились все проблемы: куча долгов — как теперь все это возвращать, где брать деньги на еженедельную аренду, да еще такие расходы на закупку товара. Чарли смотрит на стены гостиной, представляет, как выглядят невидимые под штукатуркой кирпичи, прослоенные раствором, и это немного его успокаивает. Он просто смотрит, а стоимость стен между тем растет, и, соответственно, его благосостояние — прямо из ничего. Вот она, его палочка-выручалочка, его спасение, если что… Томми знал, что говорил, цены на недвижимость растут и растут. Прямо-таки с неодолимой силой.

Отогнав посредством этой отрадной мысли свои финансовые тревоги, Чарли острее начинает ощущать пульсирующую внутри боль. Он вдруг осознает, что она не оставляет его с того проклятого дня, когда Морин сама прикатила на машине, а он еще тогда удивился, как же она решилась, без прав-то? Да, с того памятного дня, когда он набросился на свою жену с кулаками, с того дня, когда она в последний раз заботливо смахнула крошки с его рта. Именно после нежного прикосновения ее пальцев разлился в груди этот невероятный холод, а сердечную мышцу свело так, что Чарли больше уже не мог дышать полной грудью, спазм не проходил. В лондонские его годы, а это почти вся жизнь, тоже хватало огорчений, и на работе, и в семье, но они вписывались в понятие "житейские". Нет, никогда раньше он не испытывал этого дикого ощущения: сердце вот-вот разорвется от невыносимого бремени. Теперь он знал причину, знал имя этой напасти, этого проклятья двадцатого века, знал, отчего по его жилам разливается холод, знал страшную цену подобного жизненного виража. Оно, словно паразит, пожирает живые существа изнутри. Одиночество.

Чарли никак не мог придумать, что ему с самим собой делать. Боль подкатывала, будто тошнота, но ее невозможно было исторгнуть. Нет, это не просто пустота. Это удушливое, давящее ощущение, неодолимая физическая потребность общения, уже все равно с кем и как, лишь бы хоть кто-то был рядом. Его немой страшный вопль неслышно катится вдоль новых улиц, делаясь все надрывнее у каждого парадного, слабо освещенного ночным фонарем. Невыносимо, невыносимо, невыноси-и-имо.

Он сидит за столом, не двигаясь, почти не вникая в то, что творится на экране, как и в смысл написанного в газете, забыв про недоеденный пудинг. Голова его кружится от одиночества; такое уже бывало. Он яростно допивает остаток вина, но знает, что это не поможет, что совсем отключиться ему не удастся.

Он снова смотрит на газетную страницу, на глаза попадается рубрика с примечательным названием: "От сердца к сердцу: тем, кто ищет и кого ищут". Чарли выборочно, наугад, читает напечатанные в колонке объявления. Искателей гораздо больше, чем искательниц, неизмеримо больше. Женщины в основном обожают долгие загородные прогулки, винные бары и кинотеатры, и еще любят танцевать сальсу [109] Сальса — латиноамериканская танцевальная музыка, популярная в 70-80-е годы. . Многие из них аппетитны и привлекательны или склонны к полноте. Основные требования к искомым объектам таковы: хороший рост и ХЧЮ, хм… ха че ю, что бы это могло означать? Многие заверяют, что в целом они счастливы и довольны своей жизнью. Чарли понимает этот тайный код. И с уважением относится к этой тонкой тактичной лжи.

Внизу страницы напечатан типовой бланк для объявления. "А почему бы нет? — мелькает в голове у Чарли. — Что в этом зазорного? В наше время это в порядке вещей". Может, для кого-то он, можно сказать, подарок судьбы. Не такой уж и старый, свой бизнес, собственный дом, глянцевый серебристый "мерс". Точно. Он вполне конкурентоспособный кавалер.

Вооружившись листком бумаги и шариковой ручкой, он пытается сосредоточиться. Первый вариант получился совсем топорным. "Бизнесмен и владелец "мерседеса" очень зрелого возраста хочет познакомиться с милой леди, готовой разделить с ним взлеты и падения в этой жизни". Вообще-то "в этой жизни" звучит как-то двусмысленно, но это Чарли не смущает, редактор подправит. Ему не нравится другое, что объявление какое-то… никакое. Ничего, что хоть немного раскрыло бы его личность. Слишком общо, слишком пусто, слишком грубо. Но разве можно в нескольких словах передать аромат живой жизни?

Он принимается за второй вариант. "Джентльмен зрелого возраста, удачливый, проживающий в уютном доме, недавно разведенный, мечтает познакомиться с женщиной своих лет или немного моложе для проведения досуга и совместного…". Совместного… Совместного — чего? Ей-богу, никчемное словечко. Чарли доволен, что сообразил ликвидировать слово "очень", просто "зрелого возраста". Благопристойная сдержанность, смягчающая остроту правды, позволяет раскинуть сети пошире. И более обтекаемая формулировка его делового статуса — тоже удача. Звучит уже не так вульгарно, а если он назовет себя бизнесменом, могут подумать, что и поиск спутницы для него чисто деловое предприятие. А Чарли знает, что женщинам подавай романтику, а не деловитость. И хорошо, что он добавил про развод. Мужчине зрелого (и тем более очень зрелого) возраста неприлично быть закоренелым холостяком, любая сразу решит, что с ним что-то не так. "Мерседес" тоже вылетел. Опять-таки слишком назойливо, по-деловому. Написать, что у него нормальное ХЧЮ? Нет, рискованно, черт его знает, что это за хрень. А вот про высокий рост, это можно, хотя на самом деле росту него скорее средний: пять футов и десять дюймов. Для совместного… Совместного — чего? Нет, неприкаянное какое-то слово.