Екатерина Маслова - Альфасамка

— Антон, а тебе не кажется, что в первый день знакомства ехать к мужчине в гости — это неприлично? — спросила я, пока мы пробирались через толпу к выходу.

Художник посмотрел на меня долгим выразительным взглядом и ничего не ответил.

Антон жил в хорошем доме на набережной в центре города. Вечер обещал быть занятным, и я в предвкушении ожидала продолжения.

В квартире тусовалось человек десять друзей Антона — и мужчин, и девушек. Все абсолютно разные и уже пьяные. Мы втроем после фуршета тоже были не совсем трезвы. Пытались было познакомиться, но я сразу забыла, как кого зовут, и кто с кем. Но кое-что я успела заметить. Одна из девушек — полноватая шатенка с очень красивыми и правильными чертами лица — весь вечер бросала на Антона слишком уж недобрые взгляды. «Наверное, бывшая, — подумала я, — или претендентка на тело».

Через пару часов мы с Ларой поехали по домам. Антон проводил нас до такси. Перед тем как сесть в машину, мы с ним обменялись телефонами.

— Видный мальчик, — резюмировала Лара, когда такси отъехало, — только я не поняла, чего это та девица на него весь вечер пялилась.

— Ты тоже заметила?

— Ну, с тобой ей не сравниться. Расслабься. Он та-а-ак на тебя смотрел…

На следующий день ближе к вечеру Антон позвонил и пригласил на предпремьерный показ какого-то заумного кино не для всех. Предложил заехать за мной на работу. Я с радостью приняла все предложения.

В семь часов вечера меня ожидал настоящий сюрприз. Улыбающийся Антон с букетом белых тюльпанов ждал меня около… ярко-желтой малолитражки.

— Это твоя машина? — с большим удивлением спросила я.

— Да. Правда, прикольная? — Антон поцеловал меня в щеку, вручил букет и галантно открыл дверцу.

— Знаешь, — сказала я, когда мы поехали, — я всегда думала, что такие машины для девочек или для голубых.

— Дорогая, надо быть выше предрассудков, — серьезно сказал Антон, и мне стало неудобно из-за своих слов.

— Да, ты, наверное, прав… Какое кино будем смотреть? — перевела я разговор на другую тему. К обсуждению его машины мы больше не возвращались.

После кино Антон отвез меня домой, целомудренно поцеловал в щеку и предложил сходить через несколько дней в театр. Я, конечно же, согласилась. Приблизительно по такому же сценарию у нас прошло несколько свиданий.

Сначала Антон поразил меня своей эрудированностью. Он отлично разбирался практически во всем, о чем мы начинали говорить, сыпал цитатами и крылатыми выражениями. Потом я, правда, заметила, что он предпочитает не углубляться в детали. А еще позже цитаты стали повторяться… Но это было позже. А пока наш роман только начинался.

Во время первых свиданий мы много гуляли и рассказывали друг другу о себе. Оказалось, что Антону все время не везло с работой. При его личностных достоинствах и таком энциклопедичном уме жить в офисных рамках, подчиняясь корпоративной культуре, было невозможно. И на художественном поприще все тоже оказалось не столь гладко. Антон был очень вспыльчив, постоянно ругался с галеристами, причем так, что большую часть этих достаточно сдержанных людей при одном только упоминании имени моего мальчика начинало явственно трясти.

В общем, Антон, как и все талантливые люди, был натурой очень сложной. И если уж с кем-то не соглашался, то высказывал оппоненту все свои соображения прямо в лицо.

— Представляешь, — жаловался он мне, когда мы пили латте в «Кофемании», — мне этот придурок-галерист говорит, что его клиент хочет купить мою картину, но нужно поменять раму. Она, видите ли, к цвету обоев в его столовой не подходит. И просит меня как автора картины подобрать подходящую.

— Да ты что? — восклицаю я, не понимая, что может быть криминального в смене рамы. — А ты?

— Послал этого галериста вместе с его клиентом. Я им что, мальчик на побегушках, чтобы за рамами в магазин бегать?

Впоследствии я слышала эту историю от Антона еще несколько раз в различных вариациях — то требовалось дать картине другое название, то дорисовать цветочек в углу и так далее. Итог был одинаков — Антон ругался с мифическим галеристом и с не менее мифическим клиентом. То есть они признавали его талант и готовы были за него платить, но Антон был не готов продавать свои гениальные творения столь непонимающим людям. Это и объясняло вечное отсутствие у него денег.

В конце первой недели ухаживаний мы стали целоваться на прощание, а еще через неделю дело дошло до постели. Антон оказался приятным партнером — нежным и чувственным. Так что к концу месяца нашего с ним романа я точно знала, что влюблена всерьез и, вполне вероятно, надолго.

Одно обстоятельство поначалу не давало мне покоя — Антон всегда оставался ночевать у меня. На мой вопрос, почему мы не ездим к нему, он как-то ответил, что снимает однокомнатную квартиру пополам с другом. Из чего следовало, что всем будет комфортнее, если мы продолжим шуметь у меня. Никаких подозрений это объяснение у меня почему-то не вызвало…

Так и продолжался наш роман. Я была влюблена и ничего не замечала. Денег у моего бедного художника почти никогда не было, но меня это интересовало мало.

Мы встречались два-три раза в неделю. Иногда проводили вместе выходные. Чаще всего у меня дома вдвоем. Я готовила ужин, и мы смотрели какой-нибудь фильм. Иногда отправлялись в гости или на какую-нибудь выставку. Но мне так хотелось остаться с Антоном вдвоем, что гости и выставки были только в тягость.

Я почти всегда заправляла его машину и покупала нам еду на ужин, но в тот момент мне все это казалось вполне логичным… «Если любишь человека, — думала я, — при чем здесь деньги? И какая разница, кто зарабатывает на еду?»

Периодически Антон стрелял у меня по пятьдесят-сто долларов, а однажды занял более крупную сумму на аренду своей квартиры, но он всегда записывал, сколько мне должен, и периодически сам напоминал о своем долге. Правда, деньги не возвращал, но и не забывал о взятой сумме.

Так продолжалось около четырех месяцев, пока однажды Антон не забыл у меня на столике в прихожей документы на машину. Это было солнечное летнее субботнее утро. Я взяла документы и без всякого любопытства их просмотрела. Я даже не подозревала, какой меня ждет сюрприз. Оказалось, что на самом деле ярко-желтая машинка принадлежит какой-то Силиницкой Ирине. А Антон был просто вписан в страховку. Не долго думая, я быстренько собралась и поехала к Антону домой. Честно говоря, увидев документы, я сразу поняла, что увижу у Антона дома… Дверь мне открыла та самая полноватая шатенка с красивыми чертами лица, в тренировочных штанах и заляпанной, явно домашней майке. Я молча отдала ей документы на машину, развернулась и ушла.

А на следующий день я позвонила Антону и попросила вернуть долг. Он долго пытался выкрутиться, помириться, что-то наврать. Но я была непреклонна. К этому времени я уже полностью владела информацией о сложившейся ситуации. Навестив пару наших с Антоном общих знакомых, я узнала, что с шатенкой Ириной он живет уже лет пять. Она хорошо зарабатывает, снимает квартиру на набережной, кормит и одевает Антона в брендовые вещи… А он… Ну что взять с непризнанного гения?!