Зархуна Каргар - Зари. Мне удалось убежать

— Муж сказал, что лишь женщины не знают о Джабаре. Очевидно, всем мужчинам в деревне известно, чем он занимается.

Я стала нервничать и попросила ее поскорее открыть мне правду.

— Анеза, твой муж грешит. Он преступник. Он встречается с парнем. Он куни (гомосексуалист)!

Я была так шокирована ее словами, что чуть не обожгла руку о печь. Соседка посоветовала мне быть осторожнее и указала на моих сыновей, которые сидели неподалеку:

— Анеза, тебе нужно оставаться сильной и выжить ради детей.

Я сказала, что Джабар не может быть гомосексуалистом, зачем бы он тогда женился на мне? Я разозлилась и не знала, что мне делать. Подхватив младшего сына на руки, я взяла за руку старшего и побежала домой.

Я была потрясена услышанным. Я плакала, и мои дети плакали тоже. Мне казалось невероятным, что Джабар спит с другим мужчиной. В нашей культуре это считается ужасным грехом.

Я ждала мужа всю ночь, но он так и не появился. На следующее утро я взяла детей и отправилась в дом его родителей. Свекровь вышла во двор, чтобы поприветствовать меня. Я сказала, что слышала кое-что про ее сына и хочу узнать, правда ли это. Она попросила меня успокоиться и рассказать, что произошло.

Я посмотрела ей в глаза.

— Прошу, поклянитесь жизнью моих детей, что скажете правду. Скажите, ваш сын…

Внезапно она закрыла мне рот ладонью.

— Тихо, Анеза, тихо. Ты не должна говорить о таких вещах. Об этом лучше забыть.

— Что вы имеете в виду? — закричала я. — Я знаю правду. Жители нашей деревни сказали, что мой муж — куни!

Она разозлилась.

— Я не могу тебе ничего сказать. Спроси сама у мужа.

Я схватила ее за руку.

— Вы выбрали меня для Джабара. Вы приходили в наш дом и расхваливали его. Помните, как вы однажды сказали, что я — гордость вашей семьи? Признайте: вы виноваты в том, что я страдаю.

Она начала плакать и взяла меня за руку.

— Анеза, ни одна мать не хочет, чтобы ее ребенок умер. Я надеялась, что он изменится после свадьбы. Надеялась, что ты и дети спасете его от гнева людей. Ты ведь понимаешь, что, если люди получат доказательства того, что он делает это, его убьют!

Она отпустила мою руку и, не говоря больше ни слова, ушла в дом. Теперь мне предстояло услышать правду от Джабара.

Когда я пришла домой, он уже был там. Он явно удивился, что я не ожидала его дома. Когда я вошла, он встал.

— Анеза, где ты была?

Я начала плакать и сказала, что пыталась узнать, каково его настоящее лицо, его настоящая жизнь, и добавила, что, по моему мнению, мать стыдится его.

Он с размаху ударил меня по лицу и спросил, что я имею в виду, говоря о его настоящем лице.

— У тебя нет совести! Люди в деревне говорят о том, что ты спишь с мужчиной!

Тогда он начал избивать меня. Удары градом сыпались на мое лицо и все тело. Я упала, а он все продолжал бить меня.

— То, что я делаю, тебя не касается! — кричал он. — Держи свой рот на замке!

Несмотря на испытываемую боль, я все равно хотела знать правду.

— Джабар, прошу тебя, скажи мне, это правда?

— Ты действительно хочешь знать это?

Его глаза налились кровью.

— Я люблю этого парня. Он дорог мне, и я собираюсь привести его сюда, чтобы он жил со мной. Родители заставили меня жениться на тебе, чтобы люди не убили меня. Мои родители были готовы отказаться от меня, если я не женюсь на тебе и не буду притворяться, что мне нравятся женщины.

После этих слов он ушел, оставив меня в комнате с детьми, плачущими у моих ног.

Мне больше не на что было надеяться. Мне было страшно и стыдно. Я не могла смириться с тем, что мой муж — гомосексуалист, для меня это было слишком. Мне хотелось вернуться к матери и моей дорогой Фаребе. Когда я пришла, мать стояла у колодца.

— Что случилось, Анеза? С тобой все в порядке?

— Нет, — ответила я и начала рыдать. — Я не в порядке. Моя жизнь превратилась в ад.

Я услышала, как упало ведро, и мать подошла ко мне. Она прижала меня к себе.

— Что случилось, доченька? Что-нибудь с Джабаром?

— О, у него все отлично. Не переживай о нем. Это я страдаю и не знаю, как мне дальше жить с этим позором.

Мы сели на бревно, лежавшее во дворе. И я рассказала матери о случившемся. Она заплакала и спросила, что я собираюсь делать теперь.

— Мама, я пришла к тебе. Я хочу уйти от него. Я не могу жить в доме с этим человеком. Джабар совершает страшный грех. Он идет против законов ислама, занимаясь любовью с мужчиной. Я не хочу быть женой куни.

Тогда мать рассердилась.

— Ты что, не понимаешь, что значит уйти от мужа? Талак (развод)! Ты не можешь сделать этого.

— Так что же мне делать? Жить с человеком, потерявшим всякий стыд? Ты хочешь, чтобы твои внуки росли в таком доме?

— Анеза, о некоторых вещах лучше не говорить. И не надо кричать. Моя невестка сейчас в доме, и если она услышит наш разговор, то расскажет об этом своей семье, и вскоре вся деревня будет судачить об этом. Если ты разведешься, то по закону дети останутся с мужем, и их будут называть детьми куни. О чем ты только думаешь? В нашей стране женщина должна состариться и умереть в доме мужа.

Тогда я поняла, что мое горе не интересует ни свекровь, ни даже родную мать. Я пошла к ним за помощью, потому что думала, что они, как женщины, поймут меня. Но от них я только и услышала, что должна молчать. Я забрала детей и покинула дом матери. Она бежала за мной, но я не останавливалась. Я злилась на всех них: на мать Джабара, которая использовала меня, чтобы создать иллюзию нормальной семьи, на свою мать — за то, что она ставила репутацию семьи выше моего счастья, и на самого Джабара, который предал меня. Самые близкие мне люди не посчитались со мной. У меня не было выбора — мне оставалось лишь страдать в одиночестве. Тогда я еще не понимала, что моя жизнь изменилась навсегда.

Когда я пришла домой, Джабар еще не ушел. Он засмеялся, увидев меня.

— Я же сказал, что ты должна держать рот на замке, если хочешь, чтобы с тобой и твоими детьми все было в порядке.

Меня поразило то, что он назвал наших детей моими. В то время я была беременна третьим ребенком и не знала, что делать. Я даже хотела, чтобы Аллах не дал мне родить этого ребенка. Когда я посмотрела в глаза детям, мое сердце сжалось от боли — они были еще совсем маленькими и невинными и не понимали, что происходит.

Когда Джабар наконец ушел, я стала думать о том, что мне следует предпринять. Но сколько я ни размышляла, я не могла найти выхода. Поэтому я сделала то же, что делают многие другие афганские женщины, — я оставила все на усмотрение Аллаха, рассчитывая на его милость.

Глубокой ночью я услышала, что открылась калитка. Встав с кровати, я подошла к окну. Джабар шел к дому рука об руку с каким-то мужчиной. Забыв, что мне рассказали о нем, я удивилась, когда увидела, что мой муж держит мужчину за руку и разговаривает с ним очень любезно. Казалось, что он показывает ему дом. Внезапно я поняла, что это любовник Джабара. Я выбежала в коридор и встала перед ними.