Николай Беспалов - Встречи на ветру

Часы пробили два часа ночи. «Спать!» – командую себе и ложусь на кровать Ивана.

Два дня я вкалывала без передыху: заболела сменщица, и Вера Петровна упросила меня подменить её. Спала я в подсобке: не хотелось тратить время и обременять Ивана. Коробочку держала в своем шкафчике. Работаю, а сама все думаю, где спрятать её. О том, что Артем назначил мне свидание, я напрочь позабыла. Оперативник обо мне позабыл. Артем не позабыл, запомнил, черт, где я работаю и явился в конце моей смены. Учуял, что ли.

– Ирина! – зовет меня Вера Петровна. – Там на проходной какой-то морской офицер просит тебя. Когда ты успеваешь знакомиться с мужиками? – глянула хитро и добавила: – Впрочем, с твоей внешностью мужика зафаловать раз плюнуть. Даю тебе десять минут. Беги.

Стоит Артем у вертушки и курит. Никому бы не разрешили курить в этом месте: у нас на заводе с курением строго, курим только в специально отведенных местах. А тут на тебе. Курит. Что же, он морской офицер, и гость тут.

– Целый час ждал тебя на Невском, – начал с упрека он. Этого не терплю.

– Не ждал бы. Полагается ждать пятнадцать минут. Ты приперся для того, чтобы мне выволочку устроить? Если так, катись отсюда. Тут завод, а не танцплощадка.

– Молодец! – Ну и характер у этого командира. – Люблю таких. Приехал спросить, когда с работы встречать.

– Выйду через полтора часа, – отвечаю. Моя смена заканчивается через час. Пятнадцать минут я обычно переодеваюсь. Пускай он тут потопчется, пускай мои подружки увидят, кто пришел встречать меня.

Вернулась в цех, наш склад – тоже цех, ко мне тут и подошла Вера Петровна.

– Ну, чего? Откуда морячок-то?

– Этот морячок – командир боевой части. Служит на Севере, – гонористо отвечаю.

– Понятно, – тянет слово бригадирша. – Того и гляди мы не досчитаемся работника. Жена офицера – звучит. – Вижу, Вера Петровна не насмехается, говорит серьезно. Тут и я призадумалась, а хочу ли я быть женой офицера. Он пойдет в плавание, а ты сиди у окошка и жди? Специальности у меня нет, образование среднее школьное. Кем я там, на Севере, буду? Да что я размечталась-то? А может быть, у него жена, дети. Так, решил покобелиться, знаю я мужиков. Нарочно долго возилась в раздевалке. Провозилась до того, что бригадир ночной смены прогнала меня.

– Нечего тут дневать и ночевать, – вытолкала.

– Сколько у вас красивых девушек.

Ну, вот, что я говорила, просто он кобелирующий тип. Ни одной юбки не пропустит.

– Так чего за ними не побежал? Наши девушки добрые, пригреют.

– Ты красивее всех, – улыбается. – Пошли ужинать.

Повел меня на Кировский проспект. И привел в ту столовую, где меня угощал Родион. В этот раз угощение было богаче. «Пыль пускает мне», – зло думаю и уплетаю чудно пожаренную картошку.

– В походе нас кормят даже лучше, чем у стенки, – рассказывает о своей службе Артем. – Если к экватору приходим, то дают сухое вино, если же в Арктических водах, то водку.

– Ты алкоголик?

– Чтобы ты знала, я могу выпить пол-литра водки и ни-ни, ни в одном глазу. Вообще, я не пью. Зачем водкой свой мозг убивать? Мне он нужен трезвым. От нашей работы зависит успех боевой работы. А о водке я сказал просто так. Мороженое будешь?

Мы ели мороженое, он все говорил. Интересно, конечно, но меня интересует, когда он обо мне начнет спрашивать. Если молодой человек знакомится с девушкой с серьезными намерениями, то он должен же поинтересоваться её жизнью. Кто родители, как она жила раньше и как живет сейчас. По моему разумению, Артем желает одного – скорее бы меня в койку уложить.

Подошла официантка.

– Еще заказывать чего будете?

Я её понимаю. Мне в окно видна очередь, народ кушать хочет, он свое отработал и заслужил вкусную еду. И потому я отвечаю за Артема:

– Счет, пожалуйста.

Девушка пожимает плечами и кладет счет передо мной. Определенно она решила, что мы с Артемом супруги.

– А я хочу ещё кофе, жена поторопилась.

Ну не гад ли он, этот морской офицер! Не на такую нарвался. Я покажу ему, какие бывают жены.

– Девушка, – говорю спокойно и прямо смотрю ей в глаза, – мой муж был контужен и после этого иногда заговаривается. Ему кофе противопоказан, язва у него, – тут сказанула такое, что любой человек опешил бы, но не официантка, – прободная язва.

Так как в столовой в этот момент не было ни одного свободного места, я имею в виду, что народу было полно, то кто-то из близ сидящих оказался сведущ в медицине и, услышав мои слова о прободной язве, вскочил:

– У кого прободная язва? Я врач. Кто-нибудь вызовите скорую помощь.

Народ зашумел, один парень вскочил со своего места.

– Где тут телефон?! – орет.

Официантка встала как столб телеграфный. Врач к Артему походит и без слов начинает расстегивать ему тужурку.

– Больной, не волнуйтесь, постарайтесь не делать резких движений, это может усилить кровотечение.

Что было потом, достойно пера сатирика. Артем сопротивляется, врач пытается пощупать у него пульс, народ вокруг прервал трапезу и сгрудился у нашего столика. Каждый пытается дать совет: галстук с него снимите, положить его надо и так далее. Одна я спокойна. Зато Артем буквально готов лопнуть от возмущения, он повторяет одно:

– Здоров я, здоров я.

Врач ему не верит и твердит свое:

– Это у него шок от боли.

Так продолжается пять минут, после этого срока решаю: цирку конец – и громко объявляю:

– Болезнь моего мужа прошла.

Все разом умолкли и уставились на меня. Первым пришел в себя врач:

– Так не бывает. Я практикую десять лет и такого прецедента не помню, чтобы прободная язва вот так сразу зарубцевалась.

Секунда-другая, и народ начинает расходиться по своим местам. Разочарованно.

Отставив счет на столе и допив вино, я встала из-за стола и пошла к выходу. Услышала себе в спину:

– А кто по счету будет платить?

На этот возглас официантки я без слов взмахнула рукой: он, мол. Артем догнал меня на улице.

Зажглись фонари, небо окрасилось во что-то сиренево-желтое, дул слабый западный ветер, он охладил мое лицо, я полностью успокоилась. Волновал меня один вопрос: где сегодня я буду ночевать.

– Ну и спектакль ты устроила, – это подошел Артем, – тебе бы в театре выступать.

– Вся наша жизнь – сплошной театр, – ответила, не подозревая, что до меня эту мысль высказал английский драматург Вильям Шекспир.

– Это у вас тут театр, а у нас на флоте просто жизнь.

Неожиданно для себя я предложила поехать к Ивану: дело в том, что нам выдали премию, и я хотела как-то отблагодарить бывшего зека.

– Опять я в качестве сопровождающего? – незнакомые нотки обиды прозвучали в голосе Артема. Разубеждать его у меня не было никакого желания, я просто пошла в сторону Большого проспекта на остановку троллейбуса. Если он всерьез надумал ухаживать за мной, пойдет, а нет, так и черт с ним. В угловом гастрономе я накупила всякой вкуснятины и задержалась у витрины отдела, где торговали вином и водкой.