Фэнни Флэгг - Стоя под радугой

Бобби выжал максимальную скорость, чтобы уплыть как можно скорее и дальше, однако получилось недостаточно быстро и далеко. Едва он вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, Лютер напрыгнул сзади и изо всех сил пнул его между лопатками.

Бобби даже не понял, что произошло. Сильный удар лишил его воздуха, и его отнесло к тому краю бассейна, где глубоко. Лютер с хохотом уплыл, а Бобби так и остался бездыханным. Он целый день дурачился, и никто не обратил на него внимания, даже спасатели, они и так не успевали следить за возбужденными детьми.

Прошло несколько минут, пока Мак Уоррен, болтавший с Нормой возле бассейна, не увидел, что мальчик неподвижно лежит на поверхности лицом вниз. Мак кинулся к нему, за волосы вытащил из воды. Бобби не подавал признаков жизни и уже начал синеть.

Подходя к бассейну, Анна Ли и Петси Мэри издалека увидели кучку людей. Анна Ли с любопытством направилась к ним. На бетоне лежал человек.

– Ой, Анна Ли, кажется, он умер! – завизжала Норма.

Анна Ли еще не поняла, кто там. Все расступились перед ней. Она увидела безжизненное тело Бобби, и ноги ее подкосились. Спасатели делали искусственное дыхание, считая вслух, изо всех сил пытались вернуть Бобби в мир живых. Анна Ли не могла двинуться с места, она кричала, снова и снова:

– Это мой брат!

За несколько страшных мгновений, пока Бобби не задышал, выкашливая воду из легких, тысячи его гадких проделок были забыты. Единственное, чего хотела Анна Ли, – чтобы он ожил.

Бобби открыл глаза, увидел склонившихся над ним людей и перепугался. Он не понимал, где находится и почему лежит на бетоне, и тут распознал лицо сестры, стоявшей рядом с ним на коленях. И вдруг ощутил, что невероятно счастлив ее видеть. Обнял за шею и не хотел отпускать. Его трясло, а потом он заплакал. Анна Ли обнимала его и бормотала:

– Все хорошо, Бобби, все хорошо, я здесь.

Даже когда спасатели понесли Бобби на кушетку в здание бассейна, он не выпускал ее руки. Его укрыли и стали растирать, чтобы вернуть нормальное кровообращение. Чуть погодя он сел и выпил кока-колы. Его все еще трясло от пережитого, но уже не так. Когда стало получше, Анна Ли принесла его вещи из раздевалки, помогла одеться, и они вместе пошли домой – его рука у нее на талии, ее рука у него на плече. Мать поджидала их на подъездной дорожке.

– Я уже места себе не находила! – крикнула Дороти. – Хотела сама идти за вами. Что ты там застряла?

Анна Ли сжала плечо брату и ответила:

– Да так, ничего, болтала со знакомыми. Прости, это я виновата.

На следующий день Бобби решил, что в его интересах повременить с походами в бассейн. Особенно если туда повадился Лютер Григгс. Поэтому он остался дома в окружении комиксов.

Около половины первого прибежал Монро и забарабанил в окно, глаза как блюдца, словно марсианина повстречал по дороге. Бобби открыл окно пошире, и Монро вскарабкался на подоконник.

– Ух ты, знаешь, что случилось с Лютером? – Схватившись руками за голову, он возбужденно закружил по комнате. – Фантастика! Просто фантастика! Жаль, ты не видел. Бац! – хук справа в подбородок, бамс! – хук слева, и снова справа. Вот это она ему показала! – Монро, приплясывая, изображал драку. – Бац! Бамс!

– Да кто?

– Анна Ли!

Бобби не поверил:

– Анна Ли? Моя сестра?

– Да.

– Шутишь?

– Нет, не шучу, сам видел. Она пришла к бассейну – его искала. Нашла, подергала за рубашку и говорит – не хочешь подраться с кем-нибудь твоего роста? Потом улучила момент и как повалит его. И давай метелить! Он ревел, представь! Классно. Жалко, ты не видел.

– Анна Ли?

– Ага. Сказала, что если еще раз до тебя дотронется, она натравит на него Билли Нобблита.

– Моя сестра?

Монро плюхнулся на кровать.

– Везет же тебе. Мне бы такую сестру.

– Он правда плакал? – Бобби улыбался.

– Ну да, молил о пощаде.

Вечером за ужином Бобби смотрел через стол на сестру новым взглядом, полным благоговения и обожания. Хотя ничего не было сказано, с того дня их отношения начали меняться. Постепенно мысль о том, как здорово быть единственным ребенком в семье, растаяла, и они перестали ябедничать при всяком удобном случае. Даже иногда делились секретами. Хоть и не ахти какие достижения, но все же совсем другое дело.

– До чего приятно, когда дети не вцепляются один другому в горло, – заметила как-то Дороти. – Интересно, что между ними произошло?

Хотя Дороти больше не беспокоилась, что ее отпрыски поубивают друг дружку, время от времени она с тревогой вспоминала Бетти Рэй Отман. Письмо от нее так и не пришло. «Здорова ли девочка?» – думала Дороти. Даже позвонила священнику Церкви Христа на шоссе 78, но он не имел представления, где сейчас Отманы.

Бетти Рэй нашла конверт, который Дороти сунула в боковой кармашек чемодана, только через несколько дней после отъезда из Элмвуд-Спрингса. В конверте было пятьдесят долларов и записка:

Дорогая,

Прими эти деньги и купи себе что-нибудь или просто сохрани их на черный день, если хочешь. Не забывай нас, пожалуйста, и приезжай.

Твои друзья

Док и Дороти Смит

P. S. Отправляй мне иногда хоть записку, чтобы я знала, как ты, хорошо?

Бетти Рэй хотела написать в ответ, но не знала, что сказать. Впрочем, Дороти могла не волноваться, что Бетти Рэй их забудет. Она часто вспоминала свою жизнь в Элмвуд-Спрингсе. В бесконечных разъездах она лишь изредка попадала в школу и больше пропускала занятий, чем посещала. Она мечтала пожить на одном месте, ходить на уроки. Если бы она могла, как Анна Ли, иметь из года в год одних и тех же друзей, жить в одном и том же доме! Часто по вечерам они проезжали маленькие города, она смотрела из окна, как люди всей семьей сидят на веранде или обедают в гостиной, и вспоминала Смитов. Но никогда не говорила матери, как ей тоскливо. У Минни своих проблем было невпроворот.

Для Отманов лето – время страды. С мая они проехали от Небраски до Арканзаса, потом были Оклахома, Мичиган, Луизиана, Западная Вирджиния, Канзас – и снова назад. После ночного пения в Спартанбурге, Южная Калифорния, они смогли наконец сделать дневную передышку. Феррис остановился на ферме с Бервином и Верноном, а Бетти Рэй приютила семья из семи человек. Минни ночевала у Пайков, местных исполнителей госпела. Наутро, сидя на заднем дворе, она общалась с миссис Опал Пайк, чей муж ушел на работу. Он приходился родственником тем Пайкам, что производили ментоловый бальзам, и ведал всеми продажами в Каролине. Женщины пили чай со льдом и обсуждали проблемы и тонкости жизни в качестве жен певцов госпела.

– Не так легко постоянно быть у всех на виду, – сказала Минни.

– Точно, – согласилась миссис Пайк.

– Знаете, Феррис ведь не всегда был таким строгим христианином, как сейчас. Мало кто знает, но в течение многих лет он и в запои впадал, и погуливал. Принимал спасение души и снова соскальзывал на дно.