Джулиан Барнс - Love etc

Эй, Стюарт, вот теперь счет закрыт.

Джиллиан: Не знаете что происходит с Оливером?

Он вернулся из Линкольншира в действительно скверном расположении духа. Софи выбежала его встретить, но он просто протопал наверх. Софи вернулась и сказала: «Папа опять не в духе».

Не в духе. Что с этим поделаешь? Я не врач, и вряд ли у меня бы получилось. Так что все, что я могу, это делать то, что всегда делаю – я делаю вид, что все в порядке, я стараюсь быть настолько жизнерадостной, насколько это возможно, а если Оливер не хочет поддержать мое настроение, тогда что ж – очень жаль, но пусть остается при своем. Я не люблю – как там это ужасное слово? – конфронтацию. Я задаю вопросы и слушаю только когда меня об этом просят и пока меня об этом просят. Я рядом, если ему надо ко мне обратиться. С другой стороны я ему не нянька и не мать, я мать только для своих дочерей.

Когда он спустился, я спросила как прошел день.

«Морковь, лук, утки».

Я спросила много ли машин.

"Шоссе запрудили трусы, простаки и мошенники.

Тогда я сделала последнее усилие вернуть его в нормальное состояние. Я показала ему полки, которые прибил Стюарт. Он долго смотрел на них – всматривался с близкого расстояния, отходил подальше, словно находился в Национальной галерее, постучал костяшками пальцев по дереву, изогнулся чтобы посмотреть как они закреплены, поиграл с ватерпасом, который забыл Стюарт. Он устроил целое представление, если не переиграл больше чем обычно.

«Они не покрашены», – сказала я чтобы нарушить молчание.

«Если бы ты не сказала, я бы ни за что не заметил».

«Стюарт подумал, что может ты захочешь сам их покрасить».

«Очень мило со стороны Стюарта».

Как вы могли догадаться, я не люблю разговаривать подобным образом. Чем старше становишься, тем больше хочешь, чтобы люди говорили с тобой начистоту.

«Так что ты думаешь, Оливер?»

«Что я думаю?» Он опять устроил представление в Национальной галерее – встал широко расставив ноги, подперев подбородок и почесывая голову. «Я думаю, что вы со Стюартом состряпали тут неплохую штуку, вот что я думаю».

С чем я его и оставила. Я пошла спать. Оливер спал в другой комнате. Иногда бывает так. Если девочки спрашивают в чем дело, мы говорим, что папа работал допоздна и не хотел будить маму.

Стюарт: Я наткнулся на Оливера во дворе. Он тут же опустил ящик цикория и начал сложно раскланиваться и расшаркиваться. Он обернул уголок платка вокруг пальца, так что чуть не попал мне платком в лицо. Очевидно это должно было что-то мне напоминать.

«Оливер, – сказал я, – Что ты делаешь?»

«Я к вашим услугам», – ответил он.

«В чем дело?»

«Ага! – воскликнул он, состроив гримасу и постукивая себя пальцем по носу, – никогда не забывай, что нельзя стать героем для своего слуги».

«Может это и так, – сказал я, – Но, учитывая, что в наше время никто не держит слуг, эта сентенция кажется мне довольно неуместной».

Оливер: Было время, это случилось до того как мой господин спас меня, я пал очень низко. Я разносил в пластиковых ящиках чайные полотенца и кухонные рукавицы. Я ходил от двери к двери, предлагая услуги видео-проката, что вряд ли можно назвать вполне законным. Я раскидывал рекламные листовки по почтовым ящикам. Включая свой собственный. Что вовсе не так онанистично, как представляется. Я понял, что если, содрогаясь от мерзости содеянного, я брошу пятьдесят или более пестрых листовок на собственный коврик, то домовладелец вряд ли нажалуется, а мой груз сразу станет легче. Однажды я опустил в свой ящик кипу лишних, с чем можно поспорить, листков со специальным предложением отобедать во вторник вечером в Бенгальской Звезде – они гордятся как своим рестораном, так и службой доставки на дом (Карри на скорую руку), а потом на следующий день воспользовался упомянутым предложением и спустил свою жалкую зарплату на то, чтобы сопровождать свою Meilleure Demie [88] фр. – лучшая половина на упомянутый Ужин при Свечах. Я припоминаю, нам бесплатно полагался гарнир из овощей к каждому заказу свыше десяти фунтов.

Стюарт, без сомнения, утверждал бы, что я получил начальный урок по теме подводные камни дикого капитализма. Забавно, но я чувствовал себя больше как беззащитный работяга, которого эксплуатирует крупный воротила.

Plus ca change, eh?

Джиллиан: Может вы сочтете это предательством. Оливер наверно решил бы именно так. Но мне неожиданно вспомнилась его депрессия, так что я позвонила Стюарту на работу и сказала, что беспокоюсь за то, что Оливер слишком много работает. Последовала пауза, потом неожиданно резкий смешок, потом опять пауза. Наконец Стюарт сказал: «Мне кажется, Оливер полагает, что любая работа – это слишком много работы». Он говорил так, словно и правда презирал Оливера и презирал меня за то, что я как хлопотливая женушка звоню боссу, чтобы справиться о муже. Он и разговаривал как начальник – не как старый друг и бывший муж – но как работодатель и господин. Потом он осекся и стал расспрашивать о девочках и говорил нормально.

Может быть, я не гожусь для того, чтобы поддержать человека, впавшего в депрессию. Но ведь это не моя вина, ведь так?

Оливер: Кстати, это не какой-нибудь тевтонский умник. Цитата о слугах и героях. Это мадам Корнуэл. Слышали о ней? Нет. Я тоже нет. Я посмотрел, кто она такая. «Буржуа, известная своим саркастичным складом ума», – вычитал я, – «В конце семнадцатого века литературные мужи становились в очередь чтобы попасть в ее salon». Да, но к чему сейчас вспоминать о ней? Стюарт провозгласил ее мудрость «неуместной». Давайте сотрем память о ней, давайте вычеркнем единственный вклад, который он внесла в словарь цитат, учитывая, что «в наше время никто не держит слуг».

Элли: Не то чтобы я хотела, чтобы это меня «куда-то привело». Это то, как говорят родители.

Просто совершенно очевидно, что это «никуда не ведет». И так они тоже говорят. Разумеется.

Наслаждайся сегодняшним днем. Я так и делаю. Попробуй всего понемногу. Я так и делаю. Не надо себя связывать. Я не связываю. Молодость дается лишь раз. Я знаю. Получай удовольствие от того, что свободна. Я пытаюсь.

Так что это не проблема. Что я ответила Оливеру, когда он пытался свести нас вместе? Я сказала, что разведенные мужчины среднего возраста меня не интересуют. Или дважды разведенные, как выяснилось. И они меня по-прежнему не интересуют.

Послушайте, я не люблю в Стюарта. И вряд ли полюблю. Я бываю у него раз в неделю, раз в десять дней. Его квартира все так же пуста, как и в первый раз. Обычно мы идем ужинать вместе, выпиваем бутылочку вина. Потом возвращаемся к нему и иногда я остаюсь на ночь, иногда мы делаем это по-быстрому и я возвращаюсь домой, а иногда вообще ничего. Ясно? Никаких проблем. В этих отношениях нет ничего особенного.