Антонио Бенедетто - Рассказы

— Тереса, напеки к воскресенью пирогов.

Наступает назначенный для испытания день. Отец приглашает трех друзей. Все едят пироги с салатом и красным вином во дворе, под навесом из виноградных лоз. Затем Тереса протирает клеенку влажной тряпкой, а ее муж приносит колоду карт и коробочку с кукурузными зернами. Вчетвером садятся играть в туте. Отец проигрывает. В какой-то момент с хитрой усмешкой признается:

— Для труко у меня в запасе другой цветочек.

И представляет дочь.

Гости смеются. Что он имеет в виду? Труко — игра не детская, тем более не для девочек. Но подвигаются. И ставят по песо, без которого не обойтись в этой партии, даже если играешь «в шутку». Проиграв, гости понимают, что это не шутка. В игре они не новички, и выиграть у них с ходу может не каждый. Разве что — утешают они себя — девочке улыбнулась фортуна.

Но поскольку фортуна отворачивается от них весь вечер, а смириться с обидным проигрышем (по пятнадцать песо с носа) невозможно, условливаются еще об одной партии, для реванша.

На повторную игру приходит любопытный. Молва проникает на улицу и достигает местной забегаловки. Несколько друзей уговаривают отца привести девочку. Выбирают вечер среди недели, стараются не привлекать внимания. В этот вечер в баре народу больше, чем по субботам. Одни мужчины, из женщин только она. По эту сторону стойки. А по ту обретается жена хозяина, она незаменима, — кому еще ополаскивать стаканы! Ее тоже изводит любопытство, хочется краем глаза увидеть игру «этой замухрышки, которая всех обставляет».

Одним вечером не обходится. Их впереди много.

Затем, каждый раз, сворачивая в переулок, в самом конце которого стоит их дом, Роса Эстер достает из карманчика платья тридцать-сорок песо, отец принимает и пересчитывает их при свете фонаря прежде, чем войти.

— Матери скажи, если спросит, что сегодня шло не очень. Мол, выигрывала двадцать, но десять проиграла.

Отец тревожится, что она все время будет выигрывать. К счастью, иногда и проигрывает. Иначе только тщеславие редкого игрока могло бы допустить присутствие мелкой девчонки за мужским столом.

Мать боится иного. Она опасается мужчин. Вдруг кто распустит руки…

Рука, как-то вечером скользнувшая к Росе Эстер, не стремится приласкать украдкой, не собирается ловко пробудить в ней женщину. Рука вытягивает из кармана денежки. Идет последняя партия, девушка проигрывает, и ей нечего положить в карман, когда приходит время подняться из-за стола.

В переулке, не дожидаясь ставшего излишним напоминания отца, она ищет пачку. Денег нет. Смотрит под ноги.

— Папа, я обронила.

Они обследуют переулок, с помощью спичек рассматривают следы, стараясь искать там, где прошли. Приходят в бар. Поднимают хозяина. Осматривают пол.

— Полицию бы позвать. Бесстыдники. Так обмануть ребенка.

Отец вечно грозит полицией, но в полицию не обращается, да и не обратится. Знает: ни один из знакомых полицейских «не рассудит по справедливости».

«Вот и накликал», — говорит он себе на следующий вечер, когда в дверях бара появляется страж порядка. Не он один пугается при виде полиции. На столе денег нет, только бобы, чтобы вести счет. Тем не менее надо устранить намек на денежные ставки, сквозящий во взглядах, в нервозности рук.

— Здравствуйте…

— Здравствуйте, сержант.

— Чего изволите?

— Может, рюмочку?..

Движением руки он отказывается, направляясь к столу.

Игра не прерывается, иначе тайное станет явным. Роса Эстер до конца не понимает всей опасности присутствия полицейского за игорным столом. Не проявляет беспокойства. Сдает она. Ее пальцы приобрели большое проворство.

Полицейский просит: «Подвиньтесь!» — и встает между расступившимися. Слышен шепот одобрения, никто не допускает иных замечаний. Им неведомо, зачем пожаловал страж порядка.

А тот подначивает: «Что? Не на деньги?». Кто-то отрицательно качает головой. Другой опровергает открыто, спокойно, как очевидное: «Нет, сержант. Какое там…». Отец считает необходимым пояснить: «Забавы ради, сержант. Друзья хотели поглазеть на этот казус». Называет дочь казусом, ведь отпираться нет смысла, он даже чует, что полицейский с тем и пришел, чтобы проверить слухи. Поэтому с вызовом позволяет себе дерзить: «Казус — чистое везение. С ней на деньги никто и не решается».

Блюститель порядка разглядывает его. Намек понят и кажется слишком смелым. Приходится реагировать. И речь идет уже не о чести мундира. Достает купюру в пять песо. Кладет поверх карты. Девушка снимает и сдает. Забирает купюру в пять песо. Полицейский изучает лицо девушки. Она похожа на игроков, которых выигрыш не воодушевляет. Роса Эстер даже не смотрит на соперника.

Полицейский запускает руку в карман. Ищет отдельную купюру. Особо рисковать не хочется. Говорит: «Ставлю еще» — и с досадой отмечает, что вытащил купюру в десять песо.

Играет еще три кона. Ни одна из его бумажек не задерживается.

Тогда он унимается, но не признается: то ли деньги все вышли, то ли нет охоты продолжать игру, — и заключает: «Казус — чистое везение».

Наступает минута замешательства. К счастью, кто-то спасает положение, объявив партию в эскобу. Чтобы не переборщить по части непорочности, ставит всем по рюмке ликера. Скосив глаза на полицейского, пока тасует колоду, поясняет:

— Ликерчик сладкий, персиковый. Для девочки, сами понимаете, сержант.

Вечер выдался неприятный. Отец Росы Эстер знает: кое-кому досадили. Все это время, каждый кон, он желал, чтобы игра у дочери не пошла. Предупредить бы… Но девушка видела купюру и ставила бобы, ясно, что при поддержке отца, а он не мог противиться.

Приходится переждать четыре дня.

Наведывается к поверенному. Поверенный признается, что приказчик, некий Гутьеррес, не дал ему поговорить с хозяином лавки. Придется составить что-то вроде иска. Нужны деньги.

Отец Росы Эстер кипятится: «Опять этот лезет? Я ему покажу». Спрашивает: «Сколько?». Сколько нужно денег?

Поверенный не ждал такого простодушия и не обдумал сумму, на которую мог бы рассчитывать. Колеблется:

— Ну… думаю, песо сто, сто двадцать.

— Принесу пятьдесят.

— Пожалуй… дело пойдет, если скоро. Завтра?

— Завтра.

Надо выиграть пятьдесят песо.

Видно, опять встал не с той ноги. Первый, кого обнаруживает отец Росы Эстер, войдя в бар, это незнакомец, он появился в тот вечер, когда играл на деньги сержант. Уже тогда он ему не понравился. У парня вид задиры, и что особенно неприятно — задира этот из молодых да ранних. И не местный, он такого в округе не припомнит. На кон не ставил, за игрой не следил. В общем, явно лишний, не в обиду будь сказано. Шел бы себе дальше, если занесло мимоходом. Но он вернулся.