Дарья Обертас - Розовое сияние над Парижем (СИ)

- Я понимаю, как не хочется тебе прощаться со мной, мне тоже тяжело. Еще никогда со мной такого не было. Но я должен сказать тебе что-то хорошее напоследок – шептал Стас, все еще обнимая меня.

Сдерживая горячие слезы, я сказала: «Хорошо»

- За это недолгое время я сильно привязался к тебе. Ты уже стала неотъемлемой частью моей жизни. И отпуская тебя, я словно отрываю большую часть себя – говорил Стас, а я тихо плакала – Я люблю тебя, Вита. И я хочу, что б ты была счастлива, что б достигла своей цели, исполнила свою заветную мечту. И для этого, я должен отпустить тебя… Но знай, и помни, я жду тебя, здесь в Киеве. В нашем доме. Теперь это Наш дом. Ты наполнила его, и я не представляю уже эти серые стены без тебя.

Я слушала, что он говорил, и не верила. Неужели я так сильно запала этому человеку в душу, что он больше не хочет быть без меня? Хоть и я сама испытывала к нему то же самое…

- И, что б ты помнила обо мне и о моей любви к тебе, хочу подарить этот маленький подарок.

Он достал продолговатую, синюю, бархатную коробочку. Мое сердце вылетело из груди. С одной стороны я жутко хотела посмотреть, что же в ней, а с другой, знала, что это дорогой подарок. И я не хотела принимать его. Неудобно. Но все же открыла.

Там был невероятной красоты кулон на золотой цепочке. Увидев его, я расплылась в улыбке, а потом сильно-сильно расплакалась. Слезы умывали мое лицо сквозь улыбку. Мне было так приятно от всех сказанных слов, сделанных для меня подарков, что истерика накрыла меня с еще незнанной силой. Я уткнулась в Стаса и громко рыдала шепча: «Спасибо мой, хороший. Я безумно люблю тебя!»

Я с такой силой сжимала цепочку в своих руках, что невыносимая боль пробрала мою ладонь. Стас немного успокоил меня и одел мне кулон на шею, при этом начал целовать ее, потом плечи, открытые лопатки. Мое тело жаром отзывалось на его прикосновения.

- Подари мне последнюю ночь до твоего отъезда – прошептал мне на ухо Стас. По моему телу пробежали мурашки.

- Но не последнюю, в нашей с тобой жизни – добавила я.

И тогда Стас так нежно, так бережно поцеловал мои губы.

- От слез, твои губы стали такими солеными. Не плачь больше никогда!

Я улыбнулась, смотря в его бездонные, родные глаза. Мы легли на пол. Стас плавно спустил мое платье с плеч и медленно и томно целовал мою ключицу, потом спустился ниже покрывая пылкими поцелуями грудь. Его руки нежно спускались по моим бедрам, лишая рассудка. От его касаний мне было то невыносимо жарко, то резко бросало в холод. Только он заставлял мое тело так реагировать на него.

Мы оба лежали голые, слегка укрыв наши тела лежащим ранее на диване пледом. Я заставляла свое тело запомнить каждое прикосновения Стаса, каждый поцелуй, каждый его тяжелый страстный вздох от переполняющей волны эйфории.

Когда наши тела недавно танцующие в экстазе, упали без сил на пол, мы все так же лежали, словно переплетенные ниточки. И были слышны лишь наши томные вздохи и мой радостный смех. Ведь нашу любовь видели только звезды и растущая луна.

- Ни один подарок не сравниться с твоим присутствием в моей жизни. Знай это – целуя грудь в районе сердца, сказала я Стасу.

- Я знаю… - лишь ответил Стас и сладко поцеловал меня в губы – Я безумно люблю тебя, Виталия.

- Я сильнее…

Глава №6

И вот сегодня я проснулась с осознанием того, что вот и наступило, то самое Воскресенье. И в час дня я улетаю… Я от нервов дважды перепроверяла, все ли я взяла, ели выпила кофе, и мы все вместе поехали в аэропорт.

Всю дорогу я не могла забыть вчерашнюю ночь. Она была полна столькими эмоциями, и грустью и болью и потоком слез и таким незабываемым сексом со Стасом. При одном лишь воспоминании мои щеки покрывались румянцем.

Сдав свой багаж, мы все сидели в зале ожидания. Я ели сдерживала свои слезы, это стоило мне титанических усилий.

Хоть я и не понимала, почему я так сильно воспринимаю этот перелет и поездку всего в три месяца. Да это долгие три месяца, но это же не навсегда. Совсем скоро я вернусь, и все вернется на круги своя. Мозг это понимал, а душа и сердце воспринимало это по-другому. Мне страшно остаться там одной, без моих родных и их поддержки. Но я должна взять себя в руки. Это же Париж, Черт возьми!

Все то время, что мы ожидали моего рейса, я не отпускала руку Стаса. Мы переплелись пальцами, словно вросли друг в друга. Не хотелось отпускать его. А когда объявили посадку, сердце мое разорвалось. Я так уже истощена этими долгими, тяжелыми и изнуряющими прощаниями.

Возле приемов посадочных билетов, меня ждала Маржан и остальные ребята. Времени у меня было немного, а я все ни как не могла оторваться от своих ребят.

- Я скоро приеду! Вы и не заметите, как мы опять встретимся! – уже плакала я.

- Я знаю, моя маленькая – тут же обнял меня Димка – Звони нам по чаще! И будь осторожна! Париж это тебе не Киев, который стал тебе родным и знакомым. Там все другое, люди, дома, улицы, отношение…

- Хорошо. Спасибо Димка – через силу улыбалась я.

- Удачи, красавица! Мы еще погуляем, когда ты вернешься. Мы такую, тусу закатим, что весь Киев на ушах стоять будет! – крепко обняв, сквозь слезы смеялась Настька.

- Знаешь, с твоими талантами я и не сомневаюсь, что будет именно так! – вынырнув из объятий подруги, улыбнулась я.

Меня уже подзывала Маржан. Но мне оставалось попрощаться со Стасом. Так, что весь мир подождет!

- Ну, что до свиданья, Стасик – улыбаясь, сказала я и обняла его. Точнее повисла на нем, обвив талию ногами.

- До встречи, моя, хорошая! Как долетишь, позвони. Если, что-то понадобиться, проси не стесняйся. А если, что случиться, я мигом прилечу. О и чуть не забыл! Родная, умоляю, отдыхай по чаще, спи, больше гуляй. Я же знаю, какой ты у меня трудоголик – бормотал Стас, словно боялся, что-то упустить.

- Хах, конечно! Я люблю тебя – сказала я и поцеловала его, так жадно, что б и он и я запомнили этот поцелуй на долго. – Как же я буду скучать по этим поцелуям…

- Я сильней буду скучать! – потерся носом об мой нос Стас с детской улыбкой. – Я сильно люблю тебя, Вита. И жду, не забывай! – уже кричал Стас, когда я шла к посадочной дорожке.

Я лишь с болью во всем теле, в сердце и душе махала им всем рукой и шептала: «Я вас всех очень люблю»

Я вошла в самолет и села на свое место, возле окна. Ну, вот моя сказка и началась. Мы оторвались от шасси, и Борисполь с каждой минутой становился все дальше и дальше. Я понимала, что очень большая часть меня осталась в Киеве. Когда земля и вовсе скрылась за толстым слоем взбитых, пушистых белых облаков, я невольно уснула.